Железом и кровью

— Вот же собака! — вырвалось у меня.

Мы стояли друг напротив друга.

— Не ожидал? — хрипло спросил главарь.

В уголках его губ появилась маленькая едва заметная капля крови. Она медленно побежала вниз по короткой бороде.

Я провернул рукоять меча вокруг оси: Дедята застонал и рухнул на землю. Он даже не успел увидеть, как фальшион вошёл ему в живот.

Я обернулся: Первосвет стоял у дерева, опираясь о его ствол, и тяжело дышал. К шраму на лбу ему добавился глубокий порез от левого глаза до скулы.

— Ты как? — еле слышно спросил он.

Я опустил взгляд. Глаза упёрлись в тёмную рукоять ножа, выглядывающего из левого бока.

— Как видишь, — ответил я, чувствуя, как меня начинают покидать силы.

Через минуту на поляну вышли Бернар и Стояна. У обоих был весьма помятый вид.

— Бора ранили, — проговорил Первосвет, по-прежнему опираясь о ствол.

Я откашлялся и спросил:

— У кого сколько? Первосвет?

— Четыре… или пять…

— Точнее. Четыре или пять?

Гигант закрыл глаза, восстанавливая события, и чуть погодя выдал:

— Пять. Точно пять. Пять человек положил.

— Стояна?

— Трое, — скупо ответила друидка, глубоко дыша.

Её бледное лицо явно выделялось на фоне её темной одежды. Скорее всего, у неё был небольшой шок.

— Шестеро, — сказал Бернар. — А у тебя?

— Девять.

— Лихо! — вроде как даже обрадовался Первосвет.

— Жёстко, — констатировал Бернар.

Я вздохнул, в уме подводя итоги:

— Итого двадцать три… Вроде, все… Ранен кто?

Все огляделись и поочередно ответили, что у них всё в порядке.

— А ты? — спросил Первосвет.

Мне показалось, что он испугался.

Я поглядел на Бернара. Тот выдохнул и, собравшись силами, подошёл ко мне.

— Хорошо вогнал, — проговорил эльф. — Но, скорее всего, ничего не повредил…

— Удар он нанёс в отчаянии. Не задумываясь, лишь бы попасть.

— Ты знал, что ли? — эльф присел на корточки, глядя на рукоять ножа.

— Нет. Я от него такого не ожидал.

— Так… Будет больно… И ещё кровь…

— Я крови не боюсь. Боли тоже. Делай своё дело, эльф, — я, честно говоря, злился на себя.

Упустить возможность контратаки. Мало того, даже не предполагать её. Эта моя самоуверенность в бою… вот она меня и подвела. Будь у Дедяты возможность, то он вогнал бы свой нож в моё сердце. Вот тогда бы я знал, что с подобным не шутят.

Бернар резким движением вытянул нож и тут же приложил руку. Кровь густыми плотными рывками потекла сквозь его пальцы.

Эльф поднял голову и посмотрел мне в глаза.

— Давай! — беззвучно проговорил я.

Тот закрыл глаза и что-то зашептал.

— Первосвет, Стояна, — выдавил я из себя. — Проверьте землянку. Не осталось ли кого там.

Ребята переглянулись друг с другом и направились каждый к своему ходу: друидка к запасному, а Первосвет к главному.

Я поднял голову и посмотрел на небо. Рядом пылали чахлые сосны. Они медленно и неспешно догорали.

Одна из моих мыслей говорила о том, что второй пост мог заметить дым. Если так, что бандиты сбегут и мы выполним только полдела.

Едва я это подумал, как со стороны Плеши в небо поднялся густой чёрный столб дыма.

— Опоздали! — я сплюнул на землю.

Бернар открыл глаза и отнял руку от раны. Я осторожно приподнял рубаху. Чуть протерев кожу, можно было увидеть совершенно свежий кривоватый шрам.

— Заживёт как на собаке, — проговорил эльф, вставая.

Голова чуть кружилась, и ко всему прочему сильно хотелось есть. Из главного входа вылез Бернар.

— Там двое, — сказал он. — А этот ещё дышит.

С этими словами он вытянул наверх скрюченное тело какого-то человека. Тот долго откашливался, пока не смог придти в себя.

— Его берем с собой, — приказал я. — Отведем Исаеву, пусть дознание проводит.

Первосвет ловко связал ему руки за спиной и усадил возле себя. Я немного отдышался и чуть прошёлся. В голове немного гудело, а мышцы ныли, требуя отдыха.

Эльф огляделся и вопрошающе посмотрел на меня. Я окинул взглядом всю группу и понял, что все ждут дальнейших действий. Или, в крайнем случае, моих указаний.

Я вздохнул. Мне и так было ясно, что дело до конца мы не довели, и малая часть банды ушла в горы. Можно было бы попытаться их догнать, но мы все устали и кроме того были отягощены пленным.

Если бы не эти факторы, то я бы смело отправился бы в погоню.

Мне показалось, что Бернар думал аналогично, уж очень он сочувственно смотрел на меня.

— Я думаю, — вдруг сказал он, — что нам следует допросить этого вон…

При этих словах эльф кивнул в сторону пленного.

— У меня есть подозрения, что в лесу могли быть ещё люди.

— Согласен, — кивнул я, зевая.

Отчего-то сильно хотелось спать.

Бок странно зудел. Я махнул рукой эльфу, чтобы он сам занялся допросом. И только это сделал, как почувствовал, что земля под ногами проседает, и я падаю… падаю… падаю…

Тьма окутала меня со всех сторон. На какое-то мгновение я увидел себя лежащим ничком на траве, а вокруг суетились какие-то люди.

Всё было размыто, кроме моей собственной фигуры. Я с лёгкость осмотрел своё тело: бледные щёки, всклоченные волосы, безжизненные руки сжимающие оружие…

Этот человек, похожий на меня был мёртв. Его остекленевшие неживые глаза смотрели вверх в холодное синее небо.

И тут меня словно куда-то потянуло, и я снова оказался в темноте.

Где-то тихо потрескивали свечи. И если приглядеться, то можно было увидеть огромные белёсые колоны, уходящие во тьму, и вокруг которых тут и там мирно горели тусклые огоньки церковных лампадок…

Алтарь воскрешения. Я точно знал, что это был он. Место, где Искрам могут дать второй шанс, шанс на воскрешение. Если только слуга Тенсеса посчитает верным отпустить эту Искру в наш мир.

В темноте чистилища еле слышно шаркали чьи-то старческие ноги. Я был уверен, что именно старческие.

И точно: через какое-то время на тусклый свет восковых свечей вышел карлик. Это был лохматый гоблин в белом балдахине, гремящий чем-то в металлической кружке. Он лениво подошёл ко мне, окинул уставшим взглядом и…

Мне стало вдруг холодно. Откуда-то потянуло прямо-таки могильной сыростью. Свечки вмиг погасли и тьма снова окутала меня…

Открывая глаза, я на мгновение терял ориентацию, ощущая себя парящим в воздухе, но едва стоило их закрыть, как в голове наступало легкое прояснение. Меня знобило.

Недалеко кто-то неустанно бубнил. Я хотел было сделать замечание, но рот лишь беззвучно открывался, не в состоянии произнести ни слова.

Что-то холодное коснулось моих губ.

Кажется, я тяжело вздохнул. Мне показалось, что из моих лёгких вырвался стон.

— …приходит в себя, — донеслось до моего слуха. — Действительно, затягивается как на собаке.

Кажется, это говорила Стояна.

— Что происходит? — выдавил я из себя.

— Э-э, брат, — пробасил Первосвет. — Да на тебе мы начитали восемь… Восемь же, да?

— Да, — тихим голосом ответил Бернар. — Оказывается, тебя в восьми местах прокололи. В пылу сражения ты этого не заметил. Ты был в шоке и не осознавал, что тяжело ранен.

Тело заныло. Ощущение было такое, будто каждая его частичка медленно поджаривалась на огне.

— Где этот…

Я огляделся.

— Кто? — склонился надо мной Бернар.

— Гоблин… или… кажется, мне что-то привиделось.

Голова была тяжелей каменной горы. Очень хотелось пить.

— Вы допросили того бандита? Есть ещё люди? — выдавил я из себя.

— Спокойней, — положил руку на плечо эльф. — Остальные ушли. Первосвет ходил на север: бандиты скрылись, едва заметили дым.

— А ещё я нашёл это… как его, — Первосвет закрыл глаза, вспоминая слова.

— Разбитый обоз, — помог эльф. — То были части каравана. Видно одну повозку разбили…

Закончить он не успел, как из-за ближайших зарослей выехали какие-то люди.

— Вечер добрый! — я узнал по голосу Чарушу. — Еле вас нашли.

Бернар перекинулся с ним парой слов, а потом описал все произошедшие с нами события. Я часто проваливался в забытьё, и оттого мне казалось, что разговор эльфа с Чарушей длился целый час.