Школяр

Филь не удержался и, упав на колени, исторг из себя содержимое желудка, в котором не было ничего, кроме желчи. Он не ел почти сутки и сейчас ощутил сильную слабость. Он был вынужден вцепиться в стоявшего рядом Ирения, чтобы подняться. Тот помог ему, но сразу же отстранился, одернув на нем рубаху.

Вспомнив, что он на службе в армии, и осознав, что едва не заляпал рвотой сапоги высшего командования, Филь перепугался. Он скосил глазами налево-направо, проверяя, сколько людей наблюдало этот позор, и увидел, что они остались вчетвером.

Вельможи выставились на него как на досадную помеху, прервав обсуждение планов нападения. «Сейчас и мне снесут башку… Но, может, простят, если скажу что-нибудь умное», — мелькнула у Филя спасительная мысль.

— Зачем взрывать новенький мост, если можно напасть на них через Железную книгу, — вспомнил он. — Прямо из Кейплига!

Кажется, получилось только хуже: Мастер поспешил откланяться и отвалил крутым галсом, будто Филь сделался заразный. Г-н Клемент значительно протянул:

— Та-ак… И как ты до этого додумался?

Торопясь, пока его тоже не отправили к праотцам, Филь выложил свою идею о том, как г-н секретарь попал в Хальмстем.

Вельможа прищурился. Пристально глядя на Филя, он тихо сказал:

— Железная книга там, где ты видел её в последний раз, и там она останется… Я оказался в замке так же, как ты когда-то, разве что сам открыл границу с помощью изобретения, из-за которого случился переполох с Доноло. Я говорил, что ему нечего делать на чертежах, однако наш великий изобретатель настоял. У тебя тоже живой ум, и ты чертовски любопытен. Думаю, эти таланты нам помогут. Послужи-ка еще Империи, дружок!

При известии о том, что стену в Преддверии теперь можно убирать по желанию, Филь чуть не запрыгал в нетерпении узнать, что именно изобрел Флав. Но г-н Клемент не стал вдаваться в подробности. Вместо этого он сказал:

— Десяток второстепенных дворянчиков возглавили поход на Кейплиг в то время, как в Хальмстем набился цвет французского рыцарства, чьи гербы я изучал после бегства Доноло. Сам он законченный дурак, тогда кто их послал сюда, для чего? Кому мы неожиданно наступили на мозоль там, в Старом Свете? Мы не можем держать нашу границу всё время под охраной армии, это будет дорого стоить казне. Однако мы можем сильно облегчить свою жизнь тем, что не станем позволять вернуться живым никому, кто пришел к нам с дурными намерениями. Твоя задача: узнать, в чьей голове зародился этот план, и выманить сюда её владельца. А здесь он нам уже всю правду расскажет!

«Это куда легче сказать, чем сделать», — удрученно подумал Филь.

Ирений, обладая неоспоримым талантом делаться невидимым и неслышимым, неожиданно подал голос:

— Мал он еще для таких дел, легат. Разрешите помочь!

— Почему бы нет, — согласился г-н Клемент, и Филь учуял возможность спасти Яна.

— А Хозек? — спросил он. — Ян отлично владеет латинским, им можно там обойтись!

— Хорошо, забирай его, — покладисто произнес г-н Клемент. — Что насчет тебя, декурион?

— Только имперский, — сказал Ирений.

— Сойдет за неправильный латинский, — обрадовался Филь. — Мы можем нарядиться рыцарями и опустить забрало, а из-за него трудно разобрать, кто что говорит!

Г-н Клемент призадумался.

— Нет, сделаем так: Хозек выступит как сын богатого латинянина, отправившегося в паломничество по Испании, ты будешь его слугой, а декурион Вайларк — бедным, но верным дядькой. У меня где-то завалялся мешок французских монет, я его отдам. Раковину не обещаю, но вы всегда сможете вернуться через Преддверие.

Молодой месяц спрятался за тучи и снова выглянул, осветив подкрадывающихся к Хальмстему солдат. Они тащили задранный к небу длиннющий шест с привязанной к нему котомкой.

Вдруг яркая искорка устремилась от земли к котомке, которую тут же прислонили к поднятому подвесному мосту. Солдаты со всех ног побежали прочь. У леса их ждал ощетинившийся легион.

— А как мы откроем границу? — спросил Филь, думая «Ох, и долбанет сейчас!».

— Я научу, — сказал г-н Клемент. — Но если кто-нибудь из вас расскажет это кому-нибудь, я сделаю с вами то, что вот-вот произойдет с этим мостом.

Они пригнулись как по команде, когда между Мостовыми башнями вспыхнуло маленькое солнце. Земля дрогнула под их ногами.

Заботливо приготовленное творение двух друзей превратило тяжелый, обитый медными листами мост в груду щепок.

— 23 —

— Перигор с двумя замками по сторонам реки, — г-н Клемент оглядел открывшийся перед ними ландшафт, — это должно быть здесь!

За Вратами занимался рассвет. Склон холма, заросший высокой травой, спускался к скалистому утесу, на котором восседал массивный замок. Вокруг замка располагался город с каменными зданиями под темными крышами. Извилистые улочки еще были свободны от людей. У городской стены раскинулись возделанные поля. На некоторых из них возились ранние пахари.

Утес обрывался к реке, над которой клубился туман. Далеко за рекой виднелся еще один замок, выстроенный из желтого камня, с тремя вздымающимися в воздух башнями. Вокруг него тоже располагался город. Над обоими замками трепетали флаги, но их было трудно разглядеть.

— А какой из этих двоих нужен? — спросил Филь. — Может, сунемся в тот, что поближе, и разузнаем?

— Суньтесь, — согласился г-н Клемент. — А теперь быстро, пока кто-нибудь не заметил Врата!

Это было дельное замечание: легион, штурмующий Хальмстем, не жалел глоток, противная сторона также не отмалчивалась. Если их рев достигнет ушей местных крестьян, не оберешься неудобных вопросов.

Ранее не бывавший в Старом Свете Ян пришпорил лошадь. Им выдали только двух лошадей, так что Филь был вынужден умащиваться за спиной Ирения, пока его друг гордо ехал впереди.

Ян был одет в темно-синий камзол и черные шоссы, которыми с ним поделился г-н секретарь. Одеяние было простым, но украшенным тонким орнаментом, что придавало ему благопристойный вид. На голове Яна красовался сдвинутый на ухо берет.

Ирений был в солдатской рубахе и штанах, сняв с себя только знаки отличия. Филь ехал разодетый как ярмарочный клоун, в залатанных шоссах и разноцветной лоскутной тунике — единственном, что нашлось подходящего для слуги.

В утреннем воздухе не разносилось никаких звуков, кроме жужжания насекомых и щебета птиц. Над хижинами, жавшимися к городской стене, поднимался к небу дым очагов.

Из леса, длинным языком вытянувшегося к полям, тоже вился дымок. Далее плотный зеленый ковер тянулся до самого горизонта, насколько хватало глаз. Он же покрывал холмы на противоположной стороне реки.

Не успели путники проделать половину пути до крестьянских наделов, как дым над лесом сделался гуще. Вдруг из-под его крон в небо взмыли две дюжины стрел с горящей паклей, устремившись к городу.

— Стой! — скомандовал Ирений, натягивая поводья коня. — Нас могут принять за тех разбойников, давай-ка переждем.

Только что на городской стене не было ни души, как, откуда ни возьмись, на ней, словно из-под земли, появилось множество одетых в панцири стражников. Судя по суматошным перемещениям, они до этого крепко спали.

Заскрежетала поднимаемая на воротах решетка, запела труба. Тем временем огненные стрелы упали на крыши хижин, солома на них занялась и вспыхнула.

Из леса вылетел конный отряд и во весь опор помчался вверх по склону холма. Впереди всех скакал белокурый юноша в черном плаще с алой атласной каймой, простоволосый, без доспехов. За ним следовали всадники в полном вооружении. На их кольчуги были наброшены двухцветные, малиновые с серым, плащи.