Серое проклятие

— Тихо! — шепотом заорал я.

— Я не нарочно…

— Сделал бы нарочно — вообще бы по морде словил. Видишь что-нибудь?

— Нет.

— И я тоже… Ладно, подсвети — будем надеяться, что никто не заметит.

Все-таки фонарик — хорошая вещь. С его помощью я смог осмотреться. Тесновато, танк натурально жал в плечах, но зато все оказалось под рукой — эргономика была на удивление неплохо продумана. Рычаги управления были мне совершенно незнакомы, и, минут десять провозившись, я махнул рукой. Может, я и завел бы этот пепелац, но быстро освоиться с управлением не смог бы точно. Слишком уж намудрили создатели машины — кроме рычагов, тут были какие-то маховики, вентили и даже что-то похожее на шаровой кран, из которого подтекала жидкость с резким бензиновым запахом. Плюнув, я оставил водительское место в покое и полез в башню осваиваться с пушкой.

К орудийному прицелу я, разумеется, не полез, тут проще было целиться через ствол. Ручку, с помощью которой осуществлялся ручной поворот башни (я, кстати, даже не знал, был ли у нее электропривод), тоже удалось найти почти сразу. Дольше всего провозился с затвором — он оказался незнакомой системы, а я и без того не артиллерист, так, видел пару раз, когда служил, да потом, когда в этот мир орудия протаскивал, разбирался. Но там конструкция была совсем иной, так что тот малый опыт, который имелся, помочь мне практически не мог. Однако терпение и труд все перетрут, и после нескольких минут проб и ошибок замок, жирно чавкнув, открылся, позволив мне заглянуть в украшенный нарезами ствол.

Только сейчас я понял, что сделал глупость. Какой, к дьяволу, прицел через ствол, когда вокруг ночь и ни черта не видно. Периметр-то еще освещался, а здесь, в центре лагеря, фонарей практически не было, и темнота стояла, как у негра в анусе. Пришлось наводить с помощью Ливона — я, высунувшись из верхнего люка, руководил, а он разворачивал башню. Хорошо еще, она не скрипела и не лязгала — на смазке бывшие хозяева танка не экономили. Ну а, кое-как прицелившись, мы занялись последним этапом — запихнули в орудие снаряд.

Этого добра тут, кстати, хватало. Стояли, аккуратненькие такие, в креплениях по борту, желтые латунные гильзы маслянисто поблескивали. Судя по этим гильзам, прогресс в области вооружений у их создателей шел в одном направлении с нашим. Еще какое-то количество снарядов обнаружилось в укладке на днище танка, но вряд ли они могли потребоваться — при любом развитии событий все закончится раньше, чем я до них доберусь.

Снаряд в стволе. Прицел еще раз проверен. Огонь! Орудие рявкнуло, танк вздрогнул. По ушам будто молотом ударило. Ой, бли-ин! Да как же они здесь воюют? Я с запозданием вспомнил про шлемофоны, которые носят танкисты, но стало уже не до них, потому что снаряд не взорвался. Нет, самое обидное, что он попал в цель, — я видел дыру от его удара по решетчатой конструкции, но взрыва не было. А потом взвыла сирена, начали зажигаться фонари, и стало некогда размышлять.

По этим непонятным железякам мы выстрелили раз пять, все с тем же результатом — снаряды упорно отказывались взрываться. Наверное, я что-то делал не так. Зато башня моментально наполнилась едким дымом от сгоревшего пороха, и пришлось спешно выбрасывать наружу стреляные гильзы. Однако же надо было что-то решать, так можно было тратить снаряды до бесконечности, вернее, до того момента, как ничего не понимающие спросонья вояки сообразят, в чем причина, и примут меры. В неподвижном танке много не навоюешь, поэтому я, не теряя даром времени, развернул башню в сторону электростанции, благо теперь света хватало, и несколько раз выстрелил по ней, резонно подумав, что разбитый невзорвавшимся снарядом дизель точно так же не будет работать, как и после взорвавшегося. На сей раз мои ожидания оправдались, и после трех выстрелов свет начал быстро тускнеть — напряжение явно падало. Другое дело, что где-то обязательно должен был иметься аварийный генератор, однако до него дело не дошло, потому что там, где находился портал, вдруг моментально вспухло ярко-оранжевое облако взрыва.

Похоже, это было следствие нашего невежливого обращения с генератором, но времени гадать не было. Я влепил в генератор еще пару снарядов, потом, не теряя времени, начал стрелять в сторону ближайшего склада — где-то там, я точно помнил, находились огромные цистерны с топливом. Удача не оставила меня, и после четвертого выстрела знатно полыхнуло — видимо, в цистернах был авиационный бензин. Ну а горючка — она, знаете ли, имеет свойство гореть, и даже неразорвавшегося снаряда ей хватило.

Горело знатно, а быстро растекающееся топливо грозило сделать базу фактически непригодной для жизни. Во всяком случае, ближайший склад уже тоже занялся. Судя по воплям и беспорядочной стрельбе, народ пребывал теперь в панике, а раз так, самое время было делать ноги. Аккуратно выбравшись из танка, мы этим и занялись, благо остальные должны были заняться обеспечением нашей славной ретирады. Они, кстати, свое дело знали туго — хорошо подготовленный мечник способен превратить не ожидающего встречи с ним противника в рагу раньше, чем тот успеет открыть рот. Соответственно, те, кого потрошили гвардейцы, попросту не успели оказать сопротивления, и наличие огнестрельного оружия им не помогло. По дороге к воротам, распахнутым теперь настежь, нам не встретилось ни одного живого человека. А потом, сопровождаемые взрывами складов за нашей спиной, мы рванули прочь.

Весь остаток ночи и первую половину дня мы потратили на то, чтобы добраться до пещеры, в которой скрывались наши интеллектуальные старички. Кстати, торопились не зря, потому что едва мы нырнули под низкие своды вымытого водой в податливом известняке укрытия, как раздался знакомый стрекот. Я рискнул высунуться и рассмотрел летящий над нами самолет — тот, что моноплан. Действительно, похож на «юнкерс», даже шасси так же не убираются и прикрыты обтекателями.

Самолет кружился над горами, но мне было уже плевать. Главное, я чувствовал, что силы быстро возвращались — похоже, лишившись источника возмущений, мир приходил в себя, и магия постепенно восстанавливалась. По сути, нам даже не требовалось теперь ехать через пустыню — уж портал-то я, как только оклемаюсь окончательно, открыть смогу. Так что остаток этого дня и весь следующий мы провели здесь, тем более что гудящие в небе самолеты отбивали всякое желание вылезти наружу.

А на третий день, когда жужжание самолета меня наконец задолбало, я подумал и спросил сам себя: а от кого я, собственно, прячусь? Магия вся уже при мне — так какого хрена? В общем, ссадил я этих летунов с неба одним ударом. Правое крыло — направо, левое — налево, хвост — в свободный полет, а обломки фюзеляжа так и ввинтились в склон горы.

Столпившийся за моей спиной народ выразил горячее одобрение происшедшим. В результате настроение у всех стало боевым и злым, так что, очень коротко посовещавшись, мы решили: раз магия вернулась (кстати, не только у меня), то следует воспользоваться моментом, вернуться и всех там перебить. А то мало ли — состряпают еще какую-нибудь гадость, а мы потом расхлебывай. Даже профессура наша не противилась — ну да, им тоже хотелось показать, что балластом не были. Они и в самом деле не были — за то время, пока мы прочесывали горы, они подрастеряли апломб, научились вполне прилично готовить и исполняли у нас теперь обязанности старших кашеваров. Так что все голосовали за — и никаких розовых соплей, жалости к побежденным и прочей мути. В конце концов, бомбу нам в костер они положили первыми, да и вообще здешний менталитет до маразма под названием «гуманизм к поверженным врагам» еще не дорос.

В результате очень скоро мы все, сидя на вершине того же самого холма, что и в прошлый раз, с интересом рассматривали базу. Я, Ливон и гвардейцы — с профессиональным интересом, профессура — просто с интересом, потому что были здесь в первый раз. Пострадала, кстати, база не так сильно, как можно было ожидать, учитывая устроенный здесь не так давно фейерверк. Разрушены были часть баков с горючим и один или два склада, на месте которых наблюдалась внушительных размеров воронка. Танки и аэродром уцелели — ну да насчет аэродрома я и без того знал, не зря же самолеты летали. Теперь надо было всех их прихлопнуть, и желательно одним ударом, а то расползутся еще — насколько я мог понять, эти умники явились сюда из какого-то не очень приятного мира, возможно пережившего атомную, экологическую или еще какую-нибудь катастрофу. Раз так, выживать они умеют, а оно мне надо?