Камбер – Еретик

Вернись к тому моменту, когда ты заснул, – приказал он Джавану. – Рис вернулся в общую комнату, но кувшин не был пуст.

Джаван отзывался на вопросы мозга. И Тавис вспомнил.

Вот он поднял кувшин, понюхал его содержимое и был потрясен.

– Ты лгал, – прошептал он.

– Да?

– Это было не средство против простуды. Ты усыпил их. Этой дозы хватит, чтобы они проспали до утра. Что ты собираешься делать?

– Собираюсь? Я просто выполняю волю Его Величества, наблюдая, чтобы сегодня ночью дети хорошо спали.

Он подозрительно дотронулся пальцем до капли на стенке одного из бокалов и поднес его к носу.

– Скорее всего отдохнули с миром. Ты не против, если я спрошу у Его Величества, действительно ли.., что это? – Он не мог поверить себе, – Волчий яд и мер… Рис, ты не мог?

Его защиты закрылись мгновенно. Он почувствовал, что мозг Риса пытается осторожно пробраться в его, и еще крепче сжал защиты, решая, как ему поступить.

Неожиданно Рис ударил его кулаком в солнечное сплетение! Когда Тавис упал на пол, хватая ртом воздух, Целитель схватил кувшин с вином, прижал сосуд к его губам и заставил выпить.

Какая боль! В груди, старающейся дышать, в горле, вынужденном глотать снова и снова… Возмущение. А теперь настоящий страх. Хотя функционирование организма начало восстанавливаться, его мысли стали путаться – зелье оказало действие.

– Прости, что пришлось ударить тебя, Тавис, – сказал Рис. – Но тебе необходимо было это выпить, раз уж ты имел несчастье оказаться здесь сегодня вечером. Я сомневаюсь, что ты сделал бы это по собственному желанию.

В голове Тависа все перемешалось, и ему удалось только выдавить из себя слова:

– Но зачем? О, Господи, Рис! Ты дал им м-м-мерашу! И.., и ангалон, Мераша и ангалон, а ведь они даже не дерини!

– Это было сделано по приказу Его Величества и с его полного согласия, – пробормотал Рис. – Кроме этого, я больше ничего не могу тебе сказать. Но даже если бы я мог, ты бы все равно ничего не вспомнил.., не так ли?

Но Тавис вспомнил сейчас и снова почувствовал, что взор туманится, а защиты становятся все более хрупкими под действием наркотиков и открывают его мозг для Риса.

Теперь он знал, что изменил Рис, и знал, как вернуть это.

Но вернуть можно было совсем немного, потому что беспамятство, вызванное Рисом, нельзя повернуть вспять. Нельзя вернуть память о том, чему не был свидетелем.

Оставалось только вернуть возможное и решить, что бы это могло значить. Когда Джаван вышел из транса и посмотрел на Тависа, его глаза расширились.

– Почему он сделал это? – пробормотал Джаван. – По какой-то причине он усыпил нас в ту ночь, а тебя заставил забыть об этом. – Он помолчал минуту, потом взглянул на Тависа, ужаснувшись своему подозрению. – Тавис, как ты думаешь, он мог знать, что мой отец умрет?

Тавис рассеянно посмотрел на принца, не отваживаясь довести предположение до логического заключения.

– Как он мог знать об этом, Джаван?

Задрожав, Джаван отвернулся и, не глядя на Тависа, прижал колени к груди и положил на них подбородок.

– Нет, это невозможно. Он Целитель. Целители не убивают людей.

– По крайней мере, не намеренно, – пробормотал Тавис. – А если Рис заранее знал, что Синил умрет, то тут должно быть намерение. – Он раздраженно стукнул кулаком по диванной подушке. – Все это бессмысленно. Он сказал, что усыпил тебя и твоих братьев по приказу короля. Если бы он был участником какого-нибудь грязного заговора с целью убить твоего отца, зачем ему понадобилось, чтобы ты и твои братья проспали все это время? Наркотики, которые вам дали, были сильными, но не слишком.

Джаван задумался на несколько секунд, потом тяжело посмотрел на Тависа.

– Тавис, а тут могло быть задействовано волшебство?

– Волшебство? – Он удивленно покачал головой, – Что привело тебя к подобной мысли?

– Он, дал нам деринийские наркотики, которые, как я понял, не должны действовать на людей.

– На самом деле это была смесь. Некоторые из них действуют на каждого.

– Все равно. И потом, мои защиты. Я получил их той ночью. Может быть.., он и мой отец.., сделали тогда с нами что-нибудь?

– Сделали что-нибудь? Что, например?

– Ох, я не знаю, – произнес мальчик, вытягивая ногу на подушке. – Ты дерини, Ты скажи мне. Может, они собирались.., я не знаю.., дать защиты всем нам и не хотели, чтобы ты знал об этом.

– Зачем? И кто такие – они? Я думал, мы говорим про Риса.

– Он ведь не мог сделать это один, так? Может быть, Эвайн помогала ему. Она его жена. Или епископ Алистер! – Мальчик выпрямился. – С ним Рис разговаривал в ту ночь, когда я услышал о том, что тебе что-то сделали. Так что Алистер должен знать! Может быть, он тоже замешан!

Тавис медленно кивнул.

– А это делает участником и Йорама, а возможно, и графа Джебедия. Когда регенты привели нас к телу отца, они все, кроме Эвайн, были там – Рис, Алистер, Йорам и Джебедия. И все, кроме Джебедия, были в комнате в ночь нападения. Здесь должна быть связь.

– Но какая?

– Не знаю.

– Да и они не горят желанием рассказать нам об этом.

– Джаван задумался на мгновение.

– Каковы шансы, что я расскажу об этом?

– Что ты имеешь в виду?

– Что бы со мной ни произошло, – продолжал мальчик задумчиво, – я должен был быть при этом. Ты не можешь заставить меня вспомнить?

Тавис нахмурился, обводя спальню невидящим взглядом.

– Тебя усыпили. Не знаю, удастся ли мне справиться с этим.

– Тебя тоже усыпили, но ты с этим справился.

– Я дерини, – заметил Тавис с отсутствующим видом. Джаван нахмурился.

– Не пытайся провести меня на этом, – пробормотал он. – Неужели ты не можешь хотя бы попробовать?

– Не знаю, – Тавис склонил голову. – Если только ты не пришел в сознание после того, как уснул, и до того, как Джебедия и регенты разбудили тебя, сомневаюсь, чтобы что-то получилось.

– Но должно быть.., что-то, – его голос замер, и Джаван сосредоточенно сморщился. – Была.., тёмная комната, мой отец… Черт побери!

– Не ругайся, – механически произнес Тавис.

– Ничего не могу поделать, – мальчик кипел от злости. – Здесь действительно что-то есть. Может быть, мне просто приснилось это, не знаю. Это длилось только секунду. Неужели нельзя попробовать разобраться?

– Прямо сейчас?

– Разумеется, прямо сейчас. Ты не причинишь мне боль.

– Знаю, что не причиню. – Тавис вздохнул. – Я не хочу изматывать тебя. Ты не привык к такому.

– Черт побери, ты прав, я действительно не привык!

– Если ты собираешься загнать себя совсем…

– Я ни капельки не устал! Я… – Внезапно он замолчал, опустил глаза, и на его губах заиграла несмелая улыбка, – Ты прав. Я был уставшим. Но неужели ты не можешь хотя бы попробовать?

– Улыбнувшись такой же улыбкой, как и Джаван, Тавис оглядел оконный альков, где они сидели, взял подушку и положил ее между собой и Джаваном.

– Если это так важно, – сказал он, поглаживая подушку, – ложись и устройся поудобнее. Войди в состояние транса так же, как делал раньше.

С торжествующей улыбкой мальчик лег.

– Не думай, что все получил, – спокойно произнес Тавис, положив руку на лоб Джавана. – Просто я согласился с твоими доводами. Теперь закрой глаза и сконцентрируйся. Вернись к последней осознанной мысли той ночи.

Джаван повиновался. Он почувствовал тепло и уют старой кровати, он вернулся в Валорет и февраль. Когда впечатление стало более реальным, он повернулся на бок и потерся щекой о подушку, лишь малой частью своего существа сознавая, что рука Целителя все еще лежит у него на лбу. Потом он Почувствовал, что начинает засыпать и видеть сны.

По крайней мере в первые минуты он думал, что это было во сне. Там были обычные вещи, которыми он занимался холодной зимой. Но затем замелькали едва различимые образы чего-то совершенно другого: лица, знакомые, но какие-то странные; полупрозрачная дымка и золотистый, красный и зеленый свет; ощущение, что еще какого-то цвета не хватает; чаша, закрывавшая собой все остальное – цвета, чувства, звуки, легкое вращение и скольжение, и ничего, ничего…