Дорога длиною в жизнь (СИ)

«Где-то пожар, что-то горит, — неприятный холодок пробежал по его спине, когда Зандер почувствовал запах гари, — только не это!»

Но он уже знал, что увидит, когда выберется из леса. Зандер остановился за последними деревьями, пытаясь рассмотреть, что там, на горизонте. То, что позволило ему увидеть острое зрение, его совсем не обрадовало. Из всех видневшихся башен замка поднимался вверх плотный черный дым. Идти туда совсем не хотелось, но он пытался себя успокоить мыслью о том, что это простой пожар, который уже почти потушили.

Постояв еще немного за деревьями и не почуяв ничего подозрительного, Зандер продолжил свой путь к замку. И чем ближе он подходил, тем сильнее скребли у него на душе кошки от неприятных предчувствий. Его чуткий нос уловил металлический запах крови. Вот уже видны ворота, распахнутые настежь. Он насторожился: во дворе не видно никакого движения — ни суеты слуг, ни криков, вообще ничего. Прокравшись, он заглянул внутрь и закрыл рот руками от рвущегося наружу крика ужаса — двор был залит кровью и усеян телами убитых, судя по одежде, это все были люди герцога. У тел отсутствовали головы, они аккуратной горкой, видимо, как знак устрашения, были сложены на широком крыльце замка, щедро политого кровью его защитников.

Зандер упал на колени, его вывернуло от увиденного, потом еще и еще. Когда рвота, наконец, прекратилась, он вытер тыльной стороной ладони рот, отполз в сторону и сел, привалившись к холодным камням крепостной стены, окружавшей замок. Идти внутрь и искать живых не имело смысла. Нападавшие, скорее всего, не оставили никого, кто смог бы хоть что-то рассказать о том, что здесь произошло. Надо бежать назад и решать, что делать с Лемми. Идти домой к тетке со странным малышом он не мог. Оставлять в пещере его одного — это тоже не выход. Ему нужна нормальная няня, учителя, наставники — он еще такой маленький. Зандер поднялся, мысль о мальчике, оставленном в пещере, придала ему сил, и он, не оборачиваясь, но внимательно прислушиваясь ко всем звукам, устремился назад.

========== Глава 3 ==========

Когда Зандер добрался назад до своей пещеры, солнце уже почти село, и мрачные тени ночного леса стали пугать его. Никогда раньше он никого и ничего не боялся. Да и что могло произойти с ним в таком привычном для него мире. Но после увиденного сегодня и пережитого ужаса ему за каждым кустом мерещился кто-то очень страшный и непонятный, который хочет на него напасть и лишить жизни.

Зандер постоял недалеко от входа, прислушиваясь к каждому шороху — вот пробежала мышь, а за ней бесшумной тенью сорвался с ветки филин. Он несколько раз огляделся по сторонам, и только после того, как убедился, что не заметил и не услышал ничего подозрительного, шагнул за занавеску в пещеру.

— Лемми, — позвал он мальчика тихим шепотом.

— Я здесь, на лежанке, — тоже очень тихо отозвался ребенок.

Зандер, облегченно вздохнув, уже смелее шагнул внутрь, пытаясь в темноте нашарить лампу и огниво. Ему не сразу удалось это сделать, и в пещере сразу стало веселее и уютнее от заплясавшего на ее сводах огонька.

Он огляделся. Лемми лежал в самом дальнем углу пещеры, забравшись с ногами на лежанку и свернувшись в маленький жалкий комочек. За время его отсутствия никто не приходил и не потревожил ребенка — все продолжало оставаться на своих местах, даже еда, которую он оставил для мальчика, осталась нетронутой. Зандер укоризненно покачал головой.

— Почему ты ничего не поел за весь день? — спросил он недовольно малыша.

— Мне было одиноко, страшно и кушать совсем не хотелось. И я не ем сыр с сухариками, — шепотом поведал мальчик, садясь на лежанке и протягивая к Зандеру руки.

Тот присел рядом, обнял Лемми — мальчик обвил его за шею, уткнувшись носом в ухо. От этой неожиданной ласки у Зандера навернулись слезы на глаза, он прокашлялся, прочистив горло, и строго, как отец порой разговаривал с ним, сказал ему:

— Кушать надо всегда, даже когда очень не хочется, хотя бы маленько, хоть чуть-чуть — от этого силы появляются.

А потом добавил мягче, нежно целуя Лемми в макушку:

— Я постараюсь больше не оставлять тебя одного надолго. И завтра поищу то, что тебе понравится из еды. Договорились? А теперь давай попьем чаю и будем ложиться спать.

Ребенок кивнул, расцепил руки и позволил Зандеру заняться костром и чаем. Он так и остался сидеть на лежанке, с рассеянной счастливой улыбкой наблюдая, как тот ловко орудует возле самодельного очага.

— Ты нашел мою няню? — неожиданно спросил мальчик.

Зандер чуть не выронил кружку с кипятком, с которой уже двигался в сторону лежанки — других мест, куда можно было бы удобно присесть, в пещере просто не было. Он ведь так и не придумал за долгий путь от замка, что скажет ребенку.

— Нет, — покачал он головой, — я дошел до места, где, вероятно, ты жил, но все оттуда ушли, я не застал никого. Мне не удалось ни с кем поговорить.

— Все-все? — нижняя губа у малыша задрожала, глаза заблестели слезами, готовыми вот-вот пролиться с длинных ресниц, он заморгал удивленно и расстроенно. — Как они могли меня оставить?

— Они не хотели тебя оставлять, но ты потерялся, заблудился. А им срочно надо было уйти всем, — придумывал на ходу Зандер, только чтобы хоть как-то успокоить Лемми. — Они поручили мне присмотреть за тобой, пока они не вернутся.

— И ты меня не оставишь, как они? Правда? — и малыш, не выдержав, расплакался.

Зандер поставил кружку с чаем прямо на земляной пол пещеры. Быстро подбежал к плачущему Лемми, поднял и стал баюкать его, как маленького, пытаясь успокоить. Впрочем, он и был маленьким, совсем маленьким беспомощным ребенком.

— Поклянись, что будешь со мной всегда, — размазывая кулачками слезы по щекам, просил Лемми. — Поклянись жизнью, что никогда меня не бросишь.

— Клянусь, мой хороший, — соглашался на все Зандер, чтобы успокоить его. — Я буду с тобой всегда, столько, сколько ты посчитаешь нужным. Только не плачь больше.

Лемми вывернулся из объятий своего новоявленного опекуна, обнял его за шею, прижавшись мокрым личиком к его щеке, и прошептал:

— Я буду хорошим и послушным, не буду плакать, только не оставляй меня одного больше. Хорошо?

— Хорошо, — согласился Зандер, не совсем представляя себе, как он выполнит данное ему обещание, причем скрепленное клятвой. Ведь завтра придется снова оставить его, пусть и ненадолго.

«Поистине, утро вечера мудренее, надо ложиться спать», — решил он, допивая свой почти остывший чай и баюкая задремавшего от пережитого волнения мальчика.

*

Утро не принесло Зандеру облегчения на сердце и не навело порядка в мыслях. Что делать с ребенком и чем его кормить, он так и не придумал. Он принял решение сходить в город — нужно помириться с теткой, узнать, чем кормят маленьких детей, и зайти к лекарю. Тот всегда был добр к нему — в детстве смазывал и забинтовывал ссадины и порезы, много знал о странностях человеческого поведения и мог ему поведать, если он его хорошенько попросит, о причинах солнцебоязни Лемми.

Итак, сначала лекарь, потом соседка — тетушка Бетти, торговка молоком, — а затем он пойдет к себе домой, примет покаянный вид и будет вымаливать прощение у тетушки Матильды, а оно ему ой как нужно.

— Лемми, просыпайся, — позвал он мальчика. Зандер пытался быстро придумать оправдательные слова, почему ему надо оставить его и сходить в город. Он вчера давал клятвы, что не оставит Лемми одного, и вот уже утром пытается их нарушить.

Мальчик сонно потянулся, обнял его за шею и, не открывая глаз, прошептал:

— Я очень хочу кушать, мне еда снилась всю ночь.

«Ну вот и причина, по которой я спокойно могу удалиться и оставить его», — обрадовался Зандер такому простому решению, а вслух лишь произнес:

— Лемми, мне придется тебя оставить, но поверь, это совсем ненадолго. Сейчас светит солнце, и ты не сможешь пойти со мной. Я прав?

Ребенок, не разлепляя рук и не открывая глаз, утвердительно кивнул.