Служба королю (СИ)

Девушки появились позже, с другой стороны. Обычные красотки, идут себе купаться, или стирать, что тут необычного? Они и не знали, что рядом огромный лагерь воинов. И, конечно же побежали, когда увидели. Тяжело, как бегают девушки, теряя на бегу тряпки, корзинки. А за ними, естественно, рванула вторая группа искателей приключений!

Откуда им было знать, что эти девушки уже половину года бегают каждый день, как лоси, стараясь не отставать от разведчиков, что они уже оттоптали своими ирчигами все тропинки приграничной полосы, а их молодость даёт столько сил, что никакому смельчаку не угнаться! Только тому, кто понравится самой красавице!

Обе группы метались по полям и болотине, но встретились в "Воротах" Тёщиного Гнезда, узкой каменной щели, через которую вытекал ручей. После этого ириты испарились сразу, а хассаны, наоборот, долго давили друг друга, чтобы первыми пробраться через проход, который неожиданно стал очень узким. Через великую ругань и малые тумаки, пересечь странный рубеж удалось, и тут первые прорвавшиеся увидели золото!

Дно ручья почти оголилось из-за запруды сверху и в нём сверкали чешуйки того благородного цвета, который не спутаешь ни с чем. Свет Сияющего не успел ещё достигнуть дна ущелья, и так сверкать могло только оно! Только золото! Задние, услышав слово, тоже закричали его в восторге, а ещё более дальние на бегу повторили, прибавив от себя подробности о находке, и весть полетела назад!

Дисциплина в лагере мгновенно испарилась как капля воды на раскалённом камне! Что стоит удар десятника плёткой перед небывалым сиянием вдали жёлтого металла? Ничего! Подумаешь, плётка! Всё равно, тот, кто опоздает, тоже получит, только зря! Значит, надо спешить!

Отряды побросали в лагере свои мешки, десятников, сотников и самого Архаика, Не все взяли даже оружие, настолько велика оказалась сила азарта. Какое оружие? Войско великого падишаха, непобедимое, грозное, стоит на своей территории, зачем ему оружие?

С высоты положения мы издалека увидели маленькие фигурки, одни неслись по полю, создавая на нём фигуру наподобие вытянутого наконечника копья, остриё которого уже торчало в Воротах, а другие, успевшие пролезть в ущелье, напоминали серый поток, поднимающийся по руслу ручья. На входе стояла жестокая давка, не зря я поставил две стенки и покрасил их под цвет камня!

Золото на мокрых камнях блестело ярко, даже слишком ярко, но только на сотню пустых блёсток едва ли приходилась одна настоящая. Их начеканил Мастер. Из одной монеты получалось две горсти чешуек, а на камнях рядом с каждой рисовались мелкие фантомы, в клане было уже трое ребят, которые научились делать это маленькое колдовство.

Убегавшие разделились на две кучки. Пашкины сорванцы пошли подниматься по южному склону, а мы, я и девушки, — по северному, в свою защитную пещерку. Обмелевший ручей еле сочился, плотина копила воду для одного завершающего удара.

Сейчас я уже начал бояться, что этот удар, скорее всего, окажется слабоватым, если вообще достигнет цели. Почему мне неделю назад показалось, что поток пойдёт именно по руслу ручья? Вполне может немного повернуть и просвистать рядом. Но времени на переделки уже не было, так что мы заканчивали обработку приёмной площадки, я ставил завершающие остатки стенок, причём увешивал их фантомами в цвет травы, "разукрашивал", иначе трудно было разглядеть, где есть защита, а где зияют провалы.

Наверху копошились мальчики, укладывая камни для пращей, на случай прорыва, там командовал Пашка. Поскольку их было маловато, меньше сотни, все пращники встали только на южном склоне, так, чтобы свет Сияющего бил в спину, а не в глаза.

Далеко, от нас через Сторожевой ход, как я рассчитывал, шло королевское войско. Уже потом, намного позже, узнал, что Верт, ещё ночью прошел почти до вражеского лагеря и теперь отряды приближались скрытно, опасаясь того, что не все хассаны окажутся достаточно жадными. Напрасно! Лагерь остался абсолютно пустым и беззащитным, воины короля с недоумением ждали подвоха, занимая позиции перед атакой на пустое место. Даже из обозов сбежали возчики, побросав своих аралтаков, транспорты с едой, котлами и прочим воинским барахлом. Десятники помчались приводить в чувство своих баранов, а сотники — управлять десятниками.

И только один Архаик гордо попивал в шатре сладкое вино, греясь около треножников с огнём, смотрел на танцующих наложниц и думал о том, как он безо всякой помощи возьмёт столицу и прославит своё имя. Ему о золоте не доложили.

Потом наложницы пропали вместе с охраной и вместо них появились чужие воины и принц — Охотник, старый, добрый знакомый архаика, бывавший в гостях у падишаха, он-то и рассказал фельдмаршалу о его пленении и скорой гибели хассанского войска.

Поскольку старый военачальник был опытным политиком, он сразу понял всю бесполезность резких телодвижений и они стали с Вертом пить вино вдвоём, пока один отряд королевских воинов вместо ожидаемой атаки собирал у костров оружие и мешки с жалким солдатским скарбом, таким же, как у них самих. Девять отрядов пошли дальше, по широкой протоптанной полосе к воротам из Тёщиного Гнезда и встали около них боевым порядком, как мы и договаривались. Вернулись в палатку наложницы, которым абсолютно безразлично, перед кем плясать.

Участие королевских войск перепутало мне все карты и планы. Грандиозное театральное представление с появлением злого хассанского духа и ошарашиванием мозгов пришлось превратить в жалкую пьеску. Но чтобы яснее передать большой толпе масштаб событий и по возможности избежать массового кровопролития, я всё же сотворил на самом верху приёмной площадки фантом, напоминающий огромного старца.

Два помощника время от времени двигали, точнее, меняли ему глаза и губы. Не знаю, на что это походило издалека, но вблизи выглядело ужасно. Странная фигура в серой хламиде кривила рожу, которая колыхалась на высоте четырёх ростов ирита, нелепо скалилась, невпопад моргала.

Когда толпа, жаждущая золота, обследовала весь ручей снизу и поднялась на приболоченную поляну, нашу главную сцену, фигура заговорила. Её голосом служило два десятка орущих молодцев и девушек, спрятанных в расщелине наверху, которым я диктовал фразы, поэтому речь старца была отрывиста и нетороплива, а фразы коротки и обрублены.

Мы немного заранее порепетировали, чтобы соблюдать синхронность произношения, поэтому гигантский кукольный театр в целом удался.

— Стойте, хассаны! — пауза — Стойте там, где стоите! — пауза- Кто первый пойдёт! — пауза- Тот умрёт!

Двадцать глоток, сочетание низких и высоких тембров и некоторый разлад между ними, усиленные эхом, заставили воинов застыть в недоумении, такого они еще в жизни не видели. Мне в целом, понравилось наше творчество. Забавно, эффектно, годится для любого праздника! Только, не для войны.

Хассаны снизу давили на верхних, как всегда в таком сборище, нашлись слишком резвые, так что я вынужден оставить фантом в покое и начать ловить смельчаков. Первый из них, рванул верёд, сначала заметался, окруженный большим кольцом, а потом, придавленный более маленькими стенками перестал шевелиться и начал задыхаться. Замечательно! Устрашающе!

Я не хотел его убивать. Это слово стало мне омерзительно после последней схватки с сожжением. Достаточно было только эффекта. Поэтому, когда глаза воина стали безучастными, снял последнее, удушающее кольцо.

— Кто ещё хочет? — пауза — Стойте там, где стоите!

Думал, всё! Нет, ещё один побежал наверх! Почему не вниз? Ведь там спасение! Хочет сразиться с горным духом? Ну, давай… Бегущую цель трудно сразу поймать в маленькую ловушку, поэтому я опять делаю большую и внутри додавливаю второго… Что? Жить тоже хочешь? Ну, живи.

— Подойдите ближе! — пауза — Ближе! — пауза — И замолчите!

Не понимают! Хассанам вообще не свойственно делать что-нибудь одновременно. Если двое молчат, то ещё двое обязательно орут, и непременно, если из этих четверых двое стоят неподвижно, то оставшиеся яростно жестикулируют. А потом все меняются ролями. Поэтому толпа надвигается, шевелится как разозлённый муравейник и орёт.