Дорога длиною в жизнь (СИ)

— Ешь-ешь, — рассмеялась женщина. — Не лопнешь, а на твое тело немного жирку нарастить не помешает. Взгляни на себя: ты такой худенький по сравнению с моими богатырями. А добавку я тебе с собой дам, не переживай. Плохо Матильда стала следить за тобой последнее время, совсем плохо, по-моему, ты даже схуднул по бокам.

Покачивая головой, она ушла, чтобы спустя несколько минут вернуться к столу с еще одним кувшином молока и пакетом с аппетитными пирожками.

Зандер допил свое молоко, улыбаясь, поблагодарил тетушку Бетти и поспешил с дарами назад в лес к Лемми, так и не зайдя домой, и опять не помирившись с теткой.

«Завтра, обязательно зайду завтра. Не могу же я вечно скрываться в этой пещере», — рассуждал он, перейдя с шага на бег и совсем растеряв остатки вчерашней осторожности.

Он волновался за мальчика, переживал, что тот опять будет расстраиваться — его на целый день оставили одного и к тому же голодного.

И снова Зандер добрался до своей пещеры, когда солнце уже почти село, но сегодня сумеречные тени уже не так сильно пугали его.

— Лемми, — позвал Зандер мальчика, слегка отодвинув занавеску над входом.

— Я здесь, — донеслось из глубины пещеры.

— Маленький, не обижайся, что меня долго не было. Я принес тебе покушать.

Он приблизился к ребенку, сел рядом с ним и распаковал дары тетушки Бетти. Лемми сморщил нос и отвернулся.

— Что такое? Что не так? — Искренне поинтересовался Зандер, видя, что ни сладкие пирожки, ни молоко мальчика не прельстили. Он сам бы съел еще.

— Я не ем эту гадость, — малыш оттолкнул от себя кувшин, чуть не пролив молоко.

— Ну, знаешь, — возмутился Зандер — он так старался, — всем нравится, а ему нет. Ну и уходи. Иди, иди, сам добывай себе в лесу пропитание, — вдруг рассердился парень.

Лемми молча встал с лежанки, прошел через всю пещеру и вышел в ночь за тряпичную занавеску над входом.

Уже спустя минуту Зандер бросился вслед за ним. Как он мог так поступить с ребенком. Он уподобился своей тетке Матильде, которая всего лишь пару дней назад выгнала его из дома. А он уже забыл о том, как это, быть лишенным крова. Зачем же он так поступает с малышом, которому и идти-то, в сущности, некуда. Это у Зандера была пещера, а у Лемми никого и ничего нет. За ним, может быть, охотятся враги, да к тому же он еще такой маленький, который и за себя-то постоять толком не может.

Зандер, выскочив из пещеры, побежал налево. Нет малыша. Он метнулся вправо. Куда в темноте мог уйти ребенок? Надо собраться с мыслями.

— Лемми, Лемми, — негромко позвал он. Никто не отозвался.

Зандер остановился, перестав метаться бессмысленно по темному лесу, глубоко вздохнул несколько раз, пытаясь успокоиться. И тогда он услышал, как кто-то жалобно плакал совсем неподалеку. Он быстрым шагом пошел на плач. Так и есть. Привалившись к толстому стволу кедра, на земле сидел Лемми и плакал, обхватив себя руками. Зандер опустился на осеннюю пожухлую траву рядом.

— Малыш, прости меня, — обратился он к нему. — Пойдем назад в пещеру. Я что-нибудь придумаю, чем тебя накормить.

Лемми тотчас замолчал, вытер ладошками слезы. Затем он поднялся и протянул руку Зандеру, выказывая готовность последовать за ним назад в уже ставшую для них общим домом пещеру.

— Расскажи мне, что тебе давали кушать, когда ты жил с няней, — поинтересовался Зандер у мальчика, когда они, вернувшись, зажгли лампу, развели небольшой костер, чтобы согреть чаю, и уютно расположились на лежанке.

— Няня мне приносила мягкого зверька, — пожал плечами малыш.

— Мягкого зверька? — насторожился Зандер. — Как назывался тот зверек, ты помнишь?

— Я не знаю, но у него были длинные ушки и мягкая шкурка, — снова пожал плечами Лемми.

— Это был кролик? — допытывался Зандер.

— Я не помню. Может быть, и кролик, — мальчик морщил нос, пытаясь вспомнить, как няня при нем называла зверька.

— Я попробую тебе поймать кролика, — согласился Зандер. — Ты узнаешь зверька, если это будет он?

Лемми утвердительно кивнул. Конечно, зверька он узнает, ведь кушать, что попало, он не станет.

«Интересно, как я собираюсь ловить кролика для мальчика, если раньше этого никогда не делал? И силков у меня нет», — грустно рассуждал Зандер, снова выходя из пещеры в ночь.

Он отошел сторону, замер, прислушиваясь, не пробежит ли кто, а потом резко выставил вперед руку. И увидел только смазанную тень, метнувшуюся в сторону. Примерно в паре метров от него на траву упал большой серый заяц. Он был жив, это Зандер видел по биению его сердца под шкуркой и бессмысленному вращению глазами, но он был полностью обездвижен. Зандер не на шутку испугался, такого за собой он раньше никогда не замечал, но и обрадовался — ужин для Лемми он все-таки добыл.

Надо поинтересоваться у лекаря Риттерса, что это с ним, видимо, об этом тот как раз и спрашивал.

И что теперь делать с этим зайцем? А вот об этом надо спросить у Лемми. И Зандер быстро зашагал назад в сторону пещеры.

— Лемми, Лемми, смотри, я поймал тебе зверька — радостно сообщил ему Зандер, держа зайца за ушки и протягивая его ребенку. — Это он? Что с ним дальше делать?

Он мог бы и не спрашивать. На его глазах маленький беззащитный мальчик стал превращаться в опасного хищника. Сначала в его глазах появился странный блеск, потом радужка его голубых глаз приобрела кроваво-красный оттенок, из кончиков пальцев выдвинулись острые, как ножи, небольшие когти. У Зандера по коже пошли мурашки, а зубы клацнули — ему вдруг стало холодно, как зимой. Лемми протянул руки к зайцу, заглянул ему в глаза — тот сразу перестал трепыхаться, а ребенок оскалил зубы, обнажая выдвинувшиеся белые клыки. Зандер не стал смотреть, что произойдет с несчастным животным, он сунул его в руки мальчику и выскочил вон из пещеры. Он не ушел далеко, просто сел у входа, закрыв глаза, и зажал уши руками, чтобы не слышать утробного урчания Лемми и истошного писка несчастного зайца.

Через несколько минут с зайцем все было покончено, а его растерзанная тушка безжалостно была выброшена из пещеры. Зандер поднялся и, слегка пошатываясь, вошел внутрь. Он не знал, даже не предполагал, что может там увидеть. Но его взору явилась совершенно идеалистическая картинка — на лежанке из сухого мха сидел маленький пятилетний мальчик и довольно улыбался. Только пара темных пятнышек на земляном полу пещеры и слегка перепачканная мордашка ребенка чем-то красным свидетельствовали о том, что тут только что хищник расправился со своей жертвой. Зандер приблизился к Лемми, поднял его на руки и понес наружу.

— Куда ты меня несешь? — испуганно поинтересовался тот.

— Я хочу вымыть твое личико после еды, — прижимая его к себе, прошептал Зандер. — Мы сейчас спустимся к реке и умоемся. Надеюсь, ты не станешь возражать?

— Нет, — рассмеялся малыш, счастливо обнимая его за шею, — меня няня тоже всегда мыла после еды. Она говорила, что когда я вырасту, то научусь кушать, не пачкая лицо. Я правда-правда научусь.

— Я знаю, малыш. Только вот вопрос, когда оно настанет, это время, и как нам продержаться до него, — вздохнул Зандер.

========== Глава 5 ==========

Ночью Зандеру спалось плохо — ему все время снился Лемми. Перед самым восходом он проснулся и уже больше не смог заснуть, но мысли о мальчике не покинули его и после пробуждения. Как ему воспитывать маленького вампира — а в этом он уже ни капельки не сомневался — когда он сам еще практически ребенок? Накормить его, в конечном счете, оказалось не так уж и большой проблемой, особенно в свете неожиданно проснувшихся каких-то непонятных способностей у него, у Зандера. Но где жить с ним? Не вести же его домой к тетке. Необходимо сходить к лекарю за советом. Но теперь потребуется поговорить и о себе самом. И все же сначала он должен зайти в книжную лавку и посмотреть какую-нибудь специальную литературу о вампирах, потом нужно проведать тетку Матильду, и уже только потом можно посетить Бельведера Риттерса, лекаря. Разговаривать с ним, конечно, интересно, но это опять займет полдня, ничуть не меньше. Он подушечками пальцев погладил по щечке ребенка, спавшего рядом — тот смешно засопел, но не проснулся. Зандер всегда мечтал о братике, и сейчас это чудо, лежащее с ним рядом, было живым воплощением его мечты. Его сердце наполнилось такой любовью к малышу, что на глаза навернулись слезы умиления. И тотчас захотелось обнимать, целовать и тискать его, пуская слюни от восторга и радости. Так лежал бы и смотрел вечно на эти золотистые кудряшки, разметавшиеся по лежанке.