Судьба-Полынь Книга II (СИ)

Ильгар сжал пальцы. Из-за артефакта его мучила постоянная усталость, ломота в костях… страж почти привык к этому.

Рика не спала. Ждала его ласк.

Дождалась…

А потом они лежали, прижавшись друг к другу, и просто молчали, глядя в окно. Стекло было запотевшим и мокрым. На улице продолжал бушевать ветер, в доме же царили тепло и уют.

— Ты сегодня на редкость молчалив, дорогой, — Рика нежно провела пальцем по щеке мужа. Улыбнувшись, подначила: — Скучаешь по своей холупе в квартале бедняков?

— Там было не так уж и плохо.

— О да! Романтика закопченного потолка, отслоившейся штукатурки и сырого запаха глиняного пола…

— Я не успел отремонтировать ее.

— А ты держал в руках какие-нибудь инструменты, кроме меча?

— Нет, но… я по-прежнему чувствую себя приживалой.

— Не болтай ерунды! Тебя сюда еле затащили.

— Ракавир сказал, что запретит тебе встречаться со мной, если продолжу жить в той дыре…

— Но это нас не остановило бы, правда? — она прикоснулась губами к его шее. Так нежно и тепло, как могут делать лишь глубоко любимые люди.

Но Ильгар пока не был готов продолжать. Он осторожно приобнял жену, чтобы не оцарапать ее нежную кожу Иглой, и спросил:

— У Ракавира много врагов?

— Куча. — Рика не собиралась останавливаться. И этот напор стоил всех холодный дней, проведенных в патруле, страхов и лишений.

— На него покушались когда-нибудь?

Жена приподнялась на локте и посмотрела ему в лицо.

— К чему ты клонишь, Ильгар? Не вздумай ничего утаивать!

— С тобой я всегда открыт, дорогая. Просто узнал сегодня от старого приятеля, что Ракавиру в ближайшее время может угрожать опасность. Но твой…

— Да-да! Мой папаша и в ус не дует! Знаю, так всегда, — она откинулась на подушку и рассмеялась. — Таковая его манера, ничего не поделаешь. В Ландгарде за его голову одно время была назначена солидная награда, так что многие головорезы пытались добраться до папы, но его охраняет личная гвардия. Не мне тебе рассказывать, что в нее попадают только избранные жнецы. Они верны отцу и Сеятелю, так что готовы разорвать любого. К слову, почему твой приятель посвящен в такие дела?

— Видимо, он шпионит для Ракавира, — Ильгар давно взял за правило рассказывать Рике все, что знает. У него не было от нее секретов. — И боится, что может потерять некоторые контракты, если злоумышленники все-таки добьются своего.

— Ох… Ильгар, даже не знаю, что ответить. Понимаю, ты хочешь отблагодарить отца, только нужно ли вмешиваться? Пусть шпики и наемные убийцы потрошат друг друга. Папа сразу узнает, если кто-то по-настоящему опасный встанет на его след… Но. Если хочешь помочь другу и попытаться защитить моего отца — я слова против не скажу.

— Я тебе люблю.

— Докажи.

Его не пришлось уговаривать.

Утром не распогодилось. Наоборот, ветер нагнал холодного тумана, который проглотил Сайнарию. Народу на улицах почти не было, ночные стражи заканчивали обходы, и Ильгар за все время пути не встретил ни души. Он не имел права носить с собой дубинку и холодное оружие вне службы, но тычковой нож, как всегда, был спрятан в скрытых ножнах. Рукоять меча страж оставил дома — слишком уж заметная деталь в подобном деле.

— Вижу, ты подготовился к заварушке? — Нерлин окинул его насмешливым взглядом. — Даже плащ не надел.

— Промокнет — будет мешать, — Ильгар пожал плечами. — Ты и сам не похож на наемника.

Торговец напялил кожаную куртку, парусиновые штаны и войлочную шапку. Никакого оружия при нем было.

— Пойдем. Я знаю короткий путь. Мы должны быть на месте намного раньше тех олухов.

Вопреки ильгарову ожиданию, направились они не в кварталы бедняков, и даже не в таверны, где обстряпывались многие темные делишки, а двинули к рыночной площади. Там даже в столь ранний час хватало народу. Лоточники продавали сладкую сдобу, жареные каштаны и лепешки. Торговцы поудачливее отворяли двери лавок и выгружали на прилавки товар. Хватало телег с овощами, злаками и бочонками. Грузчики бранились, ослики пронзительно и недовольно перекрикивались. У двери винной лавки скучал незнакомый Ильгару страж.

— Неужели перехватим шпика прямо здесь?

— Не совсем. Но следить начнем отсюда.

Они купили по пирожку с творогом и по стакану козьего молока. Уселись на пустые ящики и принялись ждать.

Наконец, Нерлин толкнул задремавшего друга в плечо.

— Вот он. Приметы совпадают: в пух и прах разряженный хлыщ, за которым таскается бородач с мечом.

Шпик шел уверено. Одет был богато, сопровождал его здоровяк в меховой безрукавке и с длинным мечом за спиной. Горец, судя по густой черной бороде и гладко выбритой голове.

— С ним воин.

— Ну, — бросил Нерлин, вставая, — ты тоже не из пастухов… к тому же, я не намерен с ними драться. Головой можно добиться гораздо большего, дружище!

Они пошли следом за шпиком. Тот направлялся туда, где располагались здания обоих преаторов, вотчина Дарующих и гильдии ремесленников и торговцев.

Нерлин провел Ильгара переулками настолько узкими и замусоренными, что туда постеснялась бы входить даже уличная собака. Они здорово перемазались в грязи, но оказались на углу пустынной улицы как раз вовремя.

Ильгар видел, как шпик прячет что-то в кладке дома, над которым висел мокрый вымпел гильдии ремесленников. Горец стоял неподалеку и чистил ногти ножом. Воин выглядел расслабленным, но черные глаза под густыми бровями безостановочно скользили по улицам, фасадам домов и крышам.

Спустя мгновение, оба исчезли из виду.

— Чертовски умно, — пробормотал Нерлин. — А я-то думал, для чего так изощряться, чтобы доставить письмо… У Ракавира есть свои глаза в каждой второй канцелярии, и не важно, чья она — торговцев, ремесленников или даже Дарующих… Ну что же, мы знаем, где тайник. Теперь дело за малым.

За письмом пришел ничем непримечательный мужичек в старом колете и грязной шерстяной рубахе. Он выглядел как пропойца, да вот только двигался поразительно ловко и точно знал, как затеряться в переплетении второстепенных улочек и узких лазов между домами. Но и Нерлин оказался не лыком шит. Ильгара поражало его знание города.

Они вновь обогнали преследуемого, и, в тот момент, когда мужик пытался втиснуться в очередной захламленный просвет между домами, ведущий в трущобы, Нерлин просто хватил его доской по голове. Размахнулся, чтобы ударить снова.

Ильгар помнил, что торговец отнюдь не слабак, и вполне может прикончить несчастного, поэтому отогнал его от скрючившегося мужика и быстро того обыскал. Курьер был в сознании, но ему крепко досталось. Ильгар забрал не только письмо, но и кошелек.

— Зиммбо, — прошепелявил Нерлин, — сколько у него в кошелечке?

Ильгар удивленно посмотрел на друга. Тот улыбнулся.

— Два серебряных, Бобо, — хрипло ответил страж. — И конверт в кармане.

— Тьфу! Валим отсюда!

Когда они оказались достаточно далеко, Нерлин рассмеялся.

— Пусть этот дурак теперь думает, что мы простые грабители из трущоб.

— И ты еще что-то вякал про голову? — пробурчал Ильгар. — Ты его хотел прибить.

— Хотел, — согласился торговец. — Но ты, дружище, всегда знаешь меру. За это я тебя и люблю! Доставай конверт. Поглядим, что там.

Ильгар протянул ему добычу. Нерлин запнулся и чуть не грохнулся на брусчатку. На алом сургуче, запечатывающем конверт, был изображен молодой росток полыни.

Герб Дарующих.

Глава 3 Ная

Привратники запаздывали. Небывалый случай. Точность в клане ценили.

Ная сидела на скамье за конюшней и смотрела на дорогу. Телеги давно скрылись за горизонтом, пыль от множества колес рассеялась, а колдунья все еще ощущала прикосновение губ Тэзира. Сумасшедший. У всех на виду. И что с ним делать? Все ее слова будто ветер унес, ничто не задержалось в голове балагура. Одна надежда — перегорит, забудет вдали. Время и расстояние лечат… говорят.