Мир, где меня ждут

«Да что же это такое? — воскликнула про себя Эстель, и глаза ее упрямо и дерзко сверкнули. — Сколько можно позволять всё решать за себя? Это моя жизнь, и я должна выбирать, как мне прожить ее! Как, и… С кем».

И девушка подняла голову. Более не послушная и ласковая дочь, а независимая и самостоятельная леди Эстель Руаваль. И голос ее, прозвучавший неожиданно громко и уверенно, заставил взглянуть на нее другими глазами.

— Я поеду с вами, лорд Коган. И я благодарна магам Теллариона за оказанную мне высокую честь и доверие, которое я надеюсь оправдать.

Мать беспомощно всплеснула руками, отец угрожающе нахмурил брови, но дело было сделано — их дочь уже поклялась в верности Теллариону перед лицом его официального представителя. Какой позор обрушится на их головы, если они запретят дочери ехать в Вечный город! Но Эстель… Вечно покорная и бессловесная Эстель! Что скажет лорд Рейнгальд, услышав, что его нареченная стала ведьмой? Что скажет королева Аксара?! О, ужас! Один лишь посланник Теллариона смотрел на эльфийку с видимым одобрением, а на губах его играла оскорбительно-торжествующая улыбка победителя. Отвесив пораженным родственникам девушки поклон, молодой человек с деланным огорчением донес до их сведения, что время, увы, не ждет, и чем раньше юная леди прибудет в столицу магии, тем лучше. Слабые возражения были вежливо выслушаны и еще более вежливо отклонены.

Уже сидя верхом на великолепном белом жеребце и проносясь по своим владениям в компании с Коганом, Эстель без тени грусти оставляла за спиной старую жизнь с ее занудным этикетом, постоянными запретами, вездесущей фальшью и собственной рабской покорностью. Теперь-то ее жизнь в корне изменится. Ветер раздувал волосы, выбивая их из прически. Девушка словно воочию увидела строгое лицо матери, которая, заметив эту неаккуратность дочери, обязательно сказала бы ей что-нибудь эдакое. Эстель вдруг неудержимо захотелось рассмеяться и, заметив понимающий и всецело одобряющий взгляд своего провожатого, девушка не стала сдерживать веселый торжествующий смех. Сердце подсказывало ей, что этот простой и честный парень, настолько же далекий от придворных интриг и пересмешек за спиной, насколько Телларион далек от Армал`ины, обязательно станет ее другом. Пожалуй, первым и настоящим.

— В Телларионе много хороших людей, — прокричал Коган, перекрывая задорный свист ветра в ушах. Эстель удивленно посмотрела на него, но тут же вспомнила, что он принадлежит к числу магов и столь же легко читает ее чувства, как опытный моряк читает книгу ветров и приливов. — Ты молодец, леди Эстель! Не побоялась выступить против родительской воли!

«А я до сих пор не могу в это поверить, — подумала Эстель и представила лицо Рейнгальда. Усмешка тронула ее губы. — Я не люблю тебя, Рейнгальд. Я не знаю, что такое любовь, но к тебе я чувствую лишь холодное безразличие и иногда неприязнь. Ты всё решил за меня, воспользовался моим горем, моей наивностью и незнанием жизни. Что ж, теперь и я преподнесла тебе сюрприз, и он не будет для тебя приятным».

…Едва успели показаться вдалеке ослепительно сверкающие в лучах рассветного солнца белые башни Теллариона, как со стороны города навстречу Когану и Эстель помчались два всадника верхом на быстроногих резвых лошадях. За считанные минуты они поравнялись с ними, но еще раньше началась приветственная перекличка; брошенными мячиками перелетали от Когана к незнакомым встречающим и обратно шутки, остроты и искренний, почти что мальчишеский хохот.

Всадники оказались молодыми людьми в одинаковых, таких же, как у провожатого эльфийки, черных плащах с капюшонами. Первый был невысокий и светловолосый; рот парня постоянно задорно ухмылялся, плутоватый взгляд искрился весельем. Немного заостренные черты хитрющей физиономии и остренькие уши, выглядывающие из-под растрепанной шевелюры, с головой выдавали его лурнийское происхождение. Конь под ним постоянно гарцевал и выделывал замысловатые коленца, словно пляшущий на деревенской гулянке крестьянин. Даже это обстоятельство подчеркивало задиристый и непосредственный нрав его хозяина.

А вот второй… Второй был авалларом, и этим словом всё сказано. Никогда раньше Эстель не предполагала, что умеет ненавидеть. Но что это, если не ненависть? Что значит это чувство, которое заставляет до боли сжимать кулаки, от которого темнеет в глазах, и начинает колотить мелкая дрожь? Проклятые аваллары, хладнокровные и безжалостные убийцы, отнявшие у нее любимого брата, самое родное для нее существо! Ее брат мертв, а вот этот сын ненавистного народа ходит по земле, говорит и дышит, встречает закаты и рассветы, срывает нежные цветы и слышит застенчивый шепот потаенного ручейка, подставляет разгоряченное лицо тугим струям дождя и греет руки у ласкового огня. Почему всё так странно устроено? Почему Хозяйка допускает такую несправедливость?!

А молодой воин смотрел на внезапно побледневшую эльфийку пронзительно-черными глазами, и, похоже, понимал, какая лавина чувств сейчас ее одолевает. И не было в его прямом взгляде ни всесжигающей ненависти, ни черной ярости. Да и сам он как-то не соответствовал тому образу жестоких извергов без сердца и души, какими аваллары представлялись эльфам. Гордая осанка дворянина, хищная грация прирожденного воина, плавные, обманчиво мягкие движения, указывающие на быстроту реакции и ловкость этого молодого мужчины. Сказать про него, что «он красив», то же самое, что сказать про огонь — «он теплый». Он был очень красив даже на взыскательный эльфийский вкус. И было в нем нечто такое неуловимое, что не могло не вызывать симпатию и стойкую привязанность. Странное, невероятное сочетание — острая ненависть и искреннее восхищение, вот какие чувства пробудил у Эстель аваллар.

— Прошу любить и жаловать! Леди Эстель из благородной семьи Руаваль — наша будущая хранительница Единства. Мои друзья — Старк Р`ивиан и Эджай Д» элав`ар. Будем знакомы.

Последовал ничего не значащий обмен приветствиями. Коган и Старк ни словом, ни жестом не выдали своих истинных чувств, и было даже непонятно, заметили они возникшую между Эджаем и Эстель напряженность или же нет. Зато темные авалларские глаза Эджая говорили красноречивее всяких слов: «И я, и ты понимаем, что между нами происходит. Так давай будем вести себя благоразумно. Вежливость для нас — лучшая политика». Эстель молча соглашалась.

Пронырливый Старк ненавязчиво предложил — пусть они с Эдом побыстрее сгоняют в замок, предупредят девчонок. Все четверо вздохнули свободнее, когда аваллар и лурниец поскакали обратно к городу. Все-таки эльфийка и аваллар — взрывоопасная смесь.

Когда Эстель и Коган въехали в городские ворота, девушка вдруг вспомнила, что Телларион — пожалуй, единственное место в мире, где можно встретить представителей всех рас и народов. И самое интересное — никто из этой интернациональной толпы даже и не думал затевать драки и потасовки на почве неприязни. Вот две хорошенькие феи строят глазки молодым парням, вот деловой гном рядом с угрюмым кентавром тянут эль из запотевших глиняных кружек внушительного объема. Неподалеку жизнерадостный лурни дергает за струны, а эльф, по-приятельски приобняв его за плечо, запевает протяжную сагу. Люди рядом с гномами, феи рядом с троллями… Эльфы с авалларами!!! Девушка в изумлении уставилась на группу молодых людей в роднящих их черных плащах боевых телларионских колдунов. Человек, лурни, эльф и аваллар! Вот это да! Вся невообразимая четверка дружно склонилась над потертой картой и что-то оживленно обсуждает. Похоже, о тысячелетней вражде давным-давно позабыл и зеленоглазый эльф и задумчивый аваллар. Где это видано — сидят за одним столом и спокойно беседуют, будто старые приятели. Да, похоже, они и так приятели — вон как весело расхохотались над какой-то шуткой, эльф от избытка чувств даже хлопнул товарища по плечу, а тому хоть бы что! Коган окликнул изумленную девушку и понимающе улыбнулся.

— У нас здесь все живут в мире, Эстель. Тут все, у кого есть магический Дар, и кто носит плащ — синий, черный или зеленый. Мы все — бойцы с нечистью, а какие из нас бойцы, когда каждый с кем-то дерется? Вот и приходится волей-неволей мириться: сначала учителя заставляют, после необходимость принуждает. А потом, как вытащит тебя из смертельной переделки твой вчерашний враг, так сразу про вражду забываешь, и дружба в привычку входит.