Noli me tangere (СИ)

Она не боялась мертвецов из-за договоров, что мощнее той силы, что заставляет земли вращаться вокруг солнца, что понуждает звезды загораться на ночном небе. Но здесь же привычная картина была искажена, звезды вели себя своенравно, земли не слушались, а ветер пел на чужом языке. Здесь она не знала, чего ожидать. И как ей не хватало этого ощущения силы!

Венценосные скелеты застыли в бездне времен, и сколько бы ни вглядывалась Принцесса в обнаженные останки, они казались мертвее камня. Она немного расслабилась.

Девочка не могла не заметить, что ни паутины, ни пыли в зале не было, и в отличии от Гробницы, здесь было сухо и тепло. Воздух был застоявшийся и пропитан запахами.

Что это было за место?

И кто эти создания? Кем они были?

Может быть это не настоящие мертвецы, а муляжи? Искусная работа неизвестного мастера - просто куклы, как фигуры Явленных, которые выносят в честь праздников? Может быть, и этих скелетов достают ради каких-нибудь таинств или мистерий? Про обряды, справлявшиеся в честь Господина, она почти ничего и не ведала. Эта мысль показалась Принцессе разумной. Вряд ли местные святоши прятали бы мертвецов в комнатах. С другой стороны, она никогда и не видела похоронные процессии в Обители.

Принцесса склонилась над одним мертвецом, стараясь не упускать из виду его кисти, сжимавшие нефритовые фигурки для настольной игры. Как он так ровно сидел на резном и дорогущем стуле, не развалившись и даже не заваливаясь? Его фаланги крепко держали зеленого всадника - пожалуй, даже не вырвешь.

Может и стоило выбираться отсюда, но Принцессу по обыкновению разбирало любопытство, и ей очень хотелось рассмотреть здесь все.

А еще, стоило ей только увидеть драгоценности, которыми останки были буквально усыпаны, в ней проснулась жадность. Природу Принцессы стоило описать в двух словах - жадность и любопытство. Конечно, крохи благоразумия в ней еще оставались, и она не бросилась срывать золото и серебро с останков, а пока только осторожно осматривалась.

Она немного прошлась, разглядывая столы, на которых была навалена всякая всячина: помимо блюд со свежей едой и настольных игр, там беспорядочно были разбросаны драгоценности, перемешавшиеся меж собой, став похожими на клубки. Внимание девочки привлекла фигурка птички: так блестевшая в свете свечей, что она помимо воли схватила ее со стола.

Птичка была похожа на трясогузку - маленькая, с длинным хвостиком, выполненная из перламутра и черного и белого жемчуга. Она была такой миниатюрной, хорошенькой и чудесной, что Принцесса с трудом подавила в себе желание стащить безделушку. Она постаралась убедить себя, что это может быть опасно - а вдруг эти скелеты очнутся ото сна? Она всегда считала людей, не почитавших сакральную суть мифов и сказок, последними глупцами, и она не собиралась повторять подобных ошибок.

Принцесса жадно пожирала птичку глазами, вертя её в руках. Пальцы, скользившие по гладкой поверхности и оглаживающие бусины, вдруг наткнулись на небольшую выемку под грудкой. Принцесса перевернула ее и обнаружила отверстие. Быстро оглядев фигурку, она нашла несколько дырочек у крыльев и в хвосте. Свистулька.

Принцесса-Священница действительно чересчур избаловалась в Обители, чересчур изнежилась и забыла о том чувстве бесконечной настороженности, которое стало ее второй половиной в бесконечных путешествиях. Принцесса настолько привыкла к комфорту и безопасности, что банальнейший инстинкт самосохранения оказался задавлен, иначе как объяснить, что девочке мгновенно захотелось подуть в свистульку? Может еще тем, что она ненавидела отказывать себе в чем-то?

Дурашливо улыбаясь, девочка прикоснулась губами к хвостику и легонько дунула.

Мелодичный свист тихо пролетел над залом и тут же затих. Довольная Принцесса не смогла сдержать глупое хихиканье.

- Да ты еще и глупая, - сказал скелет по правую сторону, и легко сменив позу, оперся подбородком на руку.

Принцесса от неожиданности подскочила, едва не выронив свистульку.

- Редко увидишь столь неприглядное действо - залезть в священное место и хватать чужие вещи, и, более того, играться, словно в доме своем. Неслыханно, - продолжил скелет, поблескивая бирюзовыми глазами-камнями.

Говоривший был облачен в легкую мантию из алого шелка, расшитую золотыми нитями. Кости его были изукрашены золотом и рубинами, пальцы утопали в блеске корундов и изумрудов, голову венчала тяжелая корона из жемчуга и перламутра.

Девочка замерла в ужасе, глядя, как скелет без каких-либо стеснений двигается и, более того, говорит, будучи лишенным связок. Он что-то говорил, но она никак не могла расслышать из-за громкого сердцебиения. Мысли мелькали одна за другой. Она слышала про оживших мертвых, кто же не слышал? Они ведь живут у каждой деревни, а стоит тебе отойти чуть подальше к старым аванпостам или поросшим бурьяном оврагам, то обязательно встретишь усопшего, который обречен бродить по свету до самого конца этого света. Но они не были такими... мертвыми и непонятными. Не были среди роскоши, только среди холода и лишений.

И тут она заметила, что другие скелеты тоже смотрят на нее. Они не двигались, но она прекрасно видела, что даже в пустых глазницах существ светится разумный огонек.

Принцесса невероятным усилием воли подавила панику и постаралась собраться. Первым делом она придала себе невозмутимый, немного нахальный вид, надеясь приобрести хоть немного уверенности. О том, что будет, она старалась не думать.

- Неслыханное дело, чтобы хозяева дома делали вид, что спят, а на деле втихомолку подглядывали за гостьей. Законы гостеприимства велят привечать каждого гостя, боги проклинают тех, кто насмехаются над заплутавшими.

Принцесса приложила все усилия, чтобы ее руки не тряслись, пока она устанавливала свистульку на ее место.

- Заплутала, это верно, - заметил другой скелет в золотисто-зеленом плаще.

- Даже слишком, - вторил третий с короной короля.

Скелеты загомонили. Их голоса не были ни мужскими, ни женскими - пустыми, обезличенными и серыми. Голос их для Принцессы был серым дождливым днем. Она без труда окрасила бы любой голос, какой бы услышала, в цвета.

Каре-зеленые глаза девочки заметались по комнате, от одного скелета к другому.

- Может она пришла за советом?

- Или ответом?

- Но как помочь советом, коли она не знает правил приличия?

- Она ведь столько раз пыталась сбежать!

- Наверное, наконец поняла, что только Господин Мест и Наших Душ знает ответы.

- Откуда бы?

Какое же это было безумное действо! Тысячи мертвых людей, чья плоть давно истлела, чьи души давно должны были покинуть юдоль печали, сидели в пахнущей камфарой комнате с богатым убранством и болтали между собой. Гомонили как стая птиц. Один на глазах девочки налил себе вина из кувшина, другой закинул в рот виноградинку, которая тут же рассыпалась прахом.

Принцесса встрепенулась.

- А он знает? Значит, он не выдумка!

- Глупая! - фыркнул скелет с бирюзовыми глазами.

- Раньше ТАКОГО в Обители бы не завелось! - недовольно сказал его сосед, обращаясь к другому, он согласно закивал.

- Времена уж нынче не те, в пору древних богов сорняки-то выдергивали, - отозвался с другой стороны мертвец, чей череп полностью покрывала мозаика из драгоценных пластинок.

- Последний Первосвященник позволяет себе слишком многое, - недовольно пробурчал третий, тасуя карты.

- ... особенный, - скелет произнес имя Первосвященника, - спустился с небесных сфер.

Имя Первосвященника ударило Принцессу жгучей волной с такой силой, что она повалилась на пол. Оно жгло как жидкий огонь, и боль безумными судорогами проходила по её телу. Принцесса ослепла и оглохла, мышцы одеревенели, и она не могла даже сжать зубы, по щеке потекла тоненькая струйка слюны.

Стоило только огню ослабнуть, как ее затопила не менее жгучая ненависть к Первосвященнику. Как же она ненавидела его! Эту святость, недостижимость, свое собственное осознание грешности, которую до этого она никогда не понимала. Эту боль, которая была вызвана его именем. Неужели он так свят, а она так грешна, что слоги его имени для нее хуже огня или плетей? Эта ненависть была черней самой безлунной и беззвездной ночи - безумная, иррациональная. Стоило ей в памяти оживить его облик, как в ее сознании черной краской вырисовывалось слово "ненависть".