Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)

– Бери табурет, – дрогнувшим голосом сказала Анукрис, вытирая нос платком.

Юноша сел напротив и замялся, не зная, как начать.

– Это наш последний разговор наедине, – заговорил он, еще больше смущаясь. – И я не хочу, чтобы у тебя осталась какаято обида на меня. Мне нравишься ты, этот город и ваша страна. Если бы был жив Тусет, я бы ни за что не уехал.

– Так оставайся! – с отчаянной надеждой вскричала молодая женщина. – Принеси клятву мне! И муж ничего не сможет сделать! По брачному договору у меня есть свои средства!

– Это невозможно, – мягко остановил её Алекс. – Ты же знаешь, что Небраа никогда не смирится с моим присутствием в доме. Я буду постоянной причиной ругани и споров, которые могут разрушить вашу семью. Я уже не говорю о тех разговорах, которые пойдут по городу! От тебя отвернутся все, а Небраа будут жалеть. Ты станешь живым позором. Твой муж добрый человек, но вряд ли он сможет долго терпеть такое унижение и рано или поздно от тебя избавится!

– Пусть! – капризно надула губы госпожа. – Разведемся!

– Для чего? – проговорил он. – Наши отношения…

Молодой человек отвел взгляд в сторону. Анукрис женским чутьем поняла, что собеседник хочет, но не решается сказать чтото важное. "Говори! – мысленно взвыла она, вцепившись в подлокотники кресла. – Говори же, камень бесчувственный!"

– Они никогда не станут понастоящему близкими, – словно услышав её, продолжил Алекс и, глядя ей в глаза, твердо произнес. – Я не смогу быть твоим любовником!

От неожиданности она чуть подалась назад.

– Дело не в том, что ты замужем, – покачал головой юноша. – Я вижу, как к тебе относится Небраа…

– Я не такая красивая и опытная как Мерисид? – горько усмехнулась молодая женщина, удивленная несвойственной собеседнику откровенностью.

– Ты прекрасна, и Мерисид тут ни причем.

От этих слов мышцы её ослабели, а по телу разлилась незнакомая, сладкая истома.

– Причина во мне, – Алекс махнул рукой. – Только ничего не спрашивай! Я сам толком ничего не понимаю. Просто поверь!

Наваждение прошло. Анукрис молчала. Она словно бабочка запуталась в паутине его слов и не знала, что возразить. Как объяснить, что ей достаточно видеть его, слышать голос, знать, что он рядом, и от этого чувствовать себя легко и спокойно? Невозможно растолковать мужчине то, что может понять только женщина.

– А без меня все наладится, – заверил её юноша. – Люди быстро забудут обвинение твоего мужа в колдовстве. Ты станешь уважаемой дамой. Будешь принимать гостей и ходить на пиры. Если я не буду мельтешить перед глазами Небраа, его отношение к тебе изменится. А когда ты подаришь ему наследника, он тебя будет на руках носить!

– Он себя чуть носит, – усмехнулась собеседница.

Алекс улыбнулся.

– Хорошо, что ты шутишь. Я очень не хочу, чтобы у тебя осталась на меня какаято обида. Ты единственный человек на весь Келлуан, чье мнение мне не безразлично. Давай, просто пожелаем друг другу счастья и сохраним в памяти все хорошее, что было между нами.

– Ты твердо решил уехать? – с горечью спросила она.

– Да.

– И ничего не может заставить тебя остаться.

– Если только силой попробуют задержать, – жестко усмехнулся юноша.

– Тогда прощай! – Анукрис сделала попытку улыбнуться.

Он встал и оставил молодую женщину одну. Вскоре она увидела его на берегу канала. Парень сидел на берегу канала и бросал в воду камешки. А Анукрис все размышляла, что на самом деле хотел сказать этот странный человек? Почему ей кажется, что в словах юноши чувствовалась какаято фальшь и недосказанность? Или ей просто очень хочется так думать?

На крышу поднялась Мерисид с бокалом в руке.

– Госпожа, Самхия приготовила гранатовый сок.

Она молча протянула руку за любимым напитком.

– Он признался вам в любви? – тихо спросила старшая служанка.

Хозяйка хмуро взглянула в её блестящие от любопытства глаза. "Ты хотя бы раз была с ним, старая овца! А мне и этого не досталось".

– Нет, – буркнула Анукрис, чувствуя, что завидует бывшей танцовщице. – О любви он не говорил.

– А о чем?

"Она, что нарочно?!" – внезапно сладкий сок показался ей горьким. С трудом заставив себя его допить, госпожа проворчала:

– Тебя это не касается!

Старшая служанка поклонилась и, как показалось Анукрис, злорадно усмехнувшись, ушла.

– Вот мерзавка! – молодая женщина с раздражением ударила кулачком по подлокотнику кресла, встала и поспешила вниз.

– К обеду все готово? – строго спросила она удивленно остановившуюся Мерисид.

– Да, госпожа. Но господин прислал слугу и велел передать, что обедает у главного инспектора.

– Тогда накрывай на стол. Я проголодалась!

– Слушаюсь, госпожа, – поклонилась старшая служанка, и опять Анукрис послышалась в её словах скрытая насмешка.

Уже мрачно пережевывая жареную рыбу, молодая женщина услышала громкий стук в ворота.

Мерисид, стоявшая у стены, поспешно вышла.

– Что там? – поинтересовалась хозяйка, когда служанка вернулась.

– Друг с чужаком вернулись.

Бывшая танцовщица смущенно потупила взор.

– Может быть, пригласить Алекса за стол?

– Нет! – вскричала Анукрис.

Старшая служанка обиженно пожала плечами.

– Я только предложила.

Госпожа оставила недоеденный салат и, ругаясь сквозь зубы, ушла в свою комнату, где уселась на кровать и мрачно уставилась в стену.

Небраа появился только в сумерках. Как и положено, в приличном келлуансокм доме без главы семейства за ужин не садились.

Быстро сполоснувшись, первый пророк с жадностью набросился на еду.

– Господин Джедефмоот приказал тебе никогда не вспоминать о Повелителе смерти, – сказал он жене, отпив изрядный глоток пива.

– Что? – не поняла Анукрис, откладывая в сторону булочку.

– Велено говорить, что ты сбежала по дороге на каторгу и все это время пряталась в старинных гробницах на той стороне Лаума, – охотно пояснил муж, отрывая ножку от жареной утки. – Незачем всем знать об осквернении старого кладбища Сета и о том, кто на самом деле был Пуатхотеп. С тех пор, как началась эта история с моим братом, доходы храма и так сильно упали.

Первый пророк запил мясо вином, взял булочку и озабоченно вздохнул.

– Многие торговцы перебрались на двор храма Себера.

– Хорошо, – равнодушно пожала плечами супруга. – Я буду молчать.

– Скорее бы несносный чужак убрался из города! – злобно фыркнул Небраа. – Все беды начались, когда брат привел этого наглеца в наш дом!

Подобная неблагодарность до глубины души возмутила Анукрис. – Он же спас тебе жизнь!

– Не он! – фальцетом крикнул первый пророк. – Мерисид, а не твой любовник, спрятала меня в саркофаге Нефернут и спасла мне жизнь! Только ей я обязан всем, что у меня есть.

– Вы преувеличиваете мои скромные заслуги, господин, – тихо сказала стоявшая у стены старшая служанка.

– Нет! – строго одернул её хозяин. – Ты делом доказала свою верность и будешь щедро вознаграждена!

Он гневно посмотрел на жену.

– А твой Алекс пусть проваливает в свой развратный Нидос, где ему самое место среди таких же разбойников и убийц!

Глядя на раскрасневшуюся от злости морщинистую физиономию, покрытую мелкими капельками пота, молодая женщина совсем потеряла аппетит.

– Алекс никогда не был моим любовником! – вскричала она, вскакивая со стула. – Но если бы он только попросил, уж я бы не отказала!

– Шлюха! – рявкнул Небраа, швырнув в неё обглоданной костью.

Она ловко увернулась и, крикнув на прощание:

– Старый дурак, – направилась в свою спальню.

А первый пророк еще долго бушевал, призывая гнев богов на развратников и нечестивцев. Вдруг его голос резко смолк. Анукрис приоткрыла дверь своей комнаты и выглянула в коридорчик.

– Что шумишь, мудрец? – услышала она насмешливый голос Алекса. – Может быть, я могу помочь?

– Нет, – проворчал Небраа. – Это дело семейное и к тебе отношение не имеет.