Осторожно, бабушка (СИ)

Зачитавшись, я забыла обо всем на свете, не замечая, что происходит кругом. Когда Вульф, устав меня окликать, легонько потряс меня за плечо, я испуганно вздрогнула.

-- Верена, отвлекись, - отбирая книгу, сказал он. - Тебя бабушка зовет.

С тоской поглядев на вожделенный научный труд, я тяжело вздохнула и отправилась в комнату бабушки.

-- Внученька, помоги-ка мне одеться и привести себя в порядок, - бодро заявила она, едва я открыла дверь.

-- Может, ты бы еще полежала? - без особой надежды, что мое замечание будет принято, предложила я.

-- Нет-нет, - категорически заявила она.- Посмотри, какая за окном прекрасная погода.

Я удивленно посмотрела на улицу, где висели тяжелые тучи, и продолжал идти мелкий противный дождь. Ничего прекрасного так и не обнаружилось, но спорить с бабушкой было себе дороже.

-- Где моя любимая юбка?

Я подала ей темно-коричневую юбку, в которой бабушка души не чаяла. Ей было бесполезно говорить, что ее фасон и цвет не всегда гармонирует с остальной одеждой. Бабушка утверждала, что эта юбка повышает ей настроение.

-- Возьми в шкафу зеленую кофту, - потребовала она.

Я пожала плечами, открыла шкаф и замерла. В шкафу оказалось четыре зеленые кофты.

-- Какую именно, бабуль? Эту? - продемонстрировала одну из них, а затем и другие.

-- Нет, нет. Стой, вот эту! - Она указала на новую, вязанную красивой ажурной вязкой тоненькую кофту.

-- А ты в ней не замерзнешь? - засомневалась я, зная, что бабушка частенько зябнет в сырую погоду.

-- Что поделаешь, красота требует жертв, - она хитро поглядела на мое удивленное лицо и, не давая опомниться, вернулась к своим требованиям.

-- Теперь помоги мне причесаться.

Я долго пыталась уложить ей волосы так, чтобы ей понравилось. Наконец мне удалось сделать изящный узел и закрепить его шпильками. Мда, сюда бы Иллину, у нее в этом вопросе гораздо больше опыта. Затем достала из шкатулки малахитовые бусы.

-- Так, найди мне кружевной чепец, и я почти готова.

Я все больше и больше удивлялась, зачем же неугомонной старушке так наряжаться. Никаких правдоподобных предположений в голову не приходило, и я решила понаблюдать, что же будет дальше.

Еще полчаса мы потратили на то, чтобы подобрать подходящую обувь. Но, увы, больные ноги не позволяли обуть ничего, кроме тапочек без задников.

-- Ну что ж, придется идти так, - вздохнула она. - Накинь мне на плечи бежевую пуховую шаль и проводи на кухню. Я там, в тепле, у печки посижу.

Тяжело опираясь на мою руку, она с трудом дошла до ближайшего табурета на кухне и с облегченным вздохом уселась на него с видом королевы.

-- Вереночка, налей мне чайку, - ласково попросила она. А когда я потянулась к ее любимой чашке, запротестовала. - Нет-нет, детка, достань чашки в цветочек.

Я уже устала удивляться. Эти пресловутые чашки были бабушкиной гордостью. Сделанные из тонкого гномьего фарфора, они поражали изяществом линий и были бережно хранимы. Лишь в исключительных случаях дозволялось использовать их по назначению.

-- Внученька, сделай бабушке приятное, принеси от своей матушки каких-нибудь пирожков, крендельков или еще чего вкусненького. Она так замечательно печет! - совсем уж елейным тоном пропела коварная, как оказалось впоследствии, старушка.

Через пять минут я оказалась на улице, недоумевая, как же ей легко удалось выставить меня из дома.

Я шла по улице и размышляла над странным поведением бабушки. Что-то она темнит. Зачем ей нужно было так поспешно выдворять меня из дома? Было очень любопытно. Пирожки, значит? Ну что же, будут ей пирожки. И я поспешила к матушке.

Пока добиралась до матушкиной пекарни, успела промокнуть до последней нитки. Даже в хваленые дриадские, якобы непромокаемые сапожки, набралась вода. Кляня про себя бабушку за столь несвоевременную прихоть, я пробиралась по снежной каше. Наконец впереди замаячила знакомая крыша. Из последних сил я рванула к вожделенному зданию с расчетом хоть немного согреться.

Перед крыльцом блестел лед. Хотя местами и были следы, что когда-то он был посыпан песком, чтобы не скользить, но дождь почти все смыл. Пришлось с риском для здоровья, балансируя, пробираться к крыльцу. Вцепившись обеими руками за перила, я с трудом поднялась на три ступеньки и, постучавшись, открыла дверь.

В лавке девушка-продавщица раскладывала на блюдах готовую выпечку. Приветственно кивнув ей, я проследовала на кухню, со стороны которой доносились женские голоса. В одном из них я сразу узнала матушкин, а вот голос ее собеседницы опознать не удалось, хотя он и показался мне знакомым. Подойдя ближе, я заглянула в помещение и обрадовалась. Это была Кассильда.

-- Кассильда, ты?! - удивленно воскликнула я.

Она быстро повернулась.

-- Верена!

-- Не ожидала тебя здесь увидеть.

-- Я хотела тебя повидать. Иллина пыталась объяснить, как тебя можно найти, но я так и не поняла, где ты живешь. Хорошо, что почувствовала запах выпечки и вспомнила, как ты рассказывала, что твоя матушка работает в пекарне. Вот и решила спросить у нее дорогу, - пояснила она.

-- А чего же ты не спросила в замке? Могла бы даже на карете приехать, кучер дорогу знает. Неужели баронесса в такой малости отказала? Тем более, в такую погоду.

-- Нет, что ты! Баронесса - замечательная и добрая женщина. Просто... - она слегка замялась. - В замке не знают, что я сюда собралась.

-- Так Иллина же знает. Сама говорила, что спрашивала у нее дорогу, - озадаченно уточнила я.

-- Иллина не выдаст, - хитро улыбнулась она.

Интересно, интересно! С каких это пор они подружились? Нет, спрашивать не буду, сама расскажет.

-- Извините, что прерываю, - вмешалась матушка. - Верена, ты по делу пришла?

-- А? Ой, мама, извини, - смешалась я, сообразив, что отвлекаю ее от работы. - Да, бабушка просила принести ей что-нибудь вкусное из твоей выпечки. Говорит, что так вкусно, как ты, никто не печет.

-- Да что ты говоришь? - удивилась она. - Неужели Довина в кои-то веки меня похвалила?! Ну, что же, хорошо. Только тебе придется подождать. Я только что замесила тесто.

-- Конечно, подожду. Мама, где мы сможем посидеть, чтобы не мешаться тебе под ногами? - спросила я, оглядываясь по сторонам.

-- Вот свободная лавка, можете устраиваться, - она махнула рукой, показывая, где именно мы можем сесть, и снова занялась готовкой. Судя по аппетитному запаху она готовила разные начинки для пирогов.

Свою помощь я не предложила, по опыту зная, что матушку раздражает чужое вмешательство в сложный процесс выпечки.

-- Ну, давай рассказывай, как ты живешь? - уцепившись в рукав моей курточки, нетерпеливо стала расспрашивать Кассильда.

-- О чем? - я пожала плечами. - Живу так же, как и раньше. Ничего не изменилось.

-- Правда? - на лице девушки читалось разочарование. - Совсем-совсем ничего не изменилось?

-- Ну, даже не знаю, о чем говорить. Разве что сегодня господин Лутий прислал для меня книги.

-- Какие книги? - живо заинтересовалась она.

-- Учебники и пособия. Знаешь, а я и не догадывалась, что он сам пишет.

-- Подожди. А кто такой господин Лутий? - неожиданно спросила она.

-- Некромант, который к нам в село летом приезжал. Помнишь, я тебе о нем говорила? - напомнила я.

-- Нет, что-то не припоминаю, - отрицательно покачала она головой. - Выкладывай!

Пришлось рассказать с самого начала о моем знакомстве с господином Лутием, хотя я была просто уверена, что уже говорила с Кассильдой на эту тему. По ходу повествования она восторженно ахала. Признаюсь, мне была очень приятна ее реакция.

-- Ну вот, а говоришь, что ничего интересного не произошло. Ну и что дальше?

-- Да пока ничего. Знаешь, - рассеянно произнесла я, - мне непонятна реакция Вульфа на происходящее.

-- А какой он, Вульф? - заинтересовалась она.

Не успела я ответить, как раздался стук в дверь.