Заповеди Леси (СИ)

А вот Эрик был удивлён. Ему почему-то казалось, что я начала отдаляться от него. Но как я могла так просто отдалиться от него? Он — моя поддержка после смерти матери, мой друг и защитник, он стал мне ближе всех других. Я не хотела с ним расставаться. Я хотела просто быть с ним, во всех смыслах. Заботиться о нем, разговаривать с ним. Мне хотелось засыпать и просыпаться рядом с ним. И в последний месяц своей жизни у меня не было сил отказаться от этого соблазна.

Насколько не были бы безумными наши отношения, мне хотелось дать им шанс. Чтобы я потом вспоминала о них с улыбкой. И даже если у меня отберут все чувства и воспоминания, какая-то часть моей души всегда будет помнить.

Почему из всех людей на этой земле только ты способен заставить меня жить дальше? Что в тебе особенного? Зачем ты заставил меня чувствовать себя одновременно беззащитной и защищённой?

Мне бы так хотелось получить ответы на эти вопросы. Даже сейчас я не знаю, что за чувства он вызывал в моей груди. А ведь я стала намного умнее, мно-гое пережила. Почему я не могу получить ответ на такой простой вопрос?

Но некоторые вещи, похоже, должны остаться без ответа…

В тот вечер я поругалась с Ярославом из-за своего решение. Он — великий грешник по-моему мнению — сказал, что я веду себя безнравственно. Ссора эта не была долгой, в комнату вошла Елизара и выставила меня за дверь.

— Если ты сделаешь это, Злата, я приду за тобой и посажу под замок! — вот она чрезмерная братская опека. Я не стал ему ничего говорить, чтобы не усугуб-лять положение. Надеясь, снова помириться.

Рома снова ушёл в себя. Я обняла его, но он никак не отреагировал. Ели-зара приготовила для него отвар. Я попыталась заставить его сделать глоток, но жидкость просто лилась из его рта и стекала по подбородку.

— Рома, пожалуйста! — он посмотрел на меня пустым взглядом.

Я позвала Елизару. Она отодвинула меня в сторону и опустилась на колени рядом с Ромой. Она ничего не говорила, просто смотрела ему в глаза, но я чувст-вовала, как комнату медленно наполняет магия. Древняя сила проникла в каждый предмет, в каждое живое существо.

— Ты ещё встретишься с ней, но не сейчас. У каждого в этом мире есть ис-пытание, и нужно преодолеть его с гордо поднятой головой.

В глазах Ромы появилось осознание. И на минуту мне показалось, что он вернулся ко мне. Но глаза его угасли так же быстро, как и зажглись. А потом он уснул…

— Что ты с ним сделала?!

— Послушай! Его отравил Хронус. Эти чары созданы для того, чтобы сво-дить с ума. Он застрял в собственных воспоминаниях, желаниях и иллюзиях. Ма-гический сон — самое лучшее, что я могла для него сделать. Его рассудок немного повредился, но я смогу это исправить. Сейчас ему поможет только полный покой. Он очнётся, когда будет готов.

Я сдержала слёзы, заглушив боль ненавистью к Хронусу. Я дала себе клятву: «Я сделаю всё для того, чтобы спасти тебя, Рома».

С этими мыслями я покинула брата. Сердце мое было не спокойно, но я понимала, что ничем сейчас не могу помочь.

Эрик ждал меня возле двери. Он был взволнован, впрочем, я тоже. Но его волнение улеглось, когда дверь за нами захлопнулась, а моё разгорелось с боль-шей силой.

Он чему-то улыбнулся, а я удивлённо посмотрела на него.

— Ты выбрала меня, Злата, — он взял меня за руку, наши пальцы перепле-лись, и я ощутила тепло.

Мой дом там, где ты. Так было, так будет. Я клянусь, что, даже если весь мир сгорит в адском пламени, я проведу тебя сквозь огонь и смерть, и ты будешь жить в новом, совершенном мире.

В лесу было совсем тихо. Временам где-то ухала сова, но чем дальше мы отходили от дома Елизары, тем больше её уханье растворялось в ночи.

Мы не торопились. Мне хотелось насладиться каждым моментом, прове-дённым вместе с ним.

Прогулка в лесу. Звёзды на небе.

— Где заканчивается лес? У него есть границы? — я мастер испортить ро-мантику.

— Лес заканчивается там, где кончается твоё воображение.

— А если моё воображение бесконечно, то…

— И лес бесконечен.

— Как думаешь, с Ромой всё будет в порядке?

— Да, он вернётся к тебе.

Эрик обнял меня. Сначала я почувствовала себя не уютно, но тепло его рук дало мне защиту и принесло покой. Я закрыла глаза и носом уткнулась ему в плечо. От Эрика всегда пахло хвоей, в каком бы обличье он не был. Лишь две вещи оставались неизменными: синие глаза и запах. Я никогда этого не забуду. Даже, если буду гореть в аду.

Но Эрик не знал, о чем я думала в тот момент. Возможно, это было к луч-шему. Я слишком сильно запуталась в себе, не могла отличить правду ото лжи. Но разобраться во всём этом могла только я сама.

— Знаешь, о чём я всё время думаю? — Эрик прошептал эти слова мне на ухо. Мне показалось, что он склонился ко мне слишком близко.

— Нет, — сердце моё пропустил несколько ударов, — расскажи.

— Я думаю о нашем танце на балу. Всё время. Мне кажется, что я никогда прежде не был так счастлив. Так что, — он отпустил меня и отступил на шаг, — по-звольте пригласить.

Он медленно протянул мне руку, а я так же медленно, поддерживая игру, приняла её.

— Но у нас нет музыки, — сказала я, улыбаясь. Эрик не ответил мне. Вместо ответа он начал что-то напевать себе под нос.

Мы закружились в медленном танце, словно две тени в призрачном лесу. Мы были всем и одновременно ничем. Лишь две песчинки в целом мире.

И снова всё потеряло значение. Всё кроме него.

А танец все продолжался, Эрик по-прежнему напевал, а я, пытаясь разо-брать слова, споткнулась и почти упала.

Я испуганно посмотрела на Эрика, но поймав на себе его взволнованный взгляд, рассмеялась. А потом к моему веселью присоединился и Эрик.

Я снова уткнулась носом в его плечо, наслаждаясь его объятиями.

Вот так мы и стояли, потеряв счёт времени, медленно покачиваясь в танце.

Мы не спешили идти домой.

Возле озера было большое дерево. Вековой дуб, чья крона стремилась да-леко ввысь.

Я присела на холодную землю, а Эрик плюхнулся рядом. Мы смотрели на спокойную водную гладь, на звёзды, отражающиеся в ней. Эрик рассказывал мне легенды, а я, облокотившись на его плечо, полностью погрузилась в сказку этого места.

Может быть, даже у меня есть надежда на новое, счастливое будущее.

Я закрыла глаза и уснула.

В полусне я поняла, что кто-то несёт меня на руках.

— Спи спокойно, Злата. Я буду охранять твой сон, — и я успокоилась, помня о красивом и вечном обещании.

Когда я проснулась, Эрика не было рядом.

При свете дня его комната выглядела иначе. В первый раз я не успела ни-чего толком рассмотреть, но сейчас увидела стопки книг на полу и на тумбочке. Комната была небольшой, и в ней царил творческий беспорядок: многие вещи были разбросаны, одежда запихана в маленький шкаф.

Я с трудом выбралась из постели. У меня было много планов на день: на-вестить братьев, поговорить с Елизарой, пойти с Эриком на поляну. Он сказал, что на закате, если повезет, можно увидеть души животных. Там два мира сопри-касаются, оставляя невидимые следы друг на друге.

— Ты проснулась, — Эрик вошел в комнату. И в лучах утреннего солнца я увидела его иначе. В моей памяти что-то ожило, но так же быстро угасло.

В лесу опадали листья. Они танцевали свой причудливый танец. Природа играла с ними, а они с природой. И среди этого осеннего безобразия лишь двое выпадали из общей кутерьмы.

Парень и девушка кружились в своем танце, в прекрасном и неземном вальсе. И казалось, во всём этом мире нет людей счастливее и прекраснее их.

Видение растаяло. Я удивленно моргнула. Что это было? Всего лишь один пазл мозаики, но картинка не будет полной, пока у меня не будут все части.

— Я к Елизаре. Ты меня проводишь? — он кивнул.

Мы отправились сразу же после завтрака. Утром лес не внушал былого страха, скорее приносил покой. Лучи солнца затеяли игру на листьях, природа словно любовалась собственной красотой. Мне казалось, что этот лес полон са-моцветов, так были разнообразны краски природы. И среди всего этого велико-лепия были слышны чистые голоса птиц.