Особенный, или Помеченный болью (СИ)

- Аластер, как я могу не доверять тебе, если ты моя душа, часть меня? Это априори невозможно, - эльф придвинулся ближе к Аластеру. – Ты знаешь очень много обо мне. О плене, о шрамах, даже об их количестве. Ты понимаешь меня. И во мне поселилось сомнение, что и про детей ты знаешь, но просто не хочешь говорить.

- Детей? – переспросил Аластер.

- Да. Клэруа и Раувэл.

- Сын? – немеющими губами уточнил Ламиа.

- Сын. Был.

- Был?

- Да, Аластер, у меня был сын.

Наследник Высокого Дома утонул в прозрачных, наполненных болью глазах своего осколка души.

========== Поволока прошлого ==========

Внимательно посмотрев в алмазные глаза, которые не обжигали более безразличием, Аластер глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. Настал момент, когда нужно было выбирать: либо разрушить стену между ними, либо возвести ее еще выше и мощнее.

- Расскажи все. С самого начала, - тихо попросил Ламиа.

- Наверное, пора, - согласился Даэрин.

Эльф откинул голову назад и, уложив ее на подушку кресла, посмотрел в потолок. Он начал говорить негромко, размеренно, словно общался с пустотой, раскрывая душу самому себе.

- Мое детство было весьма обычным, хоть и несло некую долю скрытности. Обычным, но не для эльфа. Меня никогда не привлекали традиционные увлечения моего вида. Я не находил прелести и очарования в тех вещах, что пленяли моих собратьев. Знаешь, мне было странно наблюдать за тем, как и темные, и светлые эльфы благоговеют перед лесом. Я тоже чувствовал передавшуюся мне по крови связь с природой: мощь деревьев, тихие напевы листвы и цветов, силу земли. Я считал ее союзником, а не покровителем, - Киран усмехнулся. - Когда я играл в прятки, то старался переиграть парк в родовом особняке, а не спрятаться от сверстников. А если доставалась роль водящего, то шел по наводке и находил всех до единого. Для остальных эльфов природа – мать, для меня же - брат.

Даэрин улыбнулся собственным мыслям, погружаясь в паутину памяти.

- Да и времени для принятия решения мне нужно меньше. У эльфов этот процесс далеко не моментальный. Для каждого шага необходимо тщательно обдумать план, учесть различные варианты развития событий. Даже если они точно знают, как поступят, все равно выжидают, дабы схлынули эмоции и можно было рассуждать трезво. Мне же не требовалось так много времени на размышления. Я всегда бесился от этого промедления.

Киран хмыкнул, вскинув руки, теперь уже безмолвно возмущаясь подобной особенности своих родственников. Он помедлил, храня молчание несколько минут.

- Мне больно в этом признаваться, но некоторые воспоминания поблекли после плена. Наговский яд покрыл немало фрагментов моей жизни белесым туманом. Злая шутка агонии, - горько хмыкнул он. – Я помню смутные образы и эмоции, но не могу воспроизвести четкую картинку произошедшего. Наверное, так и мыслят люди, воспоминания которых со временем затираются, сменяясь новыми.

Аластер медленно приподнялся, подошел к креслу, на которое оперся эльф. Он аккуратно опустился рядом, прислонившись к соседней от осколка стороне, и откинул голову на подлокотник. Таким образом, они находились максимально близко, чувствовали друг друга, но не видели, а голос Даэрина звучал прямо над ухом вампира.

- К совершеннолетию я не мог определиться, что мне нравится, чем бы я хотел заниматься, не мог найти того, что распалило бы во мне страсть. Все привычные для эльфов занятия я перепробовал. Знаешь, странно, но в мирное время эльфам не разрешается упражняться с оружием до совершеннолетия. В день моего рождения, когда я мог считаться мужчиной, родители сделали мне два судьбоносных подарка. Мать вручила меч, а отец – наложницу. Девушка еще не вошла в брачный возраст; это был подарок авансом, но я ничуть не расстроился. В то время меня заворожила сталь. Так же у меня был лук, но меня не привлекла стрельба: слишком далеко расположена цель, нет ощущения близости, нет того восторга от контакта с холодным металлом, ложащимся в руку как влитой.

Даэрин вытянул ладонь, медленно крутя между пальцами блестящую в полумраке звездочку смертоносной стали - как монетку, абсолютно не боясь порезаться.

- Я был опьянен и покорен холодным оружием. Оно стало продолжением меня, частью тела, слушалось, как податливый пластилин. У меня ушло всего сто лет, чтобы овладеть всем известным на тот момент арсеналом. Но больше всего мне нравилось не попадать в цель. Для большинства попадание в яблочко является показателем мастерства. А для меня… высшая степень владения оружием - пригвоздить существо к стене, не нанеся ни единого повреждения, задев только края одежды. Многие могут попасть кинжалом в сердце, но только единицы способны срезать жемчужину с ворота вечернего платья. И я стремился именно к этому уровню.

Желтый нилде прошелся вокруг осколков вазы, запрыгнул на ноги Аластера, а с них на подушку кресла. Он удобно развалился на мягком сидении, словно намеревался принять участие в разговоре.

- Пришлось заработать сомнительную славу демона, выращенного эльфами. Еще в детстве мать договорилась с Кланом Кицуне, чтобы они не опровергали мою принадлежность к ним. Как ни странно, они согласились, ибо их вид вымирал, а укрепление позиций в виде поддержки эльфов им было на руку. Маленький обман для всеобщего блага, - он фыркнул. – Но никто не подумал об одной-единственной вещи. Никто. Аластер, как ты догадался, что я эльф?

- По запаху.

- Именно. Об этом никто не подумал - элементарно забыли. Я ведь не выходил из особняка до поры до времени. Знаешь, Каталина сознательно или неосознанно натолкнула меня на эту мысль. Хотя все же не думаю, что она сделала это ненамеренно: твоя мать ничего не делает просто так. При нашей первой встрече она окинула меня испытующим взглядом и задумчиво поделилась мыслью о моем запахе. Мол, этот демоненок так привязался к эльфийской юбке, что насквозь пропитался запахом ушастых. У идеально составленного алиби появился существенный недостаток. Мне пришлось в кратчайшее время искать выход из этой ловушки, которую мы расставили сами.

Киран подкинул стальную звезду и ловко поймал ее, не боясь порезаться. Его действия казались небрежными, отточенными веками, такими, словно он и не обращал внимания, что делает.

- Я начал пропитывать одежду особыми эссенциями, стараясь замаскировать свой запах. Однако было сложно подобрать гармоничный оттенок, чтобы он не ощущался как отдушка. И мой выход в свет был бессрочно отложен. Я спокойно общался с гостями в особняке, так как все можно было списать на пропитанное эльфийским духом помещение, тем более мой запах все же отличался от всех остальных. Однажды мои младшие братья развели кострище перед входной дверью, - Даэрин подавил смешок. - Дыма было мало, и им показалось это неинтересным. Тогда сорванцы накидали в пламя влажной травы. И чтоб попасть в дом, мне пришлось пройти сквозь дым. Всего секунду я пробыл в белесом тумане, но одежда впитала легкий оттенок гари. Этот запах так органично вписался в образ, что я не стал более экспериментировать. А позже я узнал, что все демоны так или иначе источают подобный аромат. Сначала приходилось задымлять себя естественным способом, но с развитием технологий стало гораздо проще. Теперь я ношу специальный кулон.

Аластер молчал, не желая перебивать Кирана. Возможно, он и хотел что-то спросить, однако не решался прерывать тихую речь.

- В итоге я был готов показаться обществу. Мне повезло стать хорошим воином, закрыть все пробелы своей полувымышленной биографии и создать новую. И неожиданно для себя только тогда я почувствовал давно бесившиеся в теле гормоны. Пользоваться Фииат как наложницей я не стал, налаживая контакт скорее как со спутницей, нежели невольно навязанной женщиной. Тут я в подробности вдаваться не буду: сам бы не хотел слушать про твоих прошлых пассий. Просто иногда проводил с ней время. Как оказалось, я был холодноват для любовных отношений. Ни женщины, ни мужчины впоследствии не могли разжечь во мне что-то, кроме похоти. В принципе, когда я занимал активную позицию, мне было все равно, с кем. Поэтому немного погуляв, я остановился на Фииат, изредка находя себе партнера, занимающего лидирующую роль. С ними было ярче.