Звезда дураков (СИ)

В тот раз все закончилось плохо. Иначе и не могло. Я, в своей наивности полагал, что мы со скальпелем представляем собой такое грозное зрелище, что враги, обмочив штаны, разбегутся прочь от одного нашего вида... Оказалось, что это не так.

Кроме того, я не умел обращаться с таким оружием. Даже не зацепил никого.

А за украденный скальпель, меня, после обязательного посещения лазарета, впервые отправили в карцер. Учитывая возраст и то, что проступок был совершен в первый раз, только на сутки. Там у меня было время обдумать ошибки.

И я спер второй скальпель.

Когда меня подлечили, то отправили в карцер уже на три дня.

Двух ребят, которых я ухитрился как-то поцарапать, в карцер не отправляли.

А после началась война. Жестокая и затяжная.

На одной стороне воевал я.

На другой - все остальные.

Нельзя сказать, что мне не предлагали перемирия или дружбы. Даже пытались заручиться моей поддержкой в союзе против кого-то. Но я уже не верил никому в этом месте, проклятом и забытом всеми богами. Восемь месяцев я жил по графику "школа-больница-карцер". Скальпелей давно не было. После второго раза доктора стали их прятать. Но я уже понял, что использовать можно все. Любой подручный материал может стать оружием. И хорошо, что доктора прятали скальпели, иначе все закончилось бы очень мрачно. Ведь никто из нас даже вообразить не мог, что он (вот именно он!) может умереть. Смерть была где-то там... далеко... в другом месте. А мы все были бессмертны.

Мой возраст, и, как следствие этого, субтильность не давали ни единого шанса победить хоть кого-нибудь в честном поединке. Потому я и не пытался быть честным, но учился быть осторожным и хитрым. А еще - никому ничего не прощать. Бродил по длинным школьным коридорам таким себе диким зверенышем, прикидывая, где меня попытаются поймать на этот раз. Как правило, бродил недолго. Школа-лазарет-карцер.

Сам себе я представлялся суровым, справедливым и беспощадным героем, вроде легендарных парней, о жизни которых рассказывали на уроках истории. Я был отчаян и неумолим, как лесной пожар. Меня наверняка даже наши воспитатели боялись, да!

Кроме мышей меня в этой школе не боялся никто.

А, как я позже понял, все те легендарные герои были просто сволочными ублюдками. Единственной достойной наградой для их подвигов могла стать только петля на ближайшем дереве. Но, к сожалению, они уже перевешали всех, кто мог бы повесить их.

Примерно через пару месяцев я стал получать призовые очки в негласном школьном табеле рангов. За силу духа. Редкие победы, которые стали приходить после пяти месяцев войны, можно даже не учитывать, настолько мелкими и незначительными они были. Одна мышь, конечно, может победить другую. Но потом придет кот и съест обеих.

А через восемь месяцев самые старшие ребята предложили мне мир. Им понадобилось восемь месяцев, чтобы понять простую, на мой взгляд, вещь. Каждый из них был сильнее меня. Группа была во много раз сильнее. Все вместе были во сто крат сильнее. Свою порцию побоев я мог получить в любой момент. Меня даже искать не надо, чтобы избить.

И я к этому был уже готов. Готов получить все сполна, огрызнуться и отправиться в карцер.

Но я не забуду. И не прощу. Я буду долго поджидать благоприятного момента, удачного стечения обстоятельств, счастливого расположения звезд... А потом отомщу. Обязательно. Каждому по отдельности. Фантазия на этот счет у меня была богатой. Чем еще заниматься долгими днями в карцере, как не строить планы мести обидчикам?

У них не хватило выдержки, терпения и нервов. Ребятам было тяжеловато существовать, постоянно озираясь и ожидая ловушки. Не привыкли они жить в одиночку, потому что всегда жили толпой.

Это меня устраивало. Стычки не прекратились вообще, но стали гораздо легче - старшие ребята больше не вмешивались. Правда, получилось так, что от врагов я избавился, а друзей и собеседников не завел. Жаль, конечно, но что уж поделаешь...

Академия? Там самому младшему было четырнадцать, а мне - чуть больше десяти. Минимальный возраст для поступления. Может, потому и не сложилось снова. Нет, никаких войн и законов волчьей стаи - взрослые ведь люди. К тому же там большинство кадетов были родом из семей военных. Не только тех, которые в штабах служили. Некоторые и на краях Федерации воевали. Так что ребята, потерявшие кого-нибудь из родственников, прекрасно знали - Жнец никак и никого не выбирает. Он просто жнет. Сдохнуть можно в любой момент. В Академии мне вначале тоже доставалось неслабо, но только за счет возраста. В Федерации каждый последующий король вводит свои правила в Академии, которая вообще-то ему и принадлежит. При Кеосите упор делался на тактику. При Спейсе - на стратегию. При Рембетисе - хрен знает на что. Никто до сих пор не понял, если честно. Хорошо хоть, что Рембетиса быстро отравил его дядя. Придурок был полный (я не дядю имею ввиду). Нынешний король... поскольку он еще не помер, то имя никто, кроме придворных не запоминает. Мне говорили, только я забыл. Так вот, нынешний король, который тогда был на пару десятков лет моложе, решил, что главное в военном деле - умение махать мечом. Я его три года проклинал. Вот ведь скотина! Не ножом работать, понимаете?! Не саблей, на худой конец! Мечом! А мечи разными бывают. И для десятилетнего пацана они все - очень тяжелые. На двуручный я с тех пор без отвращения смотреть не могу. И скорее сапожную иглу в качестве оружия выберу, чем эту неподъемную хреновину. И доспехи с тех же пор не люблю.

Первые три года, пока не поднабрался силенок и умения, на занятиях по фехтованию меня не лупили только ленивые и безрукие инвалиды. До лета я попросту забывал, каков настоящий цвет у моей кожи. Синяки не проходили. В остальном все было нормально. Академия - единственное место, где еще помнят, что такое дисциплина. Отношения со всеми у меня были ровные, но не более. Я был самым младшим и даже не из военной семьи, увенчанной славой. Так что когда наступало лето, все разъезжались к родителям и бедных кадетов приглашали к себе их богатые приятели, то я оставался один.

Меня к себе не приглашал никто.

Городские кадетов не любили (за дело не любили). Скрыть принадлежность к Академии было невозможно - городишко небольшой. Я оставался в компании книг и сторожей, которых выпивка интересовала больше, чем кадет-недоросль.

Так что "счастливая кадетская юность" тоже прошла при полном отсутствии приятелей и собеседников. Да к тому времени они мне были уже не больно-то и нужны.

Школу боевых искусств я закончил местной легендой-страшилкой, которую старшие рассказывали младшим. В Академии у меня сложился статус "...ну, такой молчаливый парень, себе на уме. Нормальный, вроде, хотя..."

Дальше стало еще проще - началась война. Пехота... разведка... если подумать, то разведка для меня была самым лучшим местом обитания...

- Почему?

Вопрос был неожиданным и просто прилетел ниоткуда. Я малость отвлекся от своих мыслей и повертел головой. Напротив меня, в кресле сидела красивая женщина Айгуль, глядя мне в глаза с откровенным любопытством. У меня все тело покрылось холодной испариной. Это что же, я тут сидел и трепал своим длинным языком? Так получается? Мысль была настолько неприятной, что меня просто передернуло.

- Да. Я говорила, что настойка поможет нам быть откровеннее друг с другом. Это действует именно так. Но я играю честно - вы можете спрашивать у меня все, что угодно. Только лучше спрашивайте голосом. Так будет проще. Читать эмоции вообще сложно, а читать ваши - крайне сложно даже для меня. Они как камень, раскаленный настолько, что расплавился и стал паром в небе. Но при этом остался камнем. Понимаете? Лучше просто говорите. И спрашивайте. Но вначале все же ответьте - чем это разведка была так хороша?

- В разведке я, большей частью, действовал один. Сам.

- Это в том смысле, что "хочешь сделать хорошо - сделай сам"?