Щит Империи. Часть первая (СИ)

— Вот даже как? — Смутная догадка скользнула в мыслях Андрея, он сделал небольшую паузу, очевидно, додумывая предположение. — Кажется, теперь я понял… — Многозначительно сказал он, но с Николаем своими умозаключениями делиться не стал. Зато тот сам выдал свои измышления по этому поводу:

— Ага, надобно его помучить перед смертью, попытать, за то, что он натворил, ну, и ещё выведать, куда сныкал оставшиеся два поглотителя. И вообще, не фиг ему лёгкую смерть дарить.

— За многие из его деяний я бы сам медленно испепелил его… — Сказал Серов, но остального вслух не сказал, только додумал: — «Но лучше бы нашёл применение его талантам. От мертвеца нет проку, а живого человека всегда можно попытаться с толком использовать, особенно, такого, как он».

На следующее утро Андрея вызвали в Управление. Это оказалось неожиданным, поскольку преступник был пойман, дело — закончено, и пора было собирать вещи и возвращаться обратно, в Сереброгорск. Тем не менее, Серов явился сразу же. Его вновь ожидал Мариинский:

— Знаете, вчера я, наверное, был слишком резок. Но и вы меня поймите: на вас жалобу написали, по поводу взрыва в харчевне, что вы рискуете понапрасну, и не только собой, но и сослуживцами. Видимо, из-за этого у меня и сложилось предвзятое к вам отношение… В общем, нам опять нужна ваша помощь.

— Я готов оказать любую поддержку, по мере своих сил и возможностей. — Не задумываясь, ответил Андрей. — Что от меня требуется?

— Мы его взяли, но он отказывается говорить, куда спрятал оставшиеся у него эватены. Может, у вас получится его расколоть?

— Я могу заняться этим немедленно.

— Да-да, он здесь, в подвале.

Мариинский проводил Серова лично. В подвале было огромное количество охраны — и перед входом, и в самой комнате, где сидел на стуле связанный подрывник.

— Выйдите. — Сказал Андрей охранникам, находящимся в комнате. Те посмотрели на него, потом на руководителя, тот кивнул, и они покинули помещение. — И вы, прошу. — Обратился он к Мариинскому. — Разговор должен быть конфиденциальным.

— Хорошо.

Когда дверь за ним закрылась, и в комнате (это была именно подсобная комната, а не камера) остались лишь следователь и подрывник, Серов заинтересованно посмотрел на заключённого:

— Надо же, в какой-то момент, зайдя в очередной тупик в расследовании, я начал думать, что не смогу найти вас. Это сталось весьма интересным, распутывать клубок фальшивых нитей, который вы так талантливо свили, идти по ложным следам, приводящим лишь к ещё большему количеству вопросов и серьёзно растрачивающим время.

— Спасибо за комплимент. — Хрипловато ответил подрывник. — Но вообще у нынешней Инквизиции просто талант не замечать очевидного.

— И вы решили преподать ей урок, обогатив собственным опытом. Вызвать к себе интерес, и вам это удалось.

— Не сразу. Но со временем меня стали воспринимать всерьёз. — В ледяных серых глазах промелькнуло подобие удовольствия, а на лице отразилось некоторое удовлетворение достигнутым результатом.

— Изучая ваши действия, я пришёл к выводу, что вы хотите привлечь внимание Инквизиции, но сначала недоумевал, для чего. У меня есть догадка, все эти насмешки над Церковью, над Инквизицией, были вызваны желанием войти в ряды нашей организации?

— Нет.

— Значит, я всё ещё заблуждаюсь, а вы так и остались неразгаданной загадкой. Скажите, чего вы добивались, если не этого? Ведь ваши действия — это не протест, это что-то гораздо более целенаправленное.

— Вы меня почти раскусили. — По губам подрывника скользнула едва уловимая улыбка, будто ему угодило это обстоятельство. — Вы слишком умны для нынешней Инквизиции. Смотрите, как бы вам это боком не вышло.

— А вы чересчур умны для нынешних преступников. Все, кто попадался мне до вас — семечки, а то и вовсе шелуха. Но вы… тот орех, об который я чуть зубы не обломал.

— Без таких, как я, прочим было бы скучно жить.

— Да, мне даже жаль, что дело завершено. Осталась малость. Нужно вернуть поглотители.

— А что, их до сих пор не нашли? — Усмехнулся подрывник.

— Представьте, нет. Но я узнал об этом только сегодня.

— Что я и говорил — идиоты. Сами ничего не могут, и другим не дают.

— Любопытно, а у меня получится? Если я догадаюсь, вы скажете, что я прав?

— Если вы меня развяжете, то да. Я не убегу.

— Почему-то мне кажется, что вы не лжёте. Я развяжу вас, а вы мне немного подскажете. Хотя бы, в какой момент времени вы их спрятали. — Серов подошёл к нему и взялся распутывать узлы.

— В последний месяц. — Расплывчато ответил преступник.

— Немного конкретнее — в какую неделю месяца?

— Извините, что-то не припоминаю.

— Хорошо… — Инквизитор, ещё пару минут провозившись молча, наконец, разобрался с его путами. — Знаете, я бы сам спрятал поглотитель здесь, в управлении. Это одно из простейших решений, а самое главное, под самым носом.

— Неплохо. — Подрывник поднялся со стула, потирая затекшее тело. — Вот видите — здесь сзади дверь. За ней чулан с какими-то инструментами… Открывайте, открывайте, не стесняйтесь. — Андрей подошёл к чулану и открыл дверь. — Там, слева, ведро. Внутри — ваш приз.

И действительно, на дне ведра оказался поглотитель в стабилизирующей жидкости.

— А второй — в фонтане на главной площади. — Сказал Серов, поставив ведро на пол. — И это тоже просто: у вас кончилось стабилизирующее вещество, а в чаше фонтана достаточно воды, чтобы нейтрализовать действие даже крупного поглотителя, и опять же, далеко ходить не надо.

Подрывник кивнул:

— Да, вы действительно опасный противник. Надо будет как-нибудь повторить, только уже всерьёз.

— Почему-то мне кажется, что нам предстоит встретиться ещё раз. А до тех пор — прощайте. — Андрей забрал ведро и вышел из комнаты.

Глава десятая Светлитская

Через час подрывника увезли инквизиторы из неизвестного Серову отдела. Сама операция по поимке была оценена на «отлично», ущерб сочли незначительным. Руководитель следственной группы, как и обещал, отрекомендовал Андрея в лучшем свете. В результате, по возвращении в Сереброгорск, его вызвали в Управление и при всём личном составе наградили медалью «Серебряный Щит», которую он с тех пор бережно носил на лацкане форменного пиджака.

После такого признания заслуг у Серова, наконец-то поднялось настроение, и он вновь почувствовал себя нужным. Даже захотелось сделать что-нибудь хорошее для людей, которые всё это время поддерживали его. И он вернулся в особняк с бутылкой отличного, выдержанного вина для Николая, и корзинкой, в которой, на мягкой подушечке дремал белоснежный пушистый котёнок, для Жени. Подарки, как и ожидалось, вызвали бурный восторг у обоих, правда, Матяшин посетовал, что одной бутылки маловато.

Инквизитор получил очередное направление, предоставлявшее право обучаться специальной программе, и прилежно посещал индивидуальные занятия несколько месяцев кряду. Повышения в этот раз он не получил, но приобретённые знания воодушевляли его не меньше. Никаких серьёзных дел в скором времени не появилось, можно было наслаждаться бездельем, но беспокойная натура Андрея такого прозябания в бездействии не терпела. Через месяц летнего затишья он уже собирался написать прошение о переводе в другой город, и был согласен даже на Межграничье, полагая, что там его способности будут востребованы больше.

Однако в тот день ему опять пришло приглашение от Анжелы, на этот раз — на бал по случаю её Дня Рождения. Празднование намечалось через неделю, и проходить должно было в уже знакомой ратуше Вознесенска. Белая карточка с золотым тиснением вензелей обеспечивала проход на мероприятие двум лицам, значит, предполагалась необходимость взять на это мероприятие кого-то ещё. Серов задумался, и на этот раз решил поехать с Женей. Девушка согласилась, а недописанное прошение о переводе Серов убрал глубоко в ящик стола.