Проклятье Солнечного короля (СИ)

Самого графа тоже весьма интриговал загадочный и блистательный капитан Кросс. Казалось, он состоял из сплошных сплетен и слухов, которые графу не терпелось развенчать. Во многом здесь играло роль любопытство, но была и другая причина заставляющая искать встречи — граф знал, что капитан проявлял подозрительный интерес к Мэл. Расспросы в городе, тот факт, что она лечила то ли его племянника, то ли сына, то ли еще кого, но главное, слухи о том, что капитан был в Бекасе в тот самый момент, когда там была Мэл, и странное исчезновение нанятых им людей, заставляли раздраженно передергивать плечами. Все это не просто так. И сегодня, он надеялся выяснить это, если не у самого капитана, то по его реакции.

При ближайшем рассмотрении Кросс оказался совсем не таким, как граф предполагал. Даже побывав на приеме у Морисов, где присутствовал этот полукровка в компании своего странного неотесанного помощника, он не заметил в нем того, что видел сейчас — превосходство. Все в нем источало превосходство, от взгляда, до походки или поворота головы, обращения со слугами или леди Витторией. Казалось, не он, а сам граф гость в своем собственном доме. Невольно хотелось признать за ним это право, покориться ему. Граф списал свои ощущения на способности полукровок, однако, это не могло не вызывать уважения и даже восхищения. Давненько он не встречал столь сильных и волевых противников, а иначе, как противника, он его воспринимать больше не мог.

Граф намеренно привел своего гостя в кабинет, где на стене висел большой портрет Мэл. Хотел проверить реакцию, но ничего, кроме легкого любопытства в лице капитана не заметил.

— У вас прекрасный вкус, — заметил Александр и уселся в предложенное кресло. — Очень натуральный портрет.

— Как? Вы знакомы с моей подопечной? — притворно удивился граф.

— Да, она ухаживала за одним из моих людей пострадавших при шторме.

— Да, Мэл — сама доброта, — процедил граф, на мгновение, растеряв свое самообладание. Слишком невозмутимым и спокойным казался капитан.

— А при каких обстоятельствах вы стали ее опекуном? — полюбопытствовал гость.

— О, это очень печальная история. Мы, с Бертраном, отцом Мэл, были компаньонами много лет. Поэтому, когда произошел пожар, в котором и погибли лорд и леди Аскот, я счел своим долгом позаботиться о сиротах.

— Как благородно с вашей стороны. И все же воспитание детей требует не только больших душевных сил, но и времени. Уверен, вы с облегчением отпустите ее и ее брата, когда девушке исполнится двадцать один.

— Напротив, для меня это опекунство стало благословением богов. Ведь если бы не этот трагический случай, я никогда бы не узнал, какой бриллиант попал мне в руки.

— Что вы имеете в виду?

— Только то, что я намерен жениться на леди Аскот в самом ближайшем времени.

— Но, насколько я знаю, вы уже женаты.

— Это простая формальность. Я давно уже получил разрешение о разводе за подписью короля, но только не успел воспользоваться им.

«Нелепость, — подумал тогда Александр — Это ж надо, моя подпись фактически развязала графу руки».

— И леди Аскот согласна?

— Мэл достаточно умна и благоразумна, чтобы понять и осознать всю искренность моих чувств к ней.

— Для вас возможно, но другие, те, кто не слишком хорошо знают леди Аскот могут подумать, что вы воспользовались своим положением опекуна. Вас это не смущает?

— Вы тоже так думаете?

— Я только предполагаю, граф. В конце концов, наше недолгое знакомство не позволяет мне правильно оценить ситуацию.

— И все же, я ценю ваше мнение. Впрочем, вряд ли кто-то усомнится в моих намерениях. Я никогда не скрывал, что люблю Мэл.

— Даже так? — хмыкнул мужчина. — Какие громкие слова.

— А почему нет? Разве вы, капитан, никогда никого не любили? Разве и вас не тронула доброта и невинность моей подопечной?

— Не настолько, чтобы я мог помешать вашим планам, мой друг. Я капитан и обручен с морем, а женщины… боюсь иногда, они становятся только помехой, — ответил Александр, не сразу заметив, как неуловимо переменилось лицо его визави. Пока на губах не появилась победная усмешка. «Мэл» — догадался он и мысленно простонал, прежде чем обернуться. — «Неужели это было подстроено, или все же чудовищная случайность?».

— Мэл, дорогая, а мы с моим другом как раз говорили о тебе, — с несвойственной ему сердечной теплотой проговорил граф. — Вы ведь знакомы с капитаном Кроссом?

Неверие, гнев и разочарование отразились в тот момент на ее лице, и он ее не винил. Что еще она могла подумать? Да и последняя его фраза, сказанная в надежде убедить графа довериться ему, не добавляла ему очков. И все же он надеялся, что она сможет сдержаться. Не смогла.

— Нет, я совершенно не знаю этого человека. Впрочем, не удивляюсь, что вы подружились. Как там говорят? Рыбак рыбака…

— Что-то я не пойму — это был упрек?

— Что вы, как можно? Я всего лишь констатирую факт. Браво, господа, вы нашли друг друга.

Девушка даже в ладоши захлопала, а потом резко остановилась, опалила обоих полным неприязни взглядом и вышла, оставив дверь распахнутой настежь. Граф пошел за ней, нагнал у выхода, схватил за плечи, развернул к себе и прошипел:

— Что это было?

— Не ваше дело, пустите меня.

— У тебя что-то было с ним? Отвечай!

— Он же ваш друг, спросите у него, — нагло парировала она.

— Если я узнаю, что вы с ним…

— Что? Ну что тогда вы сделаете? Заберете Уилла? Принудите меня, запугаете? Я больше не боюсь вас, слышите, не боюсь!

Конечно, она блефовала. Но сейчас ей было невыносимо находиться здесь, рядом с графом, рядом с НИМ. Его слова, одно присутствие его здесь, заставляло все внутри кипеть от гнева и непонимания. Почему он здесь? Почему пожимал руку ее злейшему врагу? И те слова? Что же было между ними? Она думала, это любовь, но очевидно для него все было совсем не так. Он играл с ней? Притворялся? Как делают большинство мужчин, вскружит голову наивной дуре, возьмет свое и бросит одну с разбитым сердцем, уплывет на своем большом корабле и забудет о ее существовании. Сама мысль о том, что она могла, нет, что она поверила ему, приводила в отчаяние.

— Да оставьте же вы меня в покое! — выкрикнула она, вырываясь. Граф не стал удерживать ее, а Мэл обернулась туда, где стоял капитан, хотела что-то сказать, но вовремя опомнилась и убежала.

— Ну, что ж. Для меня все очевидно, — хмыкнул граф, глядя ей в след.

— Да, для меня тоже, милорд. Полагаю, мое присутствие здесь больше не имеет смысла.

— А я полагаю, что вы обманули меня, говоря, что Мэл вам безразлична. Впрочем, это уже не важно. Больше она вам не поверит.

— Не стоит недооценивать тех, кого вы совсем не знаете, граф. Иногда, может оказаться, что вам противостоит сила куда большая, чем вы можете предположить.

— Всего вам недоброго, капитан, — с нескрываемой ненавистью отозвался тот.

— И вам, — усмехнулся Александр.

Во всей этой истории он понял самое важное, Мэл не выносит своего опекуна, а значит, у него есть хорошая возможность повернуть события в свою пользу.

Мэл провела у могил родителей несколько часов. Только здесь она могла обрести так необходимое сейчас душевное равновесие. Ей нужно было побыть одной, подумать и принять одно из самых сложных решений в жизни. Долгое время она жила по инерции, верила, что все само собой как-то образуется, но проблемы никуда не делись, а лишь приумножились. Она не может больше так жить, надеясь на чудо. Граф не всесилен, и она не так беспомощна, как думала все это время. Наверное, именно случай с капитаном, позволил ей осознать это, наконец. Нельзя безропотно сносить притязания негодяя. Мама бы не одобрила. На смертном одре она призывала дочь бороться, и Мэл будет бороться, так, как умеет, пока есть время и возможность. Пусть граф думает, что уничтожил ее, пусть верит, что она смирилась, а тем временем, она придумает, как сбежать от соглядатаев графа. Заберет Уилла и поедет в столицу. Леди Маргарет не откажет ей в помощи, а ее супруг — первый министр, сила куда большая и могущественная, чем граф.