Калейдоскоп вечности (СИ)

- Вставай, - говорил он твердым голосом, - мы должны остановить затянувшийся кошмар. Скай снял с плеч, обхватившие его женские руки, и посмотрев на Лиру произнес:

- Оставайся здесь, у тебя нет и шанса на спасение в том огне. Девушка втянула в себя воздух, словно борясь с желанием влепить ему могучую затрещину и спокойно выполнить то, о чем ее просят. Он был прав, она будет только отвлекать, и мешаться у него под ногами. Поэтому она кивнула, отступая на несколько шагов. Скай пытался стоять ровно, но его все равно еще шатало из стороны в сторону после последней схватки с человеком с магическими символами на теле.

- Я смогу нас перенести на тот берег, но только одного, на двоих у меня не хватит сил, - хриплым голосом предупредил он, бросая косой взгляд в сторону темноволосой девушки, но та только мило улыбнулась, отряхивая теплую молочную парчу от легкого слоя пыли на манжетах. Фраус же заботливо поднял ей капюшон, чтобы черный снег не падал на ее свежее и красивое лицо, осторожно убирая пряди выбившихся из-под дорогой ткани волос.

- Нет и речи, чтобы Дея пошла со мной, - строгим и назидательным тоном произнес он. - Я не позволю ей пачкаться о такую мерзость.

Дея прикоснулась пальцами к его мозолистой руке, прижимая ее ближе к своей щеке, успев ухватиться за нее, когда он уже хотел отнять руку. И всматриваясь в его глаза, отсвечивающие белым золотом, она видела пасмурные дни, нависающие над горячимы желтыми песками пустынных земель, когда прохлада ливней придавала стойкости и храбрости продолжать жизнь. В ее взгляде было столько небывалой сказочной нежности, какую испытывает человек, глядя на отгоревший закат. Таким же взором он смотрел и на нее, не смея нарушать ее невозмутимое молчание и ее безмолвную беседу, которую она вела с ним через блестящие длинные ресницы и легкий румянец на щеках, чуть приоткрытые влажные губы. И Скаю показалось, что между этими двумя стоит нечто большее, нежели обоюдное сотрудничество, и то как они смотрели друг на друга, повергало его в трепетный ужас, приходящий горькими воспоминаниями из прошлого, в день обряда предсказания, когда прорицательница трактовала его судьбу, зачитывая линии жизни, словно раскрытую книгу. Проблема допустимости и рока их не беспокоила. Он задавался вопросом, как смеет этот юноша так любоваться лицом этой девушки. Неужто не ведомо ему, что он повергнется перед судьбою, и ему придется расстаться с горячо любимой, умерев от ее руки, или же ему выпадет случай отнять ее жизнь. Были ли эти чувства игрой одного из них? Мир застыл, и он вслушивался в тишину за своей спиной, тогда как не было тишины, был огненный рев и раскат огней палящих обелисков, дым, исходящий от горящих сандаловых деревьев. И Скай смотрел своими непонимающими, озадаченными глазами на их единое прикосновение. Он часто заморгал, пытаясь сбросить с себя теневое наваждение, но оно не прошло, они все так же стояли, прощаясь так, как будто не увидят друг друга больше никогда. И пыль застряла у него в глотке, когда он попытался произнести хоть слово. Его светлые брови сомкнулись на переносице, когда он чуть слышно прошептал:

- Ведь это неправильно...

Лира заметила его перемену на лице, открытую неприязнь, которую он испытывал, просто смотря на них, как сжимались кулаки и дрожали от гнева плечи, как побелели губы, как он смотрел широко раскрытыми глазами на этих двоих и его трясло.

- Что случилось? - спросила она монотонным голосом без всякого выражения. Сначала она думала, что он ничего не ответит. В конце концов, кто они друг для друга, чтобы спокойно разговаривать на равных, и кто она такая, чтобы сметь задавать вопрос, но потом он ответил:

- Эти двое участники Турнира.

Лира хмыкнула в ответ, вновь присмотревшим к людям, что-то обсуждающим между собой, но напряжение, царящее вокруг них, было осязаемым. Она чувствовала горько-сладкий привкус страсти, хотя меж ними велась лишь скупая беседа, но, казалось, что окутавшее их молчание воспевало рассветные лучи, поднимающиеся над океаном черноты, и в этой глуше бурлящей темноты и скорбного плача смерти, они были осколком из прекрасного и светлого мира.

- Что тебя удивляет? - прямо спросила она, смотря на его мимику, становившуюся все ужаснее. Скай весь напрягся, и в этот краткий миг их накрыл порыв ветра, веявший дымом густым и удушливым, упоенный жестокостью.

Его глаза потемнели, обретя оттенок аквамарина, и он медленно, растягивая слова, произнес тихо и страшно: - Я не понимаю чувств, которые они испытывают. К чему они обременяют себя или им неведом страх предательства?

Лира судорожно выдохнула при этих словах, не веря своим ушам, потрясенная до глубины души и развернулась к нему: - Что значит, ты не понимаешь? Что плохого, что эти люди любят друг друга, хотя я не совсем в этом уверена, - в ее голосе сквозило удивление, и она передернула плечам от холодка, пробежавшегося у нее по позвонкам. - Они больше походят на брата с сестрой, но я не ощущаю у них схожей ауры, следовательно, они не кровные родственники.

Юноша все продолжал рассматривать пару рассвирепевшим взором, пока Лира не выдержала, не смогла утихомирить свое рвущееся наружу любопытство. - Разве у вас с Принцессой нет взаимных чувств? На торжественной части церемонии вы выглядели очень близкими. Ты вроде должен понимать, что это такое.

Он только пуще нахмурил брови, отрывисто и резко проговорил:

- Это другое.... Но он запнулся, так и не договорив желанной фразы, и боялся слов, которые могли стать звучны. Он никогда не смотрел на Софию такими глазами, в них никогда не было столько жажды и одержимости одним существом. Эта же девушка для него была сущим, как воздух, как сладчайший нектар, как величайшая награда, и все эти всепоглощающие и захватывающие чувства отражались на его лице. Он смотрел на нее, как если бы она была звездою, падшей на юдоль его ладоней. Провидица говорила, что ему никогда не быть с той, кого он любит, если он пойдет путем, выбранной ему судьбы. Но к чему эти дряхлые и бесплодные эмоции, что отравляют и делают из людей больных? Сердце самое неподвластное нашей воли, мы не смеем им управлять, а потому он выберет путь победителя, дабы никогда не сходить с избранного им пути. Тот же, кто бессовестно играет с судьбою, будет ею же и наказан.

Скай выступил вперед, прерывая затянувшееся молчание и предлагая Фраусу руку, как когда-то предлагал ее Клаусу, что ответил ему изменой. Темноволосый юноша неохотно отошел от девушки, но уверенность и сила рукопожатия, с которыми он схватился за его руку, поразила Ская. Он не боялся довериться ему, как и не страшился быть убитым его рукой, потому что у Фрауса были силы противостоять ему, но что более важно, у него были те, кого он защищал. Он не противился обстоятельствам судьбы и был подле тех, кого любил, не боясь, ни боли, ни раскаяния, он следовал своему собственному пути, подчиняя своей волей неотвратимую фортуну.

Глава 9. Нефритовая обитель

Рок может перестать над тем глумиться

И разогнать невзгод грядущих тени,

Кого заставить в силах он склониться,