Укрощение огня

– Так и будешь смотреть или все же съешь? – Майк наворачивал бобы.

– Все удовольствие в предвкушении, – спокойно заметил Герцер. – Но это ненадолго!

Он взял ложку, но передумал, положил ее на место и, подняв миску ко рту, выпил похлебку. На дне оказался малюсенький кусочек свинины, и Герцер какое-то время рассматривал его, но потом быстро вытер миску куском кукурузного хлеба. И все.

Он даже подумывал, не вылизать ли миску, но решил этого не делать. Просто отнес ее к остальной грязной посуде и зачерпнул из бочки большой ковш воды.

– Вот, Герцер. – Сзади к нему подошел Джоди и протянул миску кукурузной каши. Герцер даже разглядел в ней кусочки мяса.

– Эй! – закричал Ирнон. – Я ведь тоже тянул без обеда! Какого черта ему дают добавку?

– Потому что он, в отличие от других, не просиживал весь день штаны, – ответил Джоди, а все вокруг рассмеялись. – Если ты нормально не поешь, Герцер, то завтра утром не сможешь работать. Да и заслужил еду ты по праву.

– Спасибо. – Герцер осторожно взял в руки миску, пожал плечами и так же опрокинул в рот, как и предыдущую.

Джоди усмехнулся и поставил грязную пустую миску вместе с остальными.

– Не волнуйся, повара вымоют всю посуду. А теперь, ребята, слушайте внимательно. – Джоди подошел к остальным. – Можете вернуться в Воронью Мельницу, можете остаться на этом берегу. Если остаетесь здесь, то я научу вас строить шалаш, В любом случае, завтрак перед рассветом, так что если остаетесь здесь, попросите, чтобы вас разбудили, иначе пропустите еду.

– А что будет на завтрак? – спросил Ирнон. – И почему нельзя позавтракать прямо тут?

– Потому что талоны на еду вы еще не получаете, – ответил Джоди. – Мы кормим вас за работу, кормим там, где кормим. Еще вопросы есть?

– А если я захочу уйти? – горько усмехнувшись, спросил Клео Ронсон.

– В любое время, – ответил Джоди. – Я и сам тебя выгоню, если на тебя будут жаловаться. Еще вопросы?

– Завтра будем заниматься тем же? – спросил Майк.

– В основном да, – ответил Джоди. – За две недели нам предстоит расчистить достаточно большой участок. Еще три дня будем валить деревья, а потом вывозить бревна и сжигать мусор. После этого займемся строительством, грубая работа. А потом вас направят в другое место, а мне пришлют новеньких. – Он огляделся. – Ладно, складывайте инструмент, попробуем соорудить шалаш из веток.

Герцер взял топор и аккуратно поставил его на место. Он вдруг почувствовал страшную усталость и с трудом держался на ногах. Герцер слушал объяснения Джоди, но делать уже ничего не мог, руки у него распухли, глаза слипались. Молодой человек взял одно из одеял и пошел к большому дереву, которое так и не срубили в этот день. Там он буквально упал в укрытие между корнями и тут же заснул.

– Тебе надо поспать. – Эдмунд вошел в деревянную хижину, которая временно заменяла госпиталь.

Даная стояла у ведра с кипящей водой и мыла руки, а Рейчел и еще одна женщина оттирала окровавленные инструменты.

– Пожалуйста, не надо, – устало промолвила Даная. – Мне сегодня пришлось провести две ампутации, одну серьезную, вторую полегче, да еще надо думать, как подготовить женщин лагеря к тому, что их ждет, – скоро у всех начнутся месячные.

– Нам надо об этом поговорить, – заявил Эдмунд. – Ты в преддверии этих событий изъяла все ткани в городе, не говоря уже о еще не тканном хлолке. Но ткани нам нужны и для других дел, Даная.

– Знаю, Эдмунд, но сейчас самое главное позаботиться о женщинах, – бросила она в ответ. – У меня кончаются бинты, а если у женщин не будет достаточно тряпок, они перепачкают кровью весь город. Ты этого хочешь?

– Я лишь пытаюсь спросить, действительно ли тебе нужно так много материала? – как можно спокойнее ответил Тальбот. – Нам придется чинить одежду, ведь у большинства людей остались одни лишь лохмотья.

– Если у нас останутся излишки, мы все отдадим, – сказала Даная. – Выбрасывать ничего не собираемся; женщин учат, что тряпичные прокладки можно стирать и использовать много раз. К тому же, Эдмунд, все, что мы делаем, мы делаем ради благополучия всего поселения.

– Хорошо, Даная, – вздохнул он. – Ты сказала, что разговаривала с женщинами в городке. А в лагерях?

– Об этом я даже не подумала. – Она устало покачала головой и посмотрела в окно, там сгущались сумерки. – Сейчас уже слишком поздно…

– Да и тут ты нужна, – подхватил Эдмунд. – Рейчел, лагерями займешься ты. Завтра. Обойди все лагеря, всех новичков. Если будут с кем-то сложности, отправляй их ко мне. Поговори со всеми женщинами, объясни им, что происходит, скажи, что мы снабдим их всем необходимым.

– Да, сэр! – с сарказмом ответила Рейчел.

– Юная барышня, я все еще могу разложить тебя на колене и выпороть хорошенько, – с улыбкой сообщил Эдмунд. – Поэтому следи за своим тоном!

– Ого, не хотела бы я, чтобы папочка сердился на меня! – снова с иронией произнесла Рейчел. – А ты не догадываешься, что я тоже уже взрослая?

– Да, я думал об этом, – опять же с улыбкой ответил Тальбот. – Будь осторожна.

– Осторожна, – вздохнула Даная. – А это значит, что нужно знать, как не забеременеть.

– Или уметь прервать беременность в самом начале, – кивнул в ответ Тальбот. – В первом случае помогут кишки овец, во втором пижма.

– Я вижу, ты не шутишь, – покачала головой Даная. – Но какое отношение кишки овец имеют к предотвращению беременности?

– Ну, понимаешь, натираешь ими все тело… – начал было Эдмунд, но, взглянув на Данаю, расхохотался.

– Эдмунд!

– Ладно, если серьезно, то из внешнего, толстого слоя кишок получается неплохой презерватив.

– Что? – переспросила Рейчел. – Что это значит?

– Презерватив значит предохраняющий, – пояснила Даная. – Но…

– Берутся кишки, отрезается кусок нужной длины, один конец зашивается, – сухо продолжал Эдмунд. – Мужчина натягивает получившийся презерватив на половой член, только перед употреблением его надо смочить в воде, чтобы он стал мягким. И тогда семя не попадет в чрево женщины.

– Но это непристойно, – с гримасой заметила Рейчел.

– Конечно, некоторым мужчинам придется использовать кишки более крупных животных, – с усмешкой сказал Эдмунд и театральным жестом приподнял ремень.

– Наверное, сработает, – кивнула Даная. – Но зашитый кусок ненадежен, он может протекать. А для тебя мне нужно подыскать кролика.

– Скорее всего, они промазывали этот конец воском, – задумался Эдмунд, не обращая внимания на подкол жены. – Надо проверять водой.

– Не могу поверить своим ушам, – произнесла Рейчел. – Неужели вы серьезно обсуждаете подобные вещи?

– Рейчел, ты давно хотела, чтобы к тебе относились как ко взрослой, – не поворачиваясь, ответил Эдмунд. – Так что же тебе не нравится? Мы можем снова начать относиться к тебе как к ребенку и просто выпроводить тебя из комнаты.

Рейчел открыла было рот, чтобы ответить, но передумала.

– Ладно, но позвольте напомнить вам, что вы мои мать и отец. Возможно, мне еще рано слушать кое-какие разговоры, в том числе и обсуждение размеров полового члена моего отца. Договорились?

– Договорились, – рассмеялся Эдмунд. – Извини.

– А что такое пижма? – спросила Даная.

– Растение, – ответил Эдмунд. – Больше ничего не знаю. Вроде бы сильное абортивное средство.

– Я так многого не знаю, – покачала головой Даная. – Эдмунд, пожалуйста, когда будешь в следующий раз разговаривать с Шейдой, передай ей, что если она не обеспечит мне доступ к медицинским трактатам, то заслужит проклятие сестры.

– Передам, – пообещал Эдмунд.

– Мне это просто необходимо.

– Передам, – повторил он.

– И еще. Люди работают на износ.

– Некоторые работают на износ, – поправил ее Эдмунд. – Что ты предлагаешь?

– Надо проводить инструктаж по технике безопасности. У нас есть люди, которые никогда в жизни не держали в руках топор, а теперь они валят лес, другие, которые никогда раньше не имели дела с машинами, работают со сложными механизмами. Мне пришлось сегодня ампутировать ногу человеку, который, работая на мельнице, даже не подумал, что для того, чтобы поднять тяжеленную балку, нужно воспользоваться каким-нибудь рычагом. В результате он так размозжил ступню, что о восстановлении не могло быть и речи. Я понимаю, что раньше мало кто заботился о безопасности, но разве мы обязаны оставаться на этом уровне?