Сыны Амарида

Транн улыбнулся, но его зеленые глаза яростно сверкнули.

— Если Оррис убил Джессамин и Передура, лучше ему держаться подальше от меня.

Баден усмехнулся:

— Я буду скучать по тебе, друг. Да хранит тебя Арик.

— И тебя.

Они достигли костров, где их ждал Сартол, и молча положили Джессамин и Передура на груды хвороста.

Стоя плечом к плечу, три мага опустили посохи, чтобы поджечь древесину.

— Деревом и огнем, дарами Тобина и Леоры, мы освобождаем души Джессамин, Дочери Амарида, и Передура, Сына Амарида, — провозгласил Сартол. — Откройте им свои объятия, Арик и Дуклея, и даруйте им покой.

И огонь заструился из цериллов — желтый, бурый и оранжевый — и охватил погребальные костры. Дождь все еще моросил, но дерево затрещало, и пламя взметнулось сквозь сучья, поглощая тела.

Бадену предстояло долгое и, возможно, опасное путешествие, и он знал, что, несмотря на усталость и скорбь, придется все время остерегаться Сартола. Сейчас же он позволил себе тихо оплакивать Джессамин. Она это более чем заслуживала, и он просто не мог иначе.

— Прощай, друг, — прошептал он, глядя в огонь. — Арик и Дуклея даруют тебе покой.

И в этот самый миг белая сова Премудрой мелькнула над головой, уносясь на север, на свою холодную родину.

Он толком не задумывался, куда они бегут; казалось, это не важно. Сартол без усилий отбил нападение его и Элайны, хотя ястребы были при них. Джарид знал, что Элайна могла бы справиться с Магистром, если бы Филимар занялся его совой. Но он не понимал, как ему удалось самому исторгнуть пламя, тем более во второй раз — без помощи Ишаллы. Он схватил Элайну за руку и потащил за собой сквозь густые заросли и по траве в спасительную темноту леса. Она, похоже, так и не могла осознать, что ее учитель только что пытался их убить. Джарид был в любую минуту готов пасть от луча из церилла Сартола и несся со всех ног. Потом он услышал крики, увидел желтые и янтарные лучи, свет которых отразили мокрые древесные листья впереди, и, не останавливаясь, потащил Элайну в лес. Он все еще не был уверен, что опасность миновала. Только когда магических лучей уже больше не было видно, а крики стихли, Джарид и Элайна перешли на шаг и попытались понять, где они.

На это не потребовалось много времени. Как только они остановились и немного отдышались, то тут же осознали, где находятся. Темная сила, которую они ощутили, впервые разглядывая Рощу Терона, чувствовалась здесь в тысячу раз сильнее. Она исходила от земли и деревьев и немилосердно давила на чувства. Даже капли дождя, падавшие им на лица и руки с деревьев, казалось, горели. Церилл Элайны продолжал ярко светить, и лучи голубого церилла Джарида пробивались сквозь щель в древесине. Но оба камня, казалось, несколько потускнели в темноте рощи.

— Ты ведь знаешь, где мы? — прошептала Элайна.

— Мы в роще. — В гнетущей тишине его голос прозвучал до странности громко.

— Вовремя ты меня попросил начать носить посох, нечего сказать!

Джарид рассмеялся вопреки всему. В самом темном из всех мест, куда веками не ступала нога смертного, Джарид и Элайна смеялись. И тут он осознал, что может полюбить эту женщину.

Но смех быстро стих. Джарид с усилием отогнал от себя последнюю мысль. Они с Элайной были в Роще Терона, а за деревьями их поджидал Сартол, собираясь убить, если вдруг они ускользнут от Неприкаянного духа Первого Магистра.

— Нам надо уходить, — напряженно сказала Элайна. — Немедленно.

— Знаю. Но не тем путем, которым мы пришли. Там Сартол.

Элайна как-то странно дернулась:

— Все еще не могу поверить. Он пытался убить тебя.

— Да и убил бы, если бы не ты. Ты спасла мне жизнь.

— Что это с ним? — Она словно не слышала Джарида. — Не понимаю.

Джарид схватил ее за плечо:

— Элайна, послушай. Нам надо выбраться отсюда. С Сартолом разберемся потом.

Элайна вздохнула. Джарид попытался оглядеться в непроницаемой тьме. Они пришли с запада и, кажется, двигались все время в одном направлении. Он не представлял, куда мог отправиться Сартол, но Магистр был всего лишь человеком и не мог контролировать рощу по всему периметру. Если пойти на юг, то можно оказаться ближе к лагерю — тогда есть шанс получить помощь.

— Думаю, нам туда, — сказал Джарид, показывая, как ему казалось, на юг. — Но если у тебя есть другая идея, с удовольствием ее выслушаю.

Элайна покачала головой:

— Я совсем запуталась. Пойду за тобой.

Внезапно звук хлопающих крыльев обдал обоих волной страха. Когда Ишалла мгновение спустя опустилась на плечо Джарида, он едва не вскрикнул.

— Кажется, я впервые по-настоящему забыл о ней. — Он почесал шейку птицы.

— Надеюсь, в создавшихся обстоятельствах она поймет тебя. С ней все в порядке?

— Да вроде.

— А как Филимар?

— Ничего.

Джарид взял ее за руку:

— Хорошо. Тогда...

— Смотри, — сказала вдруг Элайна голосом, от которого у него кровь застыла в жилах.

Он понял, в чем дело, еще не успев обернуться. Это читалось в голосе его спутницы и в том, как исказились ее черты, когда она посмотрела через его плечо, — глаза расширились, кровь отхлынула от щек. В роще внезапно стало светло. Медленно поворачиваясь, Джарид увидел, как сквозь заросли к ним приближается рассеянный изумрудный свет, дрожащий, как лунные лучи на поверхности подернутого рябью озера, и отражающийся от мокрой листвы. Если бы он не стоял в Роще Терона, то счел бы это зрелище не менее прекрасным, чем игра света в осеннем Лесу Леоры.

Но Ночь Света давно прошла. С изумлением и ужасом глядя на приближающееся сияние, Джарид различил в центре фигуру, все более отчетливо различимую, и вот он уже смог рассмотреть ее как следует. Длинная борода, густые волосы до плеч — они были бы седыми, если бы не излучали зеленый свет. Глубокие морщины избороздили лицо, но незнакомец был строен и прям, как юноша. На его плече сидел сокол, тоже весь сияющий, с темной спинкой и головой и с отметинами, напоминающими усы. В руке у человека был длинный деревянный посох, и на месте, где должен был находиться церилл, дерево растрескалось и обуглилось.

— Бежать? — выдохнул Джарид, не отводя глаз от призрака.

— Думаешь, стоит?

Он покачал головой.

— Согласна. Если мы побежим, он точно убьет нас. Давай-ка останемся и попробуем поговорить с ним.

Джарид глубоко вздохнул и кивнул.

Призрак приблизился, и Джарид увидел его глаза — жесткие и ясные, как цериллы, полные горечи и ненависти, накопленной за тысячу лет. Увидев эти глаза, мрачно оглядывающие их, Элайна и Джарид окончательно пали духом.

И тут они впервые услышали голос Неприкаянного духа Терона, похожий на раскаты грома:

— Полагаете, у меня есть причина пощадить вас?

Ишалла и Филимар тревожно закричали и распушили перья, но не улетели. Дрожащий, парализованный пронзительным взглядом Терона, Джарид все же собрался с духом и заговорил, хоть и сдавленным голосом:

— Я — Джарид. А это — Элайна.

— Сам знаю, — нетерпеливо проворчал призрак. — Всех вас знаю: убитых, предателя — всех. И я знаю, зачем вы пришли. Но это меня не заботит. Лучше скажите, почему мне не стоит вас убивать; это будет хотя бы забавно.

— Мы ничем тебя не обидели. — Элайна вся сжалась.

— Да одним своим присутствием! — прогремел Терон. — Тысячу лет я не терпел тех, кто нарушает мое одиночество, тем более дураков и расхрабрившихся юнцов. Те, кто был здесь до вас, сходили с ума перед смертью. Такова будет и ваша судьба. Последний раз спрашиваю: с чего бы мне вас пощадить? — Глаза Магистра сузились, лицо исказила ухмылка. — Нет, все же забавно. Вы проделали долгий путь, чтобы увидеть меня, и, уж наверное, все равно пришли бы в рощу, даже если бы за вами не гнался предатель.

"Опасная игра, — подумалось Джариду. — Тысячелетний призрак. Должно быть, я не в себе".

— Безусловно, — сказала Элайна. — Впрочем, нам был нужен всего лишь твой совет, и мы пришли бы лишь в составе отряда, возглавляемого Премудрой и ее помощником.