Четвёртый. Первые шаги

— С дороги, человечишка! — прошипела она, низко пригибаясь к земле, в готовности к прыжку.

— Это тебе следует уйти, дорогуша, — из глотки жертвы, неожиданно превратившейся в противника, вырывалось глухое рычание, и что-то изменилось в нём самом.

Время будто замерло, а оппонентов словно накрыло непроницаемым куполом. Это ощущение нельзя было спутать ни с чем другим. Когда вы остаётесь один на один, и нет никого и ничего более во всём мире.

Вызов. Дуэль. Неважно наименование, главное — суть. Это не жалкое подобие человеческих схваток, решающих свои низменные и ничтожные противоречия, убогим взмахом тупой рапиры. Нет, Это что-то первобытное, доступное лишь первородным. А это значит, что…

— Ты не человек… — потрясённо выдохнула полукровка, впрочем, не меняя положения.

— Сражайся!

Они не помнили, кто именно выкрикнул команду, но в движение пришли оба. Противники взвинтили темп до немыслимых скоростей, сталкиваясь друг с другом ежесекундно. И Анна была в смятении. Мальчишка не просто умудрялся отражать её атаки, но и отвечал не менее резво, чем она. Вот на бледном плече появилась поверхностная царапина. За ней последовала вторая, и так до бесконечности. Они не могли сильно навредить друг другу, но ранее полученные раны делали своё дело. Сражающиеся стали уставать, их движения замедлялись. Похоже, что в этом поединке не было победителя…

Момент был упущен. Купол спал, и ушей достигли звуки схватки. Демоны сгруппировались и уверенно стали наступать, тесня моих друзей. Я не мог ничем им помочь. Сил почти не осталось, а единственным выходом из сложившейся ситуации было убить их командира. Тогда они отступят, в этом я был уверен, так как всегда внимательно слушал трёп Рурки, и кое-что вычленял из его, казалось бы, не несущей информации речи. Когда главный по каким-то причинам не может давать распоряжения, демоны должны возвращаться, так как им запрещено выполнять какие-либо действия без чётких указаний начальства. Осталось только понять, кто именно являлся их командиром…

Внезапно раздался тонкий вскрик, обернувшись на который, я похолодел. Проказливая была сбита с ног здоровенным детиной, который теперь нависал над ней. Грег пытался прорваться к девушке, но не успевал, а тот уже заносил для удара свой огромный боевой топор, более характерный для гномов, нежели краснокожих нелюдей.

Выбора не было. Прикрыв глаза, я словно пропустил сквозь себя обжигающую волну незнакомой магии, и прыгнул вперёд, вложив в это действие все свои оставшиеся силы. На мгновение проснувшиеся внутренние чувства иного уровня дали подсказку, которую я использовал. Крепче сжав подхваченную где-то во время боя тонкую металлическую трубу, я выставил её впереди себя в примитивном жесте, от которого, однако, нельзя было увернуться.

Анна дёрнулась, но не сумела помешать мне. Силы оставили и её, поэтому полукровка могла только в бешенстве сжимать кулаки, и со всевозможным стремлением брести ко мне, не имея возможности перейти на бег. А я, тем временем, уже вытаскивал окровавленный заменитель оружия из развороченного горла какого-то хлипковатого демона, который и оказался руководителем данной вылазки. И уже чувствуя, как тело прошивает что-то острое, я понял, что Анно не всё мне рассказал. Например то, что перед отступлением подчинённые обязаны отомстить за павшего командира…

Безучастно смотрю на торчащий из груди наконечник стрелы. Веки наливаются свинцом, и я уже не могу двинуться ни на дюйм. Тело немеет. Странное ощущение. Будто из меня, якобы сосуда, выливают застоявшуюся жидкость. Её остатки остаются на стенках, но вскоре высохнут, для этого не понадобится много времени.

А вот и Рурка. Да, подвёл ты меня, дружок. Неужели нельзя было заранее предупредить о столь тонкой детали, как обязательное мгновенное умерщвление пронырливого убийцы главы демонов? Хотя о чём это я, ведь не злюсь же. Да и нет в этом нужды уже. Эх, а ведь я столько сделать хотел. Магии, вот, научиться нормально. Ведь это наверно здорово, м? Уже не вижу, как Клаудис отдаёт какие-то приказы и моё тело подхватывают друзья. Меня уже в нём нет. Скажем точнее, моего духа, который сейчас уносится в немыслимые дали.

Резкий рывок, и я пребольно ударяюсь о каменный пол. Сдержавшись, кое-как встаю на ноги и осматриваюсь. Очень странно. Почему-то незнакомым это место не казалось. Неужели я бывал здесь ранее?..

— Неоспоримо, друг мой.

Вздрогнув, не могу пошевелиться. Тело будто сковало тысячами микроскопически тонких нитей, которые вместе создают нерушимые оковы.

Голос… Этот голос не узнать просто невозможно. Его не спутать ни с чьим другим, ведь, как никак, он принадлежит…

…смерти

Глава 14

Большое помещение больше напоминало пещеру, на скорую руку обработанную каким-то воском, отчего казалось, будто стены мягки и иллюзорны. Я понимал, что это не так и, всё же, хотел прикоснуться к ним, ощутить тепло. С трудом удержав потянувшуюся было руку, я, наконец, посмотрел на старого знакомого.

— Давно не виделись, Смерть.

Нет, ну а что я ещё мог сказать существу, пожалуй, стоящему на порядок выше богов?..

— И тебе здравствуй, Игорь. — В голосе сквозила улыбка, как и на лице, но это было напускным. Не может Оно чувствовать.

— Если бы я был человеком, то мне было бы больно от твоих мыслей-слов, — улыбнулся мужчина, закинув ногу на ногу, сидя на белом троне чуть сгорбившись, даже лениво. — Но, впрочем, это не столь важно. Мы ведь здесь не за этим, не так ли?

Чернильные волосы, словно потоки мёртвой воды, струились по мощным плечам, опускаясь до самого пола. Большие бездонные глаза без какого-либо отблеска, едва ли не матовые, смотрели в другую сторону, но меня не покидало ощущение, что это лишь очередная иллюзия, и на самом деле Владыка Темноты смотрит на меня в упор.

— Владыка Темноты? — отбросил чёрную прядку за плечо, задумчиво переспросил бог. — А что, мне нравится.

— Тебе не говорили, что подслушивать некультурно, так же как и игнорировать гостя? — говорить почтительно не получалось, всё внутри отчаянно сопротивлялось этому, будто тем самым я мог дать собеседнику особую власть над собой.

Бледное, почти белое лицо оказалось перед моим, и чёрные омуты лишь мимолётно глянули в мои, тут же вернувшись в сторону. Но этого короткого мига хватило, чтобы моё сердце заледенело, а душа чуть было вновь не погибла, на этот раз в адском мареве, тлеющими уголками находящемся на глубине этих ужасных, но таких красивых глаз.

Отшатнувшись, я успел заметить самодовольную, но немного грустную улыбку Бога Смерти, который так же молниеносно вернулся на своё место.

— Думаю, на этот раз вежливость может подождать, — с трудом прокаркал я пересохшим горлом.

— Просто читаешь мои мысли, — улыбка не сходила с совершенного лица. На Лиге такой красавчик наверняка был бы растерзан толпами женщин всех возрастов, да и не только ими, наверно. Вспышкой пронеслось воспоминание о друзьях, попавших в беду по, отчасти, моей вине. Тёмный досадливо поморщился, но я не придал этому значения: