Нарушители равновесия

понял, что девушка говорит с ним совсем другим голосом, как тогда, когда она рассказывала о лесе. Но теперь он вспомнил…

— А ты, рахман, — Ула повернулась к Ужику, и ее зеленые глаза потемнели,

— не гордись тем, что сделал. И на тебя найдется управа…

Ужик ничего не ответил, а девушка внезапно обняла Войчемира и крепко поцеловала в губы. И тут Войче показалось, что у него мутится в глазах. Исчезла уродливая курносая мордочка, сгинуло рваное платье — перед ним стояла та, другая, неописуемо красивая, и длинные серебристые волосы падали на ее нагое тело…

— Старшая Сестра…

Ответа не было. Там, где только что стояла Она, не было ничего — даже клочка утреннего тумана…

— Пойдем, Войчемир. Пора. Войча покорно кивнул, но тут же опомнился. Ужик! Выходит, он все знал!

— Ты… Ты! Ты!!!

— Я… — согласился недомерок. — Пойдем. Большего Войча так и не добился. Пришлось думать самому — и пока седлали коней, и потом, когда дорога повела дальше, к неведомому Акело-ну. Думалось плохо. Несколько раз Войчемиру казалось, что он слышит совсем рядом голос Страшилки. Он даже попытался незаметно обернуться, но ничего не увидел, кроме все того же Ужика, рядом с которым невозмутимо трусил Ложок. Расспрашивать недоростка не тянуло. И так ясно, что раскусил он эту Улу сразу, недаром разговаривать с ней не стал и скелет заметил. Наверное, жила в этом селе такая Страшилка, жила — и сгинула. А Старшая Сестра…

Теперь Войча и сам кое-что сообразил. Ведь даже ребятне известно, что навы верхом не ездят и через мост перейти не могут! И отражение свое навье тоже не видят, разве что в глаза чьи-то посмотрят. Эх, Ужик, мог же сказать! А с другой стороны, он, считай, и сказал, неспроста скелет показывал. Войча прикинул, что в Навьем Лесу, где Старшая Сестра — всему хозяйка, пожалуй, и Ужик не мог ее прогнать. Да и куда ему, Ужику! Другое дело сейчас, когда лес позади. Одного не мог понять Войчемир — чего такого Ужик сделал, что Старшая Сестра ему грозила? Ведь он ей и не мешал, как вечер, все спать заваливался… Эх, Сестра-сестричка, ну почему все так вышло?

Воспоминания увлекли Войчу далеко, и он заставил себя очнуться. Не раскисай, альбир! Это все — дело второе. А первое — служба! Акелон — вот о чем нужно думать! Но сначала — Змеи…

Первую гарь они встретили к полудню следующего дня. В этих местах лес то и дело отступал, сменяясь небольшими перелесками и зарослями кустарника— Земля по-прежнему горбилась, но теперь дорога шла вниз. И вот, выбравшись из не' большой рощи, Войча, ехавший, как и обычно, первым, заметил впереди черное пятно. Он насторожился, затем стало любопытно, и он пнул пяткой в теплый бок Басаврюка. Впрочем, подъехав ближе, Войчемир понял, что ничего особенного впереди нет. Здесь тоже была роща. Была — но совсем недавно сильный пожар превратил ее в гарь. По бокам торчали сгоревшиее, превратившиеся в уголь, стволы, а в центре не осталось даже этого — лишь черный пепел и зола. Войча подумал о шальной молнии, которую Дий Громовик уронил прямиком