Приют охотника

Одна из лапищ Фрица нежно сомкнулась на моей шее. Голос его показался мне подобным шуму надвигающейся лавины – если, конечно, лавина может звучать скептически.

– Что ты хотел предложить мне, бродяга?

Как что? Как можно меньше, не больше, чем необходимо.

Взывать к купцу или его половине было бы по меньшей мере наивно. Гвилл не отказал бы мне, но сам сидел без гроша. Фрида благоразумно не вмешивалась.

– Капитан Тигр, – сказал я, стараясь говорить немного быстрее. – Вы намерены безучастно смотреть, как этот садист-переросток удовлетворяет свои звериные инстинкты к насилию?

Солдат продолжал стоять у огня, приглядывая за купцом. Он пожал плечами:

– Правосудие на его стороне. Ты сам виноват в своих неприятностях.

Фриц продолжал поднимать меня. Позвоночник хрустнул. Я обеими руками вцепился в скамью.

– Госпожа Розосвета! За много лет я неоднократно оказывал вашей семье значительные услуги. Видите ли, у меня временные затруднения с наличностью, так что я вынужден…

– Убери его отсюда, трактирщик! – проскрипела старая жаба. – Терпеть не могу вида крови. Особенно если с этого начинается день. – Она даже не обернулась. Черная неблагодарность!

Усилие, прилагаемое к моей шее, означало, что Фриц готов поднять меня, скамью и сидевшего на ней майстера Тиккенпфайффера в придачу. У меня не оставалось выбора.

– Верл! – прохрипел я. – Помоги!

Давление слегка ослабло – или по крайней мере перестало усиливаться, – и даже старуха повернулась, чтобы посмотреть, что происходит.

– Ты взываешь к идолу Рози? – удивился солдат. – А мне казалось, ты разоблачил его?

– Я взываю к подлинной Верл. – Я говорил совершенно убежденным голосом, на полную октаву ниже, чем обычно, – подозреваю, из-за того, что шея моя заметно вытянулась. – Сударыня, если я отдам вам в руки бога вашей дочери, вы подкупите этого кровожадного варвара?

Фриц фыркнул и, оторвав наконец мои руки от лавки, поднял высоко в воздух.

– Погоди-ка! – произнес капитан Тигр. – Да у него отговорок больше, чем у ребенка, когда ему пора ложиться спать! Так ты знаешь, где можно найти настоящую Верл?

– Ммм… аг…га, – прошептал я, испытывая некоторые затруднения с произношением. Фриц встряхнул меня.

– Не иначе, в тайнике в каком-нибудь далеком городе? До которого много месяцев пути?

Я попытался мотнуть головой и задергался в воздухе, как рыба на леске.

Солдат недоверчиво нахмурился.

– Право же, это твой последний шанс, Омар! Показывай нам бога. Ее светлость рассудит, настоящий он или нет. Если настоящий, мы заплатим за тебя твой долг. Если нет, я подержу нашему хозяину его куртку, если он вспотеет.

Я каркнул что-то и взмахнул руками.

– Опусти его на минутку, Фриц.

Ноги мои коснулись пола, и я снова смог дышать.

– Вам достаточно оглянуться, капитан. Видите полку над камином? На ней, как раз за песочными часами. Вы как раз найдете там маленькую глиняную голубку. Не то чтобы она красива или слишком похожа на настоящую, просто глиняное изображение птицы. Один глаз… Да-да, вот эта. Сдуйте с нее пыль, пожалуйста. А теперь, если вы покажете ее на свет…

Фриц зарычал, как голодный пес, и встряхнул меня.

– Она лежала там, сколько я себя… – Он осекся. Фрида встала и смотрела на нас обоих. Ее щеки были значительно бледнее, чем обычно.

– Это она! – вскричала старуха, придвинув фигурку почти к самому своему носу. – Святая Верл!

Фриц отпустил меня, и я мешком повалился на пол.

– Довольно с тебя пятидесяти талеров за твою безделушку, трактирщик? – сухо поинтересовался капитан Тигр.

– Капитан… – Фриц обошел лавку и стал рядом с Фридой, но для того ли, чтобы успокоить ее, или чтобы успокоиться самому, я сказать не могу. – Это всего-навсего старый семейный сувенир. Он не стоит ровным счетом ничего. Берите его себе на здоровье. Я не знаю, какую проделку придумал этот старьевщик…

Увы! Мне стоило бы оставить все, как есть, но я не могу сносить, когда меня обзывают старьевщиком.

– Это настоящая Верл, ты, тупица! Это означает, что Свежероза бывала в этих местах. За горами Гримм, гласит пророчество, и это лишнее тому подтверждение. Жаль, что я не знал этого летом – этого и про родимое пятно…

– Родимое пятно? – фыркнула Фрида. – Что еще за пятно?

Ну да, их с Фрицем как раз не было в комнате, когда разговор шел об этом.

– У Хайди ведь тоже есть пятно, но, подозреваю, не совсем той формы, да, капитан?

– Нет, и насколько я понял, совсем не на том месте. – Солдат улыбнулся.

– Ну что же, это подводит черту под делами этой ночи, – радостно заявил я. – Раз уж я теперь официальный постоялец, дружок, можешь прямо сейчас подать мне меню завтрака.

– Какое пятно? – повторила Фрида.

– Да и одежда моя, должно быть, уже просохла…

Капитан Тигр сурово нахмурился.

– У Свежерозы имелось родимое пятно в форме розы, прямо над сердцем.

Ох, как не хотел я, чтобы он говорил это!

Фриц – торопливые попытки его сестры скорее мешали ему – уже расстегивал жилет.

31. Рассказ трактирщика

– Но он же ведь не подкидыш какой-нибудь! – Фрида сидела рядом со мной, судя по всему, не замечая моей руки у себя на плече. – Это какая-то бессмыслица!

Фриц сидел теперь на кресле слева от камина – на почетном месте. Жилет его был все еще расстегнут, демонстрируя отчетливо видную под пышной растительностью на груди красную отметину.

Бургомистр Йоханн, хромая, отправился спать – жалкое подобие самонадеянного толстяка. Старая дама хлюпала в платочек, утешаемая капитаном Тигром. Марла продолжала маячить где-то на заднем плане. Гвилл и Тиккенпфайффер сидели в полном оцепенении.

Свечи прогорели и погасли. Узкая полоса солнечного света лилась в единственное окошко, и помещение казалось темнее, чем ночью. У меня слегка кружилась голова, как это бывает после бессонной ночи.

– Для меня это вовсе не бессмыслица, – возразил я. – Правда, некоторых подробностей все равно не хватает.

Фрида описала нам своих родителей. Она даже показала их портрет, написанный каким-то бродячим художником в уплату за обед. Это была симпатичная пара, но обычного для крестьян Фолькслянда капитального телосложения, ни капельки не похожего ни на Свежерозу, ни на Зига.

Глиняная голубка лежала в лапищах Фрица. Он остолбенело смотрел на нее, так и не произнеся ни слова с той минуты, как старая дама стала пред ним на колени. С некоторым усилием я, казалось, мог найти в его чертах определенное сходство с Зигом – может, что-то в очертаниях рта? С несколько большим усилием я мог найти даже сходство с Верном – гораздо более молодым Верном, чем тот, которого я знал когда-то. Скорее, с его изваяниями. Верн ведь умер почти двести лет назад, не так ли?

Потом Фриц оторвал наконец от нее взгляд и хмуро посмотрел на меня.

– Если это еще один из твоих халтурных трюков, рассказчик, я своими руками сверну тебе шею и втопчу в грязь.

– Какие уж тут трюки… У меня не было ни малейшего желания дарить тебе целое царство за какую-то блохастую дворнягу. Ты никогда не слышал голосов в этой комнате?

– Нет, не слышал! – В голосе его снова зазвучали опасные нотки.

– Вовсе незачем об этом кричать. Ты в этом уверен? И ты никогда не задумывался, кто охраняет твой постоялый двор от разбойников? Ну что ж, ты можешь сам очень быстро это выяснить. Унеси Верл куда-нибудь, чтобы мы не могли услышать вас. Она будет говорить с тобой, это я тебе обещаю.

Он разинул рот.

– Упроси его, – сказал солдат. – Мы все хотим знать.

Он нерешительно поднялся.

– Капитан, проследите, чтобы он не спер тут ничего, пока меня не будет?

– Ладно, парень. То есть я хотел сказать – ваше величество.

Фриц скептически хмыкнул. Продолжая держать маленькую глиняную птичку с такой опаской, словно это сырое яйцо, он направился к двери. Ветер захлопнул ее за его спиной. Его тень мелькнула за окном. С минуту мы ждали, потом услышали далекое бормотание. И ничего больше, если не считать капели и ветра в лесу… или еще нежного голубиного воркования?