Зверь Лютый. Книга 20. Столократия (СИ)

"Не князь, не знатный муж, не есть чиновник дворский,

Он Минин! Минин он! - купец нижегородский.

Порода знатная без добрых дел ничто,

Тот в мире знаменит, полезен царству кто!".

-- А скажите-ка, Кузьма Минич Минин Сухорук, чем вы занимались до семнадцатого года?

-- В смысле - до тысяча шестьсот восьмого от Рождества Христова? Так это... лавку держал. Говядырь я. Мясником был. Скотопромышленником. Брал всяких говяд, пригонял в Нижний, продавал. Своим трудом! Вот этими руками! Курток замшевых - тоже три...!

-- Не надо. Верю. А вот где вы их брали? Не куртки, конечно, а говяд?

-- А... Дык... Известно где! У поганых. Людишки там... поганые. А вот говяды - добрые. СЭС - никаких претензий.

"Орлеанская Дева из мясной лавки". Успешен не только в спасении Отечества, но и в личной жизни.

Где брал сырьё для своего мясного бизнеса уважаемый человек, посадский староста Нижнего Новгорода, герой народного ополчения, один из самых выдающихся людей в истории России, удивительным образом сочетавший успешность в бизнесе, храбрость в бою, мудрость в совете, честность в государственных делах, приумножение богатств в ходе распродаж имущества казнённых изменников...?

Общепринятый ответ:

-- Известно ж! В Степи!

Посмотрите на карту. Где - Великая Степь, а где - Окская Стрелка. Прикиньте расстояние, которое нужно пройти гурту от, например, Дона. В условиях непрерывной малой русско-татарской войны.

Брал-то Минин скот в степи. Только не в Великой, а в Арзамасской. После походов Ивана Грозного эти земли уже не Зарубежье, а свои. Живёт там хоть и мордва, а наша. Частью - языческая, частью - крещёная. Там стоят усадьбы русских бояр и помещиков. Получивших поместья по воле Ивана Грозного и его наследников. Там русский закон. Ворья, конечно - полно. Но дела вести можно.

Остаётся поклониться великому предку. Не только за общеизвестные подвиги в деле спасения Государства Российского, но и за подсказанную бизнес-идею.

***

Едва прибежав во Всеволжск после торга у Усть-Ветлуги, просидев всю ночь в разговорах, подпихиваниях, подталкиваниях и понуканиях, я вскочил по утру в лодочку и, с малой дружиной, побежал вверх по Оке. К устью Теши.

Вот не зря я так внимательно разглядывал здешние берега по дороге из Мурома! Была попытка организации засады. Но мы аккуратненько подозрительное место... Нет, не обошли. Мы туда как раз и причалили. И - отчалили.

У "петухов" был довольно глупый вид: они так рьяно кинулись на нас с криками и топорами, предполагая испугать внезапностью. А мы отскочили спокойно лодочкой от берега на десяток шагов и, подняв луки с наложенными стрелами, поинтересовались:

-- Ребята, вы чего? Праздник у вас тут какой-то? Двунадесятый?

Потом пошли разговоры. Сначала панк (военный вождь) бил себя кулаками в грудь, и рассказывал, как он нас всех порвёт на части. Потом пришёл ветхий карт (жрец), и долго говорил гадости про пришельцев. Не про инопланетных, конечно, а про русских. Потом, в два захода, пришли азоры с кудатями - местные старейшины.

Про переговоры с туземцами я уже... Меня ещё с Усть-Ветлуги подташнивает.

Обязательный элемент - возможность перехода к кровопролитию в любой момент без понятного мне повода. У них - свои обычаи и свои представления о допустимом. Если они смогут меня прирезать, не опасаясь возмездия и не неся тяжёлых потерь - прирежут. Даже не потому, что у меня и моих людей есть множество интересных и полезных в хозяйстве штучек, а просто - "морда нерусская". В смысле: "непетушинская".

Но в лодке выразительно торчит Салман. И двое ребят-стрелков. Луки опущены, но стрелы наложены. Поднять и стрельнуть - мгновенное дело. А толмачом у меня - Илья Муромец. Лично знакомый некоторым присутствующим:

-- Видишь у ихнего панка шрам через морду? Моя черта, довелось разок переведаться. Быстро бегает, падлюка.

Переговоры... как это задолбало!

-- Господа азоры! Вожди петухов и предводители куриц! - Про куриц не надо? - Ну и не переводи. Я, Воевода Всеволжский, предлагаю вашему племени мир, дружбу, жвачку и взаимное уважение. Мне от вас ничего не нужно. Ни вашей земли, ни ваших людей, ни ваших жён, ни вашего скота. Ничего. Кроме мира. Мой мир выглядит так: мои люди поставят вышки вдоль Окского берега на горах. Вышек будет немного - пять-шесть. Земля вокруг каждой, немного - на версту, будет использоваться только моими людьми. Если вы согласны - мы будет торговать и жить в мире. Если нет - не будем. Если вы выберите мир, то дадите мне десять аманатов. Из числа сыновей ваших старейшин. Через 10 дней я хочу видеть этих юношей в своём городе. Согласны ли вы?

Обратите внимание: с "петухами" у меня всё значительно мягче, чем было с "утками". Аманаты (заложники) -- обычный элемент соглашения на Востоке. "Каловую комбинаторику", принцип "любые два из трёх" - я не использую - нет замученной придурками Русавы. Упокой, господи, её душу.

Илья переводит, азоры с панком и картом шипят, плюются в нас и друг в друга...

-- Они спрашивают: что ты дашь за это? Какие подарки ты привёз?

Ну вот. А то начали... невинность блюсть. "Наша земля... испокон веку... деды-прадеды... никогда нога иноземца не ступала...". Как их здесь булгары, а до них хазары, а до них гунны резали... Локальная амнезия.

-- Посмотрите на небо. Разве голубизна небесного свода не прекрасна? Разве тепло солнца не радует? Разве не доставляет удовольствие шум листвы в лесу, плеск воды в реке, треск поленьев в костре? Это, и многое другое, не менее восхитительное, называется жизнь. Разве ваша жизнь - не лучший из всех возможных подарков? Я дарю её вам.

Они сперва не поняли. Потом возмутились.

Зря. Я сказал правду. Если откажутся от моего подарка...

***

Ночью стучат в окно:

-- Хозяин, дрова нужны?

-- Нет.

Утром выхожу во двор - и правда - дров нет. Все спёрли.

***

Толпа туземцев за спинами переговорщиков завопила, начала махать копьями, луками и топорами. Дистанция меньше 30 шагов, если они начнут... Ежиков из нас понаделают мгновенно. Что у нас под одеждой панцири - им не видно.

Панк скалится злобно, Илья - чуть сдержаннее, но рукоять меча не выпускает.

-- Они говорят... ты не должен ходить по Теше. Это река петухов.

-- Я не собираюсь её выпить. Но никто не может запретить мне идти тем путём, которым я собрался пройти.

Или я не русский человек? Выбрал направление - это дорога.

-- Они говорят... они пойдут к своему народу. Они передадут твои слова и сообщат решение.

Умные ребята. Сняли остроту конфликта, перенесли на более удобное для них время. Когда шансов на победу будет больше, а потери - меньше. "Удобное время"... Можно подумать - оно у них будет.

"Петухи" ушли, а мы гребанули по Теше вверх.

Устье Теши - нижняя граница Муромского княжества. Илье эти места хорошо знакомы - воевал он тут. Частенько.

Здесь же - граница расселения муромы с очень давних времён. Посёлки их стоят. Далеко не все признали власть князя и христианскую веру. Или - признали, но только днём. А ночью... Настоящая чересполосица. С пересортицей.

В одном селении тебя примут с раскрытыми объятиями - "наши пришли!", в соседнем - зарежут за какие-то стародавние счёты. С кем-то. С русскими, с православными, с низовыми...

Глава 434

-- Вона, Иване. Глянь. Городок Пичаевый. Эрзя маа.

От Стрелки до Арзамаса 120 км по прямой. По рекам - вдвое. Но - пришли. К тому высокому месту на правом берегу в изгибе реки, где через века будет построен русская крепостица. А пока местный вождь живёт в большом, по местным меркам, вели (рой, селение) у подножия холмов, на которых позже появится город.