Вечный мент или Светоч справедливости

– Сдается мне, мораль у этой притчи совсем другая, – сказал я, – когти надо рвать сходу, а то останешься без навара.

Кухериал хрипло захохотал.

– А я что говорил? У адских притч мораль всегда многомерна, каждый понимает в меру своей…

– Испорченности?

– Продвинутости. Насколько твое сознание готово к восприятию, настолько зрелый вывод ты в результате делаешь. Вот ты, Васисуалий, похоже, дозрел до правильных выводов.

Следом за пустынными территориями потянулась удивительная местность. Мне она напомнила зоопарк. Только в клетках держали не зверей, а людей. Некоторые из них сидели за пиршественными столами. Другие играли в гольф. Третьи принимали гидромассажные ванны в окружении прекраснейших женщин. Бесконечное многообразие картин – безбрежные ряды клеток. И у каждой стояла толпа, припав к узорчатой решетке. Не отрывая глаз, люди жадно впитывали зрелище красивой жизни.

– Очень простое наказание, – поведал Кухериал. – Грешники жаждут попасть внутрь. Но всегда будут снаружи.

– А те, что внутри? Они, похоже, наслаждаются… Наверное, это праведники?

– Праведников в аду нет. Это те же завистники. Только у них хватает империалов на то, чтобы наслаждаться. Пока хватает.

– Как же они зарабатывают, если постоянно торчат возле клеток?

– По-разному. Некоторым одалживают демоны Мамона. Выдают кредит. Правда, потом они попадают в рабство. Но зато некоторое время чувствуют себя очень комфортно.

– Одни грешники в рабстве у других?

– Именно так. Пока существует человечество, будет существовать неравенство. Это только боженька и коммунисты утверждают, что все люди равны. На самом деле, одни равны, а другие равнее.

– А грешники что-нибудь едят? – заинтересовался я.

– Что за нелепая мысль! Конечно, нет, – возмутился бес. – На шести кругах у них нет такой необходимости. А в Пределе чревоугодия дохнут с голодухи.

– Не хотелось бы и мне так же подохнуть.

– В каком смысле?

– Жрать хочу! Я же не грешник. Желудок уже подводит. Я почти сутки ничего не ел.

– Я не подумал об этом, – признал бес. – Мы, падшие, можем есть, когда захотим и что захотим. Постоянной потребности в пище у нас нет.

– А у меня есть. Так что ты уж раздобудь что-нибудь по-быстрому. Сделай пассы руками, вызови бифштекс или, на худой конец, гамбургер.

Кухериал замолчал.

– К людоедству у тебя склонности нет… – задумчиво проговорил он через некоторое время.

– Конечно, нет!

– Спокойнее, я просто размышляю… Не вижу иного выхода. Придется раздобыть какой-нибудь человеческой еды за империалы.

– Во-во, раздобудь. Не жалей наличных на важное дело.

– Хотя нет, – оживился Кухериал, – я вспомнил, тут неподалеку есть деревня. В ней наверняка будет какая-нибудь человеческая еда.

– Здесь, деревня? Откуда?

– Там живут богатые грешники. Любят пировать. Могут себе позволить быть гурманами.

– Так полетели скорее, – оживился я.

– Уже летим.

– Будешь платить за еду империалами?

– Еще чего не хватало. Вломимся в дом победнее, где охраны нет, и наберем еды. А то они совсем расслабились. Забыли, что в аду. Сам черт им, понимаешь, не брат.

Нашим разбойным планам не суждено было осуществиться. По прибытии мы застали отлично укрепленное поселение – по периметру оно было обнесено высоким забором с колючей проволокой. Возле забора дежурили тучные демоны, вооруженные до зубов, впрочем, зубы у них тоже имелись – акульи в три ряда. Демонстрируя страшные пасти, они жестами показали нам – снижайтесь.

– Раньше здесь охраны не было, – пробормотал Кухериал. – Ничего не понимаю.

Нас взяли в полукольцо. От демонов несло застарелым потом и гнилью. Один из них хмуро поинтересовался, едва приоткрывая неровную щель чудовищного рта:

– Кто такие?

– Убийцу Светоча везу к герцогу, – ответил бес, – вот, хотел человеческой едой разжиться. А то оголодал мой подопечный.

Демон глянул на него исподлобья, погладил круглый живот.

– Мы все голодаем. С едой ничего не получится. Видишь, под охраной деревня теперь. Пожаловались богатые грешники его мракобесию, что их постоянно грабят, и тот повелел теперь их охранять. – Он тяжко вздохнул. – Раньше грабили. Теперь охраняем. Где логика?

– Безобразие! – согласился Кухериал. – А что нам делать? Нам надо срочно раздобыть еду. Откуда они ее берут? Кто поставщик?

– Слишком много вопросов. Для нищих у меня ответов нет.

Бес вздохнул, щелкнул пальцами и протянул вымогателю сияющий империал.

– Так бы сразу. Человеческую еду колдует Седрик Темный. Живет в той стороне. – Демон ткнул в сторону темной гряды холмов на горизонте. – Тут недалеко.

– Тоже, наверное, крохобор, – пробормотал Кухериал с сомнением, обернулся ко мне. – Может, обойдешься без еды?

– Не обойдусь! – Я был тверд в своем стремлении не умереть от голода.

– Эх, – Кухериал поскреб в затылке, – ладно, забирайся на спину. Адье! – бросил он демонам.

– Проваливай, – откликнулся толстяк, пробуя империал на зуб.

Мы уже взлетели, когда внизу началась буча – демоны забегали, потрясая кулаками.

– Что происходит? – поинтересовался я.

– Фальшивая монетка, – сообщил Кухериал. – У меня всегда с собой несколько штук. На всякий случай.

– Ангелу-хранителю ты тоже фальшивки суешь?

– Нет, конечно. Для меня важно, чтобы он был все время под мухой и как можно хуже выполнял свои обязанности. Так что Аикиля приходится поить за настоящие. С колдуном, боюсь, этот номер тоже не пройдет.

Мы немного покружили над холмами, но ничего похожего на жилище колдуна не обнаружили.

– Кинули, что ли? – проговорил Кухериал. – Даже не верится, что и у них с мозгами хорошо. А нет, гляди… Наверное, здесь.

Мы приземлились возле небольшой норы – в половину человеческого роста.

– Жди здесь, – сказал бес и юркнул внутрь.

Отсутствовал он недолго. Первым из норы выбрался Кухериал. За ним следом – карлик, такой толстый и лохматый, что походил на медведя. В бурой шерсти посверкивали красные бусины глаз.

– Для этого, что ли, еда? – проворковал Седрик Темный.

– Да, – подтвердил Кухериал. – Ну… – Обернулся он ко мне. – Чего встал? Заказывай.

– А что можно заказать?

– Все, что угодно, – горделиво ответил Седрик. – Даже людоедские предпочтения удовлетворяем. Не желаете человечинки откушать?

– Нет, спасибо. – Я едва не выругался от досады – что ж они все на человечинке зациклились?

– А что тогда? – колдун скривился.

– Ну-у, – задумался я, – давай, что ли, свининки жареной с лучком. Картошечки там.

– Фи, что за вкус… Ты же можешь получить любые кушанья онтологической иллюзии. А решил ограничиться свининой с луком?

– Если бы можно было глянуть меню, – нашелся я, – я бы лучше сориентировался.

– А больше тебе ничего не надо? – поинтересовался сумрачно колдун. – Может тебе еще официанток подогнать вот с такими буферами?! – Он вытянул ладони, демонстрируя, с какими именно.

– Было бы неплохо…

Глаза Седрика стали еще краснее, хотя прежде мне казалось – это невозможно. Чувствуя, что назревает скандал, Кухериал взял переговоры на себя.

– Дружище! Прекратим споры. Дай ему то, что он хочет, – попросил он. – И все дела.

– Свинину с картошкой? – поинтересовался колдун скептически.

– А почему бы и нет?

– Да потому что нельзя потакать примитивным вкусам! – вскричал Седрик. – Попробуй что-нибудь новенькое. Побалуй себя. Кто знает, когда в следующий раз у тебя появится такая возможность.

– А что, к примеру, ты посоветуешь? – осторожно поинтересовался я.

– Мексиканский эскамолес, – предложил он. – Яйца гигантских черных лиометопумовых муравьев, живущих в агавах. Ко всему прочему, они ядовиты.

– И яйца тоже?

– Яйца можно употреблять в пищу. С соусом гуакомоле. Очень рекомендую.

– Может, что-нибудь другое? – сказал я. – Что-нибудь комплексное. Как обед в партийной столовой.

– Тогда филлипинский балут. Утиное яйцо, в котором зародыш успел обрасти перьями. Косточки так приятно хрустят на зубах. На закуску – Казу Марзу с Сардинии! Овечий сыр, нашпигованный мушиными личинками. А запить все это можно традиционным корейским вином с еще слепыми мышатами. Оздоровительный бодрящий напиток. Ну, как? Годится?