Архиведьма

Кирен отвесил мне такую оплеуху, что я упала, в легкие через освобожденное горло хлынул воздух, и я стала жадно, с хрипом, дышать. Светящийся ошейник опал, при падении я стерла одну линию пентаграммы, тем самым разрушив заклинание.

Взгляд зеленых глаз (я полностью уверена, что они остались именно зелеными) исподлобья. Какое-то злобное чудовище внутри меня уже оценивало позиции: успею убить с одного удара или лучше передвинуться левее. Жажда просто высушивала. Убить, порвать, съесть!

Что со мной происходит? Откуда взялся этот зверь внутри? И, что самое страшное, он со своей жаждой крови оказывается сильнее меня с моими доводами разума. Я очень боюсь, что если мне на язык попадет хоть капля крови, то я уже не смогу его остановить. И что случится тогда? Меня не станет? Останется только зверь?! Как Кирен смог вызвать во мне такие метаморфозы! Как же я пропустила это заклинание?!

«Хватит ныть! — одернула я себя, или это сделал зверь?! Как ни странно, но я не чувствовала, что он чужой, неужели это часть меня? Моя темная сторона? — «Сейчас надо думать, как шкуру спасти, а для этого надо убить как минимум одного зловредного вира!

Я медленно поднялась и снова встала в боевую стойку.

— Неплохо, малышка. Хорошие гены. Ты просто маленький монстр.

— Зачем ты это со мной сделал?

— Не поверишь, — рассмеялся он, — это не я. Лучше спроси своих родителей, какие чудовища были у тебя в роду. Жаль, что ты владелица Книги. Жаль, но она мне нужнее, придется все-таки тебя убить. А то мы бы с тобой чудно могли поразвлечься. Ну, ладно, размялись, и хватит, — он облизнул тонкие губы и начал разводить руки в стороны, концентрируя энергию.

Взгляд мой упал на тело Серина, лежащее в отдалении. Он опять из-за меня полез в самое пекло! Он не должен был умирать. Ни он, ни Арс! Это мое бездыханное тело должно лежать в этом лесу. Злость заклокотала во мне с новой силой. Нет уж, дорогой Кирен, так просто тебе меня не взять! Я дорого продам свою жизнь. Тем более что обещаний ты не держишь!

Я тоже развела руки в стороны, со злостью выпуская на волю почти весь свой резерв. Убить этим не убью, но пусть хоть поперхнется! Ему не больно, а мне приятно!

— Хо-хо, да рыбка решила поцарапаться, — ехидненько пропел вир, спуская заклинание.

Я тоже отпустила энергию, буквально скинув ее с пальцев, руки плетьми повисли вдоль тела, далее пассы уже не нужны. Неоформленная в заклятье сила, преобразованная в разрушительную волну, врезалась в смертельное заклинание, несущееся в мою сторону. Они зависли горизонтально между нами на высоте плеч, столбы черного цвета и белого встретились на середине и не могли сдвинуться ни на пядь, уравновесив обоюдное давление. Кирен усилил нажим, я тоже добавила энергии. Перетягивали эпицентр мы недолго, мои силы быстро подошли к концу. Эти проклятые браслеты из мория отрезали львиную долю резерва. Знал бы тогда Викториан, какую медвежью услугу он мне оказывает, маскируя под обычного мага. Еще чуть-чуть, и последние капли силы выльются, и тогда меня просто сметет заклинанием, не оставив даже тела, чтобы похоронить — слишком много манны туда влито.

Свет Великий! Как же хочется жить. Вернуться в Академию под крылышко к Учителю, вместе с Мираэль продолжить алхимические эксперименты. Мы ведь так и не создали «безопасную бомбу», способную смести сто саженей векового леса под корень, но при этом не взрывающуюся в руках от любого движения. Или просто начать пакостничать, это мы тоже любили, а Воладир бы нас опять прикрывал. А потом мы бы втроем отрабатывали наказание. Свет, я хочу еще хоть раз полетать на Кире, попререкаться с ним, в итоге поругаться, а потом мириться!

В последней отчаянной попытке я заглянула внутрь себя. «Плотина», естественно, была на месте, за ней призывно колыхалось голубое марево такой желанной силы. Ведь Викториан же собирался как-то снимать эти проклятые браслеты, значит, морий — не панацея. Я попыталась сосредоточиться, времени совсем не осталось. Первый пробный удар по плотине лишь слегка всколыхнул манну. Второй, третий — с тем же эффектом. Я продолжала в отчаянии барабанить. Сил не осталось, через считанные мгновения заклинание Кирена достанет меня. И вот надежда уплыла вместе с последними крохами силы. БАХ — последний удар, «плотина» стоит, как пуговица, насмерть. Открываю глаза — черный столб уже беспрепятственно несется на меня.

— Ай! — руки обожгло болью. От запястий к кончикам пальцев по коже ручейками потекло что-то раскаленное. В этот момент меня с головой накрыло теплой волной. По телу разлилась нега. Я ликовала от ощущения спокойствия, ограничений больше не было! У меня все получилось!

Я с удовольствием зачерпнула силы столько, сколько смогла удержать и со злостью кинула в Кирена. Его заклинание уже висело у самого моего носа, вир праздновал победу, улыбаясь во все клыки. Столб белого пламени смел заклятье обратно к магу и врезался в его тело, медленно впитываясь. Кирена окутало серое облако — недеактивированные остатки его волшбы, которая не могла рассеяться без жертвы. Моя энергия продолжала наполнять и уже переполнять вира, заставляя его кожу лопаться. Из трещин полился яркий белый свет. Кирен закричал. От его полного отчаянной злобы вопля заложило уши.

Отняв ладони от пострадавшего органа слуха, я швырнула в него новую огромную порцию силы, на этот раз оформив ее в самом конце в гигантский фаербол. Над полянкой взвился столб пламени и, когда он опал, от мага не осталось ничего, кроме серого пепла, который быстро унесло теплым ветром.

— Все-таки поперхнулся…

Мой резерв был пуст, как барабан.

Глянув на свои руки, я почти не удивилась, увидев, что кожа стала опять человеческой, картину портило только то, что от запястий к ногтям шли некрасивые бордовые потеки в виде ветвистых молний — браслеты просто оплавились, пропахав ручейками расплавленного металла на коже глубокие борозды, которые затягивались прямо на глазах, превращаясь в белые шрамы. Да еще ногти остались звериными — длинные, черные с красным отливом по орлиному загнутые. Странно, но боли почти не было, только боль душевная. Арс, Серин. За что?! Серин… почему-то это было больнее всего. Мы знакомы то всего ничего, но за это время уже столько прошли вместе. Он имел надо мной полную власть, но ни разу не воспользовался ею во вред, даже, когда ему и приходилось прибегать к нашей связи, то только чтобы уберечь меня от беды или, скорее уже, вытащить из передряги. Даже сегодня вместо того, чтобы порадоваться избавлению сразу от трех проблем: меня, Кирена и Книги, он, сломя голову, понесся сюда. Как бы то ни было, я успела привыкнуть и привязаться к нему. Неужели я больше никогда не загляну в эти странные глаза разного цвета?

Я без сил повалилась на землю, свернулась комочком и завыла, выкладывая всю горечь утраты. Вопль получился знатный, на уровне ультразвука. С деревьев кверху пузиком посыпались дятлы и прочие пернатые жители.

— И зачем же так орать? — раздался совсем рядом тихий голос.

Я резко открыла глаза. Прямо рядом со мной стоял на коленях…

— Серин!!!

— Пусти, задушишь! Я и так сегодня потерпевший! Хорошо меня об деревце оглушили.

— Как же я рада, что ты жив! Спасибо, спасибо, что пришел за мной.

— Об этом дома поговорим, — строго глянул на меня Император. — Пойдем отсюда! Я хочу принять ванну и выспаться, а потом мы с тобой очень серьезно поговорим!

Он поднялся, поставил меня на ноги меня и вручил Книгу, которую я на автомате прикрепила к медальону, так и оставшемуся у меня на шее. Затем вир взял меня за руку, повел прочь из леса.

— Стой! — я выдернула свою когтистую лапку и упала на колени перед телом Арса. — Я… потом приду.

Одна за одной, горькие слезы капали на грудь Арсения. Я не рыдала, просто сидела над ним, понимая, что это конец! Надо было прощаться, но я все не могла отпустить его.

— Я могу помочь!

— Как? — безразлично смотрю на вира.

— Оживить.

— Это нереально.

— С помощью крови императора реально. Но мы крайне редко делаем такие одолжения представителям других рас.