Нектар Полуночи (СИ)

— В жизни не видел менее подходящей для парапланеризма экипировки, — покосившись на туфли Паркер, пробормотал Джарод.

Пока она переобувалась и надевала шлем, он расстелил на мокрой крыше плёнку и взялся за синее полотнище. Женщина кинулась помогать, но он отмахнулся:

— Не надо, объяснять дольше, чем делать…

Она и охнуть не успела, как всё было готово. Крыло с расправленными стропами улеглось поверх полиэтилена, тело пассажирки обхватили ремни переднего из кресел, пилот, проверив надёжность этих ремней, закрепил заднее кресло на себе. Купол ожил, хлопнул, наполняясь воздухом, и вдруг Паркер испугалась. Разноцветные лепестки парапланов, парившие над океаном тёплыми и погожими летними днями, выглядели совсем не страшно. Но быть пристёгнутой к такому лепестку промозглой декабрьской ночью, на крыше, в тревожном жёлтом свете прожекторов, на сбивающем с ног ветру… «Надеюсь, он знает, что делает!» — успела подумать Паркер, собралась сказать это вслух, но тут Джарод мягко подтолкнул её в спину и выдохнул:

— Беги!

Она побежала с ним вместе, и ноги почти сразу оторвались от наклонной поверхности. У края крыши параплан нырнул и накренился, заставив Паркер стиснуть зубы, чтобы не заорать от ужаса, но тут же выправился и пошёл вперёд и вверх. Люди внизу, наконец, заметили беглецов. Одни заметались, как тараканы, другие изумлённо замерли, кто-то схватился за оружие и даже выстрелил, но было уже поздно. Синий купол с достоинством развернулся и покинул воздушное пространство Центра.

В ушах у Паркер монотонно шумело, и непонятно было, шумит ли это ветер, или кровь, насыщенная адреналином. Сквозь шум пробился голос Притворщика:

— Всё хорошо, всё хорошо!

Она повернула голову и увидела мужскую руку в кожаной перчатке, уверенно лежащую на стропах. Вид этой руки, спокойные интонации Джарода, само его присутствие за спиной подействовали на женщину, как транквилизатор: напряжение стало спадать. Только теперь Паркер поняла, что колени у неё совершенно заледенели. Но куртка оказалась неожиданно тёплой, зубы вскоре перестали отбивать дробь. Параплан петлял и раскачивался, однако это уже не пугало. Центр пропал из поля зрения, под ногами теперь была густая чернота залива, кое-где разбавленная огнями кораблей. В полёте наяву не было сновиденческой птичьей лёгкости, но радость освобождения ощущалась острее и слаще, чем во сне, дурманила, пьянила, разгоняла сердце.

Ещё один разворот, и показался неравномерно освещённый берег.

— Садимся! — крикнул Джарод.

Паркер поискала глазами место будущей посадки и решила, что полупустая открытая парковка подходит как нельзя лучше, но у пилота было другое мнение. Быстро снижаясь, параплан миновал асфальтовую площадку, пролетел над спящими коттеджами жилого района и опустился на небольшой пустырь за ними. Действуя безошибочно и стремительно, Притворщик избавил себя и свою спутницу от креплений и от шлемов, схватил её за руку и потянул за собой. Летательный аппарат остался лежать на земле.

В паре кварталов от пустыря беглецов дожидалась машина. Они уселись в неё, не тратя времени на слова, и тут же рванули с места. Мгновения спустя городок остался позади. Стискивая руль, Джарод смотрел только на дорогу, Паркер же беспрестанно оглядывалась — каждую секунду боялась увидеть догоняющий их вертолёт.

— Не надо нервничать, — с улыбкой сказал мужчина, угадав её настроение. — Мисс Паркер, темнота — надёжный союзник, в Центре не знают, где мы приземлились. К тому времени, когда они найдут параплан, мы будем где-нибудь в Виргинии.

— Куда мы едем? — поинтересовалась она.

— Это имеет значение?

— Нет… куда угодно, лишь бы подальше отсюда, — тяжело вздохнула Паркер.

— Я так и подумал, — кивнул Притворщик. — Сильно замёрзла? В бардачке есть фляжка… выпей, чтобы согреться. За руль я тебя всё равно пока не пущу.

Женщина отыскала фляжку, несколько раз глотнула из неё, не чувствуя вкуса, горячая волна прошла по пищеводу и обожгла желудок, в котором с утра не было никакой еды.

— А как же ты? — спросила она, рассматривая Джарода — впервые с момента их встречи… и как будто впервые в жизни.

— Мне жарко, — успокоил тот и расстегнул куртку с меховой отделкой. — В Южной Дакоте сейчас мороз и снега по колено…

— В Южной Дакоте? — удивилась Паркер.

— Сегодня… то есть вчера днём я был там.

— Как ты попал в Делавэр?!

— Самолётом, — он усмехнулся, оборачиваясь к ней. — Ещё вопросы есть?

Поймал её взгляд, вдруг смутился и поспешно вернулся глазами к дороге.

— У меня одни сплошные вопросы, — призналась женщина, которой тоже овладела неловкость.

— Аналогично. Но, думаю, с ними можно повременить.

Джарод был не в состоянии поддерживать разговор. Предыдущие несколько часов, а в особенности, сам полёт, заставили его действовать на пределе сил и нервов: единственное неверное движение могло стоить и ему, и мисс Паркер не только свободы, но и жизни. И теперь ему хотелось просто молчать.

— Давай повременим, — согласилась она, от выпитого натощак спиртного язык у неё слегка заплетался. — Только одно…

— Что, ваше высочество?

— Когда ты придумал… всё это? Имею в виду, побег на параплане. Неужели импровизировал, когда я тебе позвонила?

— Конечно, нет, — ответил Притворщик с невесёлым смешком. — У меня, видишь ли, было прежде нечто вроде хобби… изобретать способы сбежать из Центра. «Сто и один способ побега» — я мог бы написать такую книгу. Сегодня я просто вспомнил одну из своих давнишних идей. Всё, что понадобилось — купить по объявлению подержанный параплан.

— Ясно, — тихо проговорила бывшая охотница. — И ты совсем не опасался… идти за мной в Центр?

Он кашлянул:

— Не опасался ли я засады? Нет. Я проследил, чтобы на крыше её не было. Всё остальное, мисс Паркер — дело техники.

«Незачем тебе знать, как сильно я ради тебя рисковал!» — подумал Джарод.

«Ты никогда не пожалеешь о том, что поверил мне!» — подумала Паркер.

Оба сейчас испытывали одно и то же: они обмирали от счастья, видя друг друга целыми, невредимыми и свободными. И оба не решались этого показать, списывая на стресс короткие объятия на крыше лабораторного корпуса.

— Ты бы поспала, а? — предложил мужчина после паузы. — И ничего не бойся. Нас не поймают. Смею надеяться, я не такой лопух, как Многоликий.

Его спутница фыркнула:

— Да и я не такая простушка, как Принцесса.

— Но, должен сказать, Принцесса из тебя получилась очаровательная, — хмыкнул Притворщик.

— Ты тоже был неплох, особенно в качестве горностая, — в тон ему отозвалась Паркер.

Скрывая смущение, она уставилась в окно, словно снаружи было что-то, заслуживающее внимания. Веки тяжелели, переполненный невероятными событиями день не помещался в сознании, дробился на фрагменты, картинки воспоминаний разлетались аляповатым веером, как брошенная колода карт.

— Дай своей голове немного отдыха, — с дружелюбной настойчивостью посоветовал Джарод. — А потом мы с тобой вместе во всём разберёмся и решим, что делать дальше.

Шесть часов спустя Джарод припарковался у обочины богом забытого шоссе в Северной Каролине. На востоке украдкой посматривало на мир позднее зимнее утро. Мисс Паркер спала. Лицо её смягчилось, щёки порозовели, морщины разгладились, и линия губ стала по-девичьи нежной. Спутанные тёмные волосы, как живые, льнули к шее в распахнутом вороте куртки. Мужчина протянул руку и осторожно отодвинул особенно нахальную прядь. Подруга детства пошевелилась, вздохнула, но не проснулась. «Всё равно мне сейчас придётся тебя разбудить!» — с сожалением подумал он. Только что он разжился двумя стаканами кофе и бутербродами в придорожной забегаловке. Предстояло поесть и поменять транспорт. Дважды за ночь Притворщику казалось, что позади повисла подозрительная машина. Оба раза тревога была ложной, но радоваться, что преследователи безнадёжно отстали, пока не стоило.

В том, что ему удастся сбить со следа ищеек Центра, Джарод не сомневался. Чего он сейчас не понимал, так это того, как ему быть с мисс Паркер — как держать себя с нею и куда её отвезти. «На виноградники матушки Аржни», — вспомнил он своё видение и поморщился: в этом мире «матушку Аржни» взять негде. И дожидаться в этом мире нечего: мисс Паркер никогда не вернётся в Центр. Хочется думать, что не вернётся! Притворщик так давно мечтал вытащить её из этого дерьма и так давно смирился с отсутствием успеха, что сейчас не верил самому себе. Вот же она! Спит рядом с ним в машине, в бесформенной куртке с чужого плеча, ошарашенная, преданная, прозревшая… поедет за ним куда угодно, потому что ничего другого ей не остаётся… Впору щипать свои запястья, убеждаясь, что уж это-то — определённо, не сон!