Дорога длиною в жизнь (СИ)

Так и есть. Это не простые обереги, он мог бы сразу об этом догадаться еще по словам ребенка. Вот этот, например, дает не только защиту, но и помощь водяного и русалок. Теперь понятно, почему, когда мальчик упал в воду с крутого берега, он не утонул. Речные жители его подхватили и вынесли на мелководье. А вот этот дает помощь лешего, который и вывел мальчика к нему, Зандеру. А вот этот делает почти невидимым, если быть точнее, то люди на человека с таким оберегом не обращают никакого внимания, ровно он пустое место. Эти обереги стоят целое состояние. Тут много было всякого необычного. Некоторые Зандер видел впервые, никогда даже в книжках не читал о таких и, как они действуют, даже не предполагал.

Он перекладывал их с места на место, разглядывал, качал головой, цокал языком от зависти — везет же некоторым, да с таким богатством никакая тетка ему не страшна. Он взял в руки золотую цепочку с кулоном необычной формы, открыл кулон и ахнул от красоты и богатства — внутри драгоценными каменьями была выложена фигурка летучей мыши с большим, необычного цвета бриллиантом на месте сердца. Бриллиант в свете солнечных лучей блестел и переливался, как капля крови, и по форме он тоже напоминал каплю, готовую сорваться с пораненного пальца.

Он посидел еще немного на улице, подставляя свое лицо уже нежаркому осеннему солнцу, снова и снова перебирая и рассматривая эту красоту, потом собрал все и вернулся в пещеру. Лемми продолжал сидеть в самом дальнем ее углу и даже не предпринимал попыток приблизиться к выходу, чтобы собрать свою уже высохшую одежду.

— Ну что? Будем одеваться? — бодро поинтересовался Зандер, подходя к нему и по пути собирая одежду мальчика.

Он весьма бережно надел на Лемми все его обереги и кулон:

— Ты береги их. Никому никогда не показывай и больше не давай в чужие руки. Они сохранят тебе жизнь всегда, в любой ситуации, пока ты не подрастешь и сам не сможешь за себя постоять. Думаю, лет на пять их хватит, но и позже, если их подзарядить, то можно будет продлить действие. Я среди них не видел только одного, от похищения дурным человеком. Запомни: они твои и предназначены только для тебя. А теперь давай я тебя одену, и мы пойдем искать твою няню.

Костюм мальчика даже чистить не пришлось — грязь сошла как бы сама собой. Сапожки Лемми высохли, но не испортились, чему Зандер был несказанно рад. Как он и предполагал, они были изготовлены из какой-то необычной кожи и после просушки выглядели, как новенькие.

Мальчик спокойно позволил себя одеть, но на улицу выходить снова категорически отказался.

— Там солнце, мне туда нельзя, — заговорщицким шепотом поведал он Зандеру, усаживаясь на лежанке в самом дальнем углу пещеры.

— Почему? — совершенно искренне удивился тот. Он не знал людей, которым могло бы повредить солнце. Совсем наоборот, если долго не выходить на улицу, то появлялась слабость, дрожание конечностей и другие неприятные ощущения.

— Нельзя и все. Я не знаю. Только когда солнышка на небе нет, я могу выходить на улицу, и то в плотном плаще.

— Нельзя, так нельзя, — согласился Зандер. — Тогда я один пойду искать твою няню. А ты сиди здесь тихо. Скажи мне только, с какой стороны ты пришел.

— Было темно, я не помню, — вздохнул ребенок.

— Ладно, и так понятно, — Зандер махнул рукой. Зачем было спрашивать то, что ему было очевидно и без его объяснений? Малыш приплыл к нему по течению, значит, няню или ее следы следует искать вверх по реке. Сейчас он быстро пробежится по берегу. Лемми, скорее всего, привели со стороны замка, который был в половине дня пути от этого места. Если бы он пришел из городка, то Зандер слышал бы о таком странном малыше. А может, и нет, если тот не появлялся на улице днем? Нет, скорее всего, Лемми с няней пришли из замка, больше неоткуда. Вот там он и узнает все о необычном ребенке, которому нельзя выходить на улицу, когда светит солнце.

Еще раз сказав мальчику, чтобы он сидел и ждал его, захватив маленький бурдюк с водой и сухариков с сыром из своих припасов, оставив немного для Лемми, Зандер побежал по берегу реки, чтобы найти хотя бы место падения ребенка в реку. И если он по дороге не встретит няню, то тогда уже добежит до замка. Скорее всего, ребенка уже ищут, и наверняка в лесу полно людей, которым он сможет сообщить о мальчике.

Зандер бежал быстро, но стараясь не сбивать дыхание, и рассуждал о тетке, с которой, видимо, придется помириться только завтра с утра. Он вернет Лемми людям в замке, видимо, только поздно вечером, уже ни капли не сомневаясь, что мальчик с няней пришли именно оттуда. Почему поздно вечером? Так все просто. Во-первых, ребенок не может выходить на солнце, значит, его можно вывести на улицу только после заката. Во-вторых, ему совершенно не хотелось рассекречивать свою пещеру, поэтому вернуть мальчика ему придется самому, не сообщая людям, разыскивающим Лемми, о его временном пребывании.

Хоть и ярко светило солнце, но такой жары, как летом, не было, и Зандер продолжал легко бежать уже спустя почти два часа. Он мысленно поблагодарил отца за то, что тот заставлял его много заниматься физическими упражнениями, в том числе и бегом, приговаривая при этом, что занятия физкультурой еще никому не навредили. Его мысли опять вернулись к тетке, которая, скорее всего, уже не злится, а совсем наоборот, волнуется. Ничего, он сейчас сделает все, чтобы помочь ребенку, и вернется домой, чтобы попросить прощения.

Острый слух Зандера, которым он гордился, особенно когда играл в разведчиков со сверстниками, позволил услышать какое-то странное скопление птиц, и не менее острое зрение позволило, пройдя несколько шагов, за деревьями разглядеть дерущихся и кричащих воронов. Он замедлил шаг и стал, непрерывно озираясь, осторожно подбираться к тому месту, которое так понравилось хищникам. Но вот что странно, он никак не мог понять, почему ему вдруг стало страшно, а кожа покрылась мурашками? Почему животный ужас вдруг стал проникать в каждую клетку его тела и стал заставлять кровь застывать в жилах? Он поежился, как от холода, хотя пот от быстрого бега струился по его лицу. Еще несколько осторожных шагов. И его взору открылось место трагедии — на еле заметной тропе ничком лежало тело женщины, и над ней кружилось и кричало воронье.

Зандер устало опустился на траву недалеко от убитой. Какое-то седьмое чувство подсказывало ему, что эта женщина и была няней Лемми. И, скорее всего, это она столкнула мальчика с обрыва в реку, спасая от неизвестных, напавших на них, будучи уверенной, что с ним ничего плохого не случится. А если это так, то значит, она сама надела на ребенка все эти обереги. И, пройдя над обрывом, он найдет следы его падения в реку. Посидев так еще недолго, Зандер поднялся, набрал веток и накрыл ими тело, попутно отгоняя хищных птиц. Больше ничего он не мог сделать для несчастной женщины.

Осторожно ступая, он двигался по самому краю обрыва. Так и есть. Он нашел следы падения маленького Лемми в реку. Вот почему его не ищут ни друзья, ни враги. Няня погибла, а враги решили, что он просто утонул. Придется бежать дальше, до замка, и уже там попытаться выяснить и про женщину, и про мальчика.

Зандер грустно вздохнул и снова пустился в путь. Небольшая вынужденная передышка помогла ему восстановить силы. Еще четверть часа бегом — и он покинет этот лес, а дальше будут простираться поля до самого замка, башни которого хорошо должны быть видны на горизонте. Он знал это место и этот замок. Несколько раз с отцом они посещали его по велению герцога. Вдвоем на красивых жеребцах — и он, как взрослый, гордо держа поводья в руках, хотя слуга за его спиной поддерживал его — скакали по дороге, петляющей по этим богатым полям, где зрела рожь, пшеница и овес. При их появлении открывались огромные кованые ворота, и они въезжали на широкий двор, где им навстречу выбегали конюхи, помогали спешиться и уводили животных под навесы. А слуги в ливреях встречали их на широком крыльце в несколько ступеней и провожали внутрь. Его, ребенка, конечно, никогда не приглашали к общему столу вместе со взрослыми в большой пиршественный зал, богато обставленный, по рассказам отца. Но для него всегда выносили во двор сладости на блюде, где он играл с хозяйскими детьми и щедро с ними делился этими подношениями.