Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)

Прежде чем спуститься, он оглядел стены прохода и сразу заметил странный знак, напоминающий глаз в треугольнике, который показался Алексу знакомым, хотя нигде в Келлуане он его не видел. Но тут снизу донесся шорох, и юноша остановился, прислушиваясь. Выбрав в качестве оружия меч, Александр стал спускаться, прижимаясь к неровной кирпичной стене.

Пустую квадратную комнату освещали два фонаря, больше всего походившие на лабораторные спиртовки. В углу стояла низкая лежанка со свернутой овчиной в головах, а в стенах зияли дверные проемы. "Эта на кухонный двор, эта к пленникам, – определил юноша. – А этот коридор к Наставнику".

Изза кривой арки послышались тихие всхлипывания. Юноша отвел назад меч и заглянул в коридор, ведущий к темницам. В двух шагах от него стоял на коленях мужчина, одетый в странную куртку из грубого сукна. Закрыв ладонями лицо, он чтото еле слышно бормотал, раскачиваясь из стороны в сторону.

"Для слуги слишком толстый, – подумал Алекс. – На ребенка тоже не похож. Значит – личный слуга Наставника".

– Не надо меня убивать, – пропищал человек. Он опустил руки. С пухлого, заросшего клочковатой бородой лица на юношу смотрели круглые, полные страха глаза старика. – Пожалуйста!

Голос напомнил Александру Тулаума, но интонации в нем звучали несколько другие. Не только сумасшедшее желание жить, но и какаято отрешенность и смирение со своей неминуемой гибелью. Сам не понимая почему, парень заколебался. И тут со стороны двери в кухонный двор донесся громкий крик, похожий на мычание, а вслед за ним металлический звон.

– Друг? – крикнул Алекс, не спуская глаз с коленопреклоненного мужчины. – Если это ты, стукни два раза!

После короткой паузы раздались два звонких удара. Юноша продолжал колебаться. Помощник ему совсем не помешает. Но хоть скольконибудь доверять он мог только пастуху. Только как узнать, он ли стоит за бронзовой решеткой, перегораживавшей вход со стороны кухонного двора? Обернешься, а этот кастрат ткнет чемто ядовитым в ж… ягодицу, и прощай новая жизнь?

– Я тебя коечто спрошу, – громко проговорил Александр. – Один удар означает "нет", два удара "да". Ты готов?

Звякнуло два раза.

– На том месте, где я прятался, ты оставил камень?

Один удар.

– Сухую ветку?

Опять один.

– Цветок?

"Нет".

– Обломок глиняного кувшина?

Тут же послышались два звонких удара.

– Мне убить слугу Наставника?

– Это я Якуануб! – вскричал келлуанин, в глазах которого зажглась отчаянная надежда.

Ударили два раза.

И все же Алексу не хотелось рисковать. Он оглядел одежду пленника, вновь удивившись обилию карманов, куда можно спрятать много интересного.

– Раздевайся! – скомандовал юноша, отступая к стене.

Слуга удивленно вскинул жидкие бровки к грязным клочковатым волосам, но без слов снял куртку и набедренную повязку.

"Тоже евнух", – бесстрастно отметил Александр.

– Иди, – он кивнул на проход в кухонный двор.

Когда Якуануб повернулся, юноша увидел, что его спина покрыта множеством следов от ожогов одинакового размера и формой, чемто напоминающей две латинские буквы "LD".

Испуганно глядя на него, слуга, или помощник Наставника, поднялся на три ступени и открыл деревянную дверь. За ней оказалась решетка из квадратных бронзовых прутьев. С той стороны переминался от волнения Друг и еще двое слуг. Физиономию одного из них украшал свежий кровоподтек.

– Эти люди с тобой?

Пастух два раза ударил по решетке металлическим прутом, один конец которого блестел от крови.

– Открывай! – скомандовал Алекс евнуху, отступая вглубь комнаты.

Оттолкнув замешкавшегося Якуануба, Друг бросился на колени перед юношей и чтото замычал, размазывая слезы по грязному лицу, поросшему короткой грязной щетиной.

– Ты заходил в храм? – спросил Александр, не обращая внимания на такое проявление обожания, твердо помня, что "от любви до ненависти один шаг".

Пастух энергично закивал головой, обернулся к своим приятелям, злобно рыча, и в следующий миг перед Александром оказались уже четыре коленопреклоненные фигуры.

– Вставайте! – резко скомандовал парень. – Никто не даст вам избавления, ни я, ни царь, ни бог!

Келлуане посмотрели на него с искренним недоумением.

– Ваш хозяин еще жив! Хотите его смерти?

С громким криком трое немых слуг вскочили на ноги. Якуануб замешкался.

– Тебе его жаль? – удивился Алекс, и двое слуг тут же схватили его под локти.

– Что вы, господин!? – вскричал евнух. – Я давно мечтаю растерзать этого негодяя. Он украл мою жизнь, искалечил, заставил делать ужасные вещи. Но Повелитель заперт в покоях! Эту дверь не сломать.

– Нет таких крепостей, которые не взяли бы смелые и решительные люди! – подбодрил помощников юноша. – Одевайся и показывай дорогу.

– Здесь нет никаких ловушек? – спросил он у Якуануба, когда они всей толпой подошли к входу в коридор, в конце которого чернела монументальная дверь.

– Что, господин? – не понял собеседник.

– Какихнибудь устройств, которые могут нам помешать, – пояснил свою мысль Александр.

– Я не знаю о таких, – покачал головой келлуанин.

"Будем считать, что их нет", – решил про себя юноша.

Но тут вперед выступил пастух и быстро направился к двери.

– Убедительно, – кивнул головой Алекс, направляясь за ним.

Юноша сразу обратил внимание, что стены коридора украшали изображения диковинного животного, сильно напоминавшего очень коряво нарисованного китайского дракона и множество знакомых значков. Тут были пентаграммы, кресты с петлей на вершине, глаза в треугольнике, и еще множество символов, не имеющих никакого отношения к Келлуану.

Но самое больше потрясение Александр испытал, подняв взгляд и вздрогнув, несмотря на действие эликсира. По белой штукатурке над дверью шла цепочка из значков, сильно напоминающих латинские буквы, каждую из которых окружал ореол из огненночерных языков пламени. Текст сложился сам собой. "Lasciate ogni speranza, o voi ch'intrate." (Оставь надежду, всяк сюда входящий. (Данте Алигьери: Inferno, Canto III, 9). Хотя он и не понимал, что это означает.

– Что с вами, господин? – робко спросил Якуануб.

Вместо ответа юноша указал мечом на надпись.

– Твой хозяин говорил тебе, что это означает?

– Нет, господин, – пожал плечами евнух. – Он както сказал, что это величайшая мудрость, на постижение которой у меня не хватит и тысячи жизней.

"Это обман зрения? – вдруг пришло в голову Алексу, продолжавшему разглядывать странную надпись. – Или то, о чем не хочется думать?"

– Вы знаете, что это, господин? – робко спросил Якуануб.

– Я, кажется, знаю, откуда это! – стряхнул наваждение парень.

– Друг! – окликнул он пастуха.

Тот подался вперед и низко поклонился.

– Ты ему доверяешь? – спросил юноша, указав на слугу, выглядевшего моложе остальных.

Келлуанин уверенно кивнул.

– Подойди сюда, – подозвал слугу Александр. – Отправляйся в храм. Найдешь лестницу, поднимешься на крышу и следи, чтобы Наставник…

– Повелитель, – робко промямлил Якуануб, но тут же испуганно замолчал.

– И будешь следить, чтобы эта сволочь, – юноша кивнул на дверь. – Не сбежала! Как только увидишь его – подай сигнал.

Молодой мужчина растерянно указал на горло и открыл рот.

– Возьми чтонибудь на кухне! – раздраженно поморщился Алекс.

Второй слуга тронул товарища за плечо и стал делать энергичные жесты руками. Тот, очевидно, его понял, рухнул на колени, быстро вскочил и бросился бежать.

Александр посмотрел на покрытые резьбой створки.

– Постучи, – кивнул он Якуанубу, указав на молоток.

Но евнух не успел даже взять его в руки, как коридор огласился жутким грохотом. Юноша быстро огляделся. Стены не шатаются, земля не дрожит.

– Как смел ты, жалкое мясо, поднять руку на моих рабов?! – загремел нечеловеческий, оглушающий голос, в котором, однако, слышалась паника.