Неприкаянный (СИ)

— Флам.

Свет погас, и мечник с опаской повторил:

— Флам.

Ни взрыва, ни чего-либо иного не последовало.

В тот день Натану пришлось мыться в ледяной воде, пока Фирт собирал по округе свои вещи. Но оно того стоило. Чувство чистоты и свежести много значило для принца.

Натан топором в правой руке рубал дрова. Сосновые поленья отлетали на две стороны, и по бокам скопилась уже приличные кучки. Удар за ударом, это занятие уже отработано до такой степени, что задумываться над процессом нет смысла. Теперь он мог спокойно размышлять на отвлечённые темы, не боясь лишиться пальцев или всей кисти. Да и левая пятерня уже гораздо лучше подчиняется. Стоит лишь чаще использовать её, разрабатывать движения.

Мечник заметил неприятную особенность когтей дракона. Помимо обычной травмы была нанесены повреждения нервам, передающим сигнал от мозга к мышцам. Являлось ли это влиянием магии, а может быть и неизвестного ему доселе яда, принц так и не смог понять. Придти к окончательному выводу ему не позволяли ограниченные познания в данной области. На ноге последствия подобного вмешательства прошли почти незаметно и уже через неделю он смог нормально ходить, а вот рука и сейчас недостаточно хорошо контролирует свои движения. Лопатка срослась, однако рука потеряла свою подвижность. Назад и вверх теперь её не подымешь, и что самое обидное не из-за болевых ощущений, а будто никогда и не могла так двигаться раньше. Натан много раз входил в транс и обследовал своё тело, но исправить неправильно сросшуюся кость, которая и являлась главной причиной этой беды, невозможно.

В познании передачи нервных импульсов он не преуспел, а работа собственного мозга для него вообще осталась тайной за семью печатями. Чтобы исследовать что-то, нужно понять, как это действует, хотя бы основные принципы, а во время медитации мозг как бы отключён и в то же время работает. Как только Натану казалось, что он обнаружил ту ниточку, которая приведёт к раскрытию тайны, всё моментально менялось: активность одних участков снижалась, других возрастала, некоторые вообще начинали работать по иному. Из раза в раз приходилось снова возвращаться к пройденному этапу, искать хотя бы малейшие закономерности или связи.

В результате оставалась надежда время, с течением которого рука сама исцелится.

Принц ещё раз опустил секиру в дерево и уселся верхом на пень, на котором и рубил дрова.

С момента его прибытия в долину прошло больше трёх месяцев, не самых лёгких надо заметить. Но именно здесь он обрел то, чего был давно лишён. Нет, не во время переворота, задолго до этих событий. Как наследник престола, Натан был лишён покоя. Сколько себя помнил, за его постоянно решали, куда поехать, чем заняться, с кем знакомиться. Без участи самого принца расписали всю жизнь и всегда «подгоняли» его под определённые правила: правила дворцового этикета до четырнадцати лет, дуэльные правила до самых недавних событий.

А здесь… здесь царило безвременье. Ничего не происходит, никто никуда не стремиться сломя голову. Тут иные приоритеты и ценности. В долине люди живут и не обращают на внешний мир внимания. «Залесье» — странный мир с ещё более странными законами. Эта местность, словно горы Рубежа над ними, тысячи лет не менялась, внушая своим постоянством чувство безопасности и мира. Единственное, что подвергается влиянию перемен это пора года. Здесь никто не гонится за будущим, а покоряется ходу времени. Все знают, весной нужно вспахивать, летом обрабатывать, а осенью пожинать плоды трудов и заготавливаться тем самым на зиму. Местные жители не знают слова «план», ими руководит слово «пора». Пора сеять, пора жать и набивать погреба.

К одному из пора и готовился принц. Впервые будет встречать зиму. Впрочем, и Фирт тоже. Предыдущие холода он проводил в услужении приезжих торговцев в Фосте. Купцы предоставляли парню тёплый угол и еду, а большего, в принципе, ему и не надо было. Фирт помогал у прилавка, при разгрузке товаров, доставках в указанное место.

Дом, где ему доводилось проводить тёплую пору, как оказалось, не принадлежал Фирту. Вдаваться в подробности он не стал, но все же оговорился, что пришёл из залесья. В селениях ему было отказано в проживании, а единственной постройкой вне сёл и городов, была только эта избушка.

Почему здесь очутился, Фирт не объяснил. Наверное в долине скрывается немало беглецов… Теперь к ним присоединился и принц.

Натан и Фирт редко вели между собой беседы, однако мечник был крайне благодарен парню за то, что тот не спрашивает о предыдущей жизни или о предстоящем уходе с Лысой горы.

По обоюдному молчаливому согласию, было решено в этом году перезимовать в доме Фирта.

Осенний Асор плохо прогревал землю, и Натан через пять минут надел ранее снятый свитер. Скоро горы скроют своей тенью долину, так что остались считанные минуты до возвращения Фирта с рыбалки. Как всегда принесет форели… Рыба Натану уже порядком надоела. Ловилась она не в озере, там ее и вовсе нет, а в карьере неподалеку, где вода значительно теплее. Конечно, всё относительно, Натан выдержал в водоёме только четверть часа при купании, но это было несравнимо с холоднющим озером, которое питалось от ледников Рубежа. Карьер же пополнялся водами подземными и замерзал лишь в самые студёные зимы.

Кстати, с рассказов Фирта, озеро покрывалось льдом при первых же заморозках, держа всех жителей Фоста и близлежащие поселения в напряжении. Снега на вершинах переставали таять, и озеро начинало мелеть. Уровень воды понижался без подпитки единственным горным протоком, а лед, лишившись опоры, проседал, иногда он выдерживал собственный вес достаточно долго, чтобы вскоре свалиться с грохотом. Если температура понижалась постепенно, это проходило менее эффектно, а в том случае, когда мороз обрушивается резко, и вода успевала промерзнуть на метр и больше, то лед держался куполом всю зиму, а рушился уже весной. В случае единовременного обрушения по всему озеру, звук распространялся на десятки километров, а вблизи сотрясалась земля.

Принц встал и пошёл за кинжалом. Натан прикрутил осколку деревянную ручку и посчитал дело рук своих достойным называться оружием. В последнее время он по вечерам пытался упражняться с ним. Пытался, потому что никогда не видел применения подобных клинков раньше. Короткие лезвия эффективны в толпе или на расстоянии руки, а наследник никогда не должен околачиваться средь граждан без охраны, которая всех и отстраняет подальше. Ему же приходилось сражаться в тренировочных поединках против мечей, посоха и копья, то есть предметов представляющих реальную угрозу во время прогулок по городу или при военных действиях.

Из армейской классификации стилеты, кинжалы и иже с ними вообще выпадали. Существовали понятия ближнего, среднего, дальнего и снарядного вооружения. Последнее в свою очередь подразделялось на метательное и стрелковое.

Мечник не руководствовался практическими соображениями, занимаясь с самодельным клинком. Скорее это был порыв исследователя: есть кинжал, почему бы не узнать, как им пользоваться. На короткий меч всё-таки осколок не тянул, и у принца получалось что-то похожее на удары из стиля боя щит-меч с движениями обоеручника.

Не прошло и пяти минут, как среди недвижимой травы на проторенной тропинке показалась узнаваемая фигура.

Фирт шёл медленной и беззаботной походкой человека, которому некуда спешить. В одной руке он нёс удочки в другой ведёрко с уловом. С дистанции было не видно, но Натан помнил, за спиной висит ещё и складной стульчик.

Рыбак поравнялся с принцем.

— Как улов?

— Семь по кило и три поменьше. — Речь шла о форели, конечно же.

Удильщик, не заходя в дом, подошёл к высокому пню с отполированной долгим использованием в качестве стола для разделки поверхностью и начал чистить рыбину.

Мечник постоянно ловил на себе ироничные взгляды и когда с очисткой ужина, завтрака и обеда в лице трех рыбин, было покончено, Фирт, не скрываясь, начал следить за тренировкой принца.