Извилистый путь (СИ)

   - Ну и вонь! - поморщился гоблин, натягивая рубашку на нос. - Она меня убьет!

   - Рано ли, поздно ли нас всех что-то убивает, кого меч, кого радикулит, - философски пожал я плечами.

Мы попали в Месвишь после уплаты въездной пошлины. Когда я дал стражу серебряный вместо двух медяков с носа, нас даже не проверяли.

Гоблин вывихнул палец одному воришке, шарящему у него в кармане:

   - В следующий раз я тебе его сломаю, - добродушно улыбаясь сказал ему гоблин. В голосе его звучало одно добродушные нотки. Улыбки гоблина видно не было, так как нижнюю его часть прикрывала повязка. Особых подозрений мы не вызывали, так как были чистыми. Доверие усиливалось, когда видели девочку на руках, восторженно рассматривающую город. Гном и гоблин тоже поглядывали по сторонам.

   - Уважаемый, скажи пожалуйста, где здесь можно найти хорошую таверну? - спросил я у прохожего. Тот ткнул пальцем в сторону, указывая направление, и вскоре перед нами предстало двухэтажное каменное здание.

Зал был заполнен, потому я сразу прошел к стойке и снял на день за четыре серебряных комнату с включенной в эту сумму в придачу едой. Мы сразу же туда поднялись.

Слуга внес чан на сто литров воды, а служанки доставили курицу, варёный рис, компот, вино, хлеб, квашеную капусту, которую гном с гоблином пробовали впервые.

   - Ну и кислятина! - произнёс, жуя с удовольствием Муса. - Но вкусно.

   Гном с ним согласился, и мы налегли на еду в четыре горла. А после трапезы завалились спать.

   Хотя я и отвык от больших городов, и они казались мне грязными и вонючими, но быстро это дело вспомнил.

Город оказался достаточно большим, а ювелирных лавок оказалось целых две. И в одной нам предложили хорошую цену. По меркам этого захолустья:

   - Здравствуйте! - поздоровался я, входя в светлое помещенье, над дверью которого был нарисован рубин с бликом на одной из граней. Рисунок получился не хорошим и не плохим: нормальным.

   - И тебе не хворать! - поздоровался со мной седой, просто одетый мужичок, приподнимаясь из-за прилавка и откладывая книжку, которую читал, в сторону.

   - Я хотел бы продать камушек. Если он, конечно, настоящий, а то я в этом не очень разбираюсь.

   - Ну, показывай, - улыбнулся хозяин лавки.

Я выложил на прилавок осколок алмаза размером с горошину, бережно вытряхнув его из кожаного мешочка. Туда же я положил для пущей верности серебряный, Хозяин подвинул его к себе, взял увеличительное стекло, и глаза его алчно блеснули.

   - Нет, это пустышка! - заверил он меня, собираясь было сунуть его себе в тумбочку.

   - Знаешь, я не такой уж и простофиля, как тебе показалось. - в прилавок воткнулся кинжал. - Сдается мне, что ты просто хочешь меня кинуть.

   - Нет, нет что вы! - засуетился седовласый. - Я просто переживаю, что ко мне потом явится его хозяин, и мне придется его отдать, а я вам заплатил!

   - Что ты лепишь горбатого к стене! - рыкнул я. - И за камнем никто не придет, будь уверен.

   Рано я расслабился. Из двери за прилавком вышел громила, охранявший этого негодяя.

   - Сандо, выкинь это за дверь! - брезгливо ткнул в меня пальцем показавший свое истинное лицо ювелир.

Громила передернул плечами и двинулся ко мне. Я дал ему подойти на расстояние вытянутой ноги и с размаху влепил ему между ног, добив ударом рукояти ножа в висок.

   - А теперь с тобой, - перегнувшись через прилавок, я схватил побледневшего кидалу, не ожидавшего такого поворота событий, руками за голову, и дернул на себя. Тот смачно чвакнулся носом о стол и сполз под прилавок.

Через десять минут он очухался и выбрался на свет божий, уселся на стул и запрокинул голову назад.

   - Зачем же так сразу? - заныл он, ощупывая нос.

   - Затем, что ты "так сразу". Я к тебе мирно пришел, а ты хотел ободрать меня, как липку.

   - Хорошо, я тебе заплачу...

   - Сполна. - перебил я его. - И только попробуй меня снова начать дурачить, нос я тебе сломаю. И руку в придачу!

   - Хорошо, хорошо! - засуетился тот, отирая тряпкой лицо. - Семьдесят золотых, больше дать не могу, и так в убыток себе!

   - Хорошо, семьдесят хватит, а про убыток будешь кому-то другому бабушку лохматить!

   Ювелир бережно отсчитал мне семьдесят золотых, сложил их в мешочек. Я поблагодарил его и пошел к выходу. По дороге пнул вышибалу, начавшего приходить в себя, и, остановившись у двери, сказал:

   - И еще одно предостережение: не пытайся за мной следить и вернуть свои деньги. Будь здоров!

   Я на прощание махнул рукой, а ювелир нервно сглотнул. Вернувшись в таверну, перекусив и зацепив с собой гнома, мы ушли на рынок.

   По дороге мы зашли в оружейную лавку, где теперь нам пытались втюхать галимые мечи. За двадцать минут гном доказал хозяину, что он не на тех нарвался, и тот пошел в подсобку за нормальным железом:

   - И откуда ты такой грамотный взялся? - спросил он у гнома.

   - Там, откуда взялся, много еще есть! - с улыбкой сказал ему гном, разглядывая два меча и трогая их режущую кромку. - Эти тоже "не фонтан", но получше тех, что раньше были!

   - Как "не фонтан"?! Как "не фонтан"?! Да это мои лучшие мечи!

   - Ладно, ладно! А боевой секиры твоего производства не найдется?

   Хозяин, обиженно бормоча что-то под нос, удалился, и вскоре вернулся с увесистой двуручной топорягой с шипом на навершии. Гном и ее придирчиво осмотрел, пару раз маханул, крутнул в руке, подбросил до потолка, поймал и одобрил творение кузнеца.

   - Хорошо сделано! Сколько с нас?

   - Сорок пять золотых!

   - Тридцать, больше не дам! - отрезал я.

   - Бесплатно! - заявил гном. Мы с хозяином оружейной вытаращили на него глаза.

   - Я тебе расскажу секрет, как сделать металл тверже. Как ты догадался, я тоже кузнец, и у меня есть свои секреты.

   Немного подумав, хозяин согласился, и гном рассказал тому что-то о температуре закаливания, сырье для огня, температуре горна, растворе, в котором нужно охлаждать оружие после ковки. Хозяин лавки быстро строчил на листочке все рекомендации моего гнома.

   - Ты что, сдал ему все ваши секреты? - спросил я у гнома, когда мы покинули оружейную лавку.

   - Гонишь! какие секреты?! Это металл для столовых ножей, кос, тяпок, лопат, но не для оружия! - и, глядя на мою приподнятую бровь, добавил:- но металл этот все же тверже вашего.

   - Не кислые у вас тяпки и лопаты!

   Гном только хмыкнул.

   На рынке меня попытались ограбить в третий раз. После увесистого подзатыльника, от которого мелкий воришка отлетел на три шага и брякнулся в лужу, протаранив при этом какого-то мужика, поползновения на мое добро закончились.

Мы приобрели себе новую одежду для путешествий, гном купил вебе отличную кожаную перевязь, десяток ножей для гоблина, себе - хороший кинжал и отличные сапоги. У старушки купили грим и пудру для нашего зеленого и всяческие лекарственные травы.

   Лошадей решили не менять, просто поменяли на новую потёртую сбрую. О маленьких радостях для Иоланы тоже не забыли: купили ей костюмчик, платьице, ботинки, ну в общем, скупились по полной. Весь этот ворох подарков увенчали мешочком со сладостями. Себя, естественно, и гоблина не забыли,- купили теплые куртки, всякие мелочи, необходимые для дороги, и вернулись в таверну.

   Девочка была несказанно рада обновкам, и за все это расцеловали нас всех по очереди. Счастье в глазах гнома было непередаваемым.

Отсыпались мы три дня, отъедали утраченный жирок, а на утро четвертого дня, отправились в путь.

   Погода стояла безветренная, солнечная. Осень отдавала последнее солнечное тепло, как отдают долги добрые старые люди.

Девочка, сидящая перед Сурнгином, весело смеялась и щебетала. Гном довольным взглядом разглядывал окружающий мир. Дорога домой продолжалась!