Полнолуние здесь ни при чем (СИ)

Оглядев себя в зеркале, я увидела разодетую в красное платье девушку с распущенными русыми волосами. Было очень непривычно видеть себя в таком виде. Сейчас я не должна была казаться Лагриссой-воровкой, а должна была стать леди Лагриссой, коей меня и считали господа дель Камрисы.

Под восторженные возгласы Миэллы о том, что я прекрасно выгляжу, мы спустились вниз и вышли из трактира.

На улицах Лье-Авирсона творилось что-то невообразимое. Множество огней заслоняло собой свет небесных светил и кварталы были освещены оранжевым или желтым светом фонарей. Люди, разодетые в пух и перья, носились по улицам и пели песни. Отовсюду доносились радостные голоса. Бродячие артисты давали представления. Их шатры были установлены на каждом подходящем месте. Раньше я и подумать не могла, что в нашей стране существует такое огромное количество скоморохов.

На главной городской площади были установлены сотни прилавков и торговцы не прекращали свои попытки всучить горожанам товары самого разного качества даже в вечернее время. Здесь можно было найти все, что душе угодно. По разным ценам, в разном количестве и качестве.

Позади прилавков была поставлена небольшая сцена. На ней выступали несколько менестрелей. Они пели какую-то старинную балладу и люди слушали их, не отрывая глаз.

Дарис сразу исчез из нашей компании. Он встретил своего старинного друга и ушел выпить с ним по маленькой. С его уходом мне стало немного не по себе. Теперь я осталась один на один с телохранителем и он мог выкинуть что угодно. Сбежать от него я не могла. Выйдя на площадь, Миэлла взяла на себя роль светской дамы. Она взяла своего отца под руку и они пошли впереди нас. Меня же она доверила заботам Курта, чем он не преминул воспользоваться. Крепко схватив меня за руку, он отрезал мне все пути к бегству.

— Я надеюсь, все вещи моих господ целы? — шепотом спросил он, когда мы оказались рядом.

— Можешь не сомневаться! — прошипела я.

— Запомни, Лагрисса, я не дам тебе выкинуть ни одного фокуса! — сказал Курт с улыбкой.

— Ничуть не сомневаюсь! — ответила я, лучезарно улыбнувшись.

Миэлла с отцом остановились и девушка обернулась на нас.

— Надеюсь, Курт не дает вам скучать, Лагрисса? — спросила она.

— Ну что вы! — смогла лишь ответить я.

— Тогда позаботьтесь об этой леди еще немного, — добавила девушка, глядя на телохранителя. — Мы с отцом собираемся посетить аукцион редкостей. Он проходит вон там!

Миэлла своим тоненьким пальчиком указала в сторону небольшого, расписанного барельефами, здания.

— Не беспокойтесь! Леди Лагрисса находится под контролем, как никогда! — учтиво ответил Курт и скосился на меня.

— Тогда мы с вашего разрешения пойдем! — Риард чуть склонил голову и собрался уходить.

— Стойте! Я хочу пойти с вами! — почти крикнула я им. Не оставаться же мне наедине с этим типом!

— Вы тоже интересуетесь старинными предметами? — с интересом спросил Риард.

— Очень, господин дель Камрис! — кивнула я. — Поэтому пойдемте!

Мы направились к тому самому дому. Курт еще крепче схватил меня за руку.

— Ищешь, что бы украсть? — шепотом спросил он.

— Не твое дело! — фыркнула я и стала болтать о какой-то ерунде с Миэллой.

В салоне аукциона было душно и накурено. Казалось, что все здесь курят тот самый мерзкий табак, который был у дознавателя Маргеса. Мужчины, одетые в дорогие вещи, и ведущие деловые разговоры, дамы, надушенные до рези в глазах различными благовониями — все смотрели с необычайным интересом на стол, за которым сидел мужчина средних лет с молоточком в руках. Рядом с ним стояла миловидная брюнетка. Она выставляла на стол различные старинные предметы, а аукционист объявлял их начальную цену.

— Лот номер двадцать семь! — провозгласил он. — Амулет, защищающий от дурного глаза Домагической эпохи! Имеет огромный заряд энергии, был создан светлыми эльфами. Сделан из горного хрусталя и меди. Начальная цена — пятьдесят ллиров! Кто больше?

Я бегло окинула глазами артефакт и прикинула, что особой ценности он не несет. Скорее всего, это была подделка. Во времена Домагической эпохи не делали амулеты от дурного глаза. Тогда природная магия еще не была под контролем людей и эльфов. Вряд ли кто-то стал бы рассчитывать на случай сглаза и делать для этого амулет.

— Шестьдесят! — выкрикнула дама в отвратительной синей шляпе, сидящая прямо напротив нас.

Да уж! С таким — то противным голосом амулет ей явно не помешает. Скорее всего, эта женщина и знать не знает о Домагической эпохе. Я-то без труда могу определить ценность той или иной вещи. Воровская привычка работает! Чтобы зарабатывать таким ремеслом, надо много знать. Пусть даже это и не законно.

— Шестьдесят ллиров! Кто больше? — спросил аукционист.

— Шестьдесят пять!

— Кто больше?

— Семьдесят ллиров!

— Семьдесят ллиров! Кто больше? — аукционист жадно обвел глазами зал. — Семьдесят ллиров, господа! Кто больше?

По залу прокатился тихий ропот. Никто не осмелился повысить цену еще. Аукционист разочарованно взял в руки свой молоток и поднял его.

— Семьдесят ллиров — раз! Семьдесят ллиров — два! — он снова обвел глазами зал и выкрикнул: — Семьдесят ллиров — три! Продано господину в красном плаще!

Ассистентка аукциониста взяла со стола амулет и поднесла его к покупателю. Тот отдал ей деньги и учтиво улыбнулся. Вернувшись к аукционисту, девушка поставила на стол новый лот. Это было шейное украшение на подставке.

Я внимательно всмотрелась в него. Вот эта вещь стоит не одну сотню ллиров! Небольшой кулон в форме капельки на серебряной цепочке. Чистое сияние алмаза не было ничем испорчено. Ровный отблеск на темной поверхности подставки и ровное свечении серебра. По-моему, кулон заряжен магией. Это, конечно, не Домагическая эпоха, но намного дороже предыдущего лота. Один материал чего стоит!

— Следующий лот номер двадцать восемь! — стал объявлять аукционист. — Обратите внимание, господа! Это не просто украшение, это магическая вещь! Кулон из природного алмаза и серебра! Был создан светлоэльфийскими магами около трехсот лет назад. Эта вещь способна укрощать такие силы, которые многим не подвластны. Она предназначена для сдерживания способностей к обращению. Раньше ею могли полностью лишить сил любого метаморфа!

Я краем глаза заметила, как Миэлла взволнованно схватила за руку своего отца. Риард нахмурился и кивнул ей. Такой шанс он не должен упустить. Если Миэлла наденет этот кулон, она сможет стать обычным человеком.

— Начальная цена — сто пятьдесят ллиров! — объявил аукционист.

— Двести! — тут же закричал Риард.

— Двести ллиров! Кто больше?

В зале повисла тишина. Риард наблюдал за всеми с решимостью в глазах. Если сейчас никто не назовет иную цену, артефакт в его руках.

— Двести десять! — раздался крик откуда-то сзади. Я оглянулась и увидела огромного толстяка с кучей перстней на пальцах. Если бы не Курт, обязательно бы что-нибудь у него стащила. Он и так напоминает сокровищницу правителя Темного Дома!

— Двести пятьдесят! — тут же выкрикнул Риард. Миэлла держала его за руку и бледнела с каждой секундой.

— Двести пятьдесят! Кто больше?

Торг длился около пяти минут. В итоге покупателей было четверо. Цена достигала уже баснословных размеров и дошла до трех тысяч ллиров. Риард был готов выложить любую сумму за спокойную жизнь своей дочери.

— Три тысячи пятьсот! — крикнул он в очередной раз.

— Кто больше, господа? — спросил аукционист.

— Пять тысяч! — донесся полупьяный крик толстяка. Ему, похоже, было все равно за что торговаться. Лишь бы был кураж! А по его виду можно было точно сказать, что он толстосум и денег у него, как навоза на ферме.

Риард побледнел, услышав эти слова. Миэлла стала просить его повысить ставку, но мужчина молчал.

— Отец! Мы можем потерять эту вещь! — взмолилась девушка.

— У меня больше нет денег! — сокрушенно прошептал Риард.