Дар миротворца (СИ)

Наутро Эфай исчез. Завидев неподалёку хранительницу, Марк подошёл к ней. Девушка сидела у подножия скалистого холма, и можно было подумать, что она любуется горизонтом.

– Эфай уходит перед каждым восходом и возвращается к полудню, – пояснила Никта. Её тёмно-коричневые одежды, обветшавшие за время похода, были выстираны и уже успели высохнуть на её теле. Хранительница сидела на самом солнцепеке, казалось, не чувствуя жары. В другое время Марка это бы удивило – лесная воительница не любила яркого солнца, – но сейчас он даже не стал спрашивать, почему она сидит в одиночестве. Потеряв зрение, она стала ещё более молчаливой и задумчивой, чем раньше.

– Ты говорила с ним?

– Да. Я рассказала ему о наших поисках. О Мелфае, о магах Жёлтого Змея, о Кукловоде, о некроманте в Мелисе, о Сарксе. Но Эфай ничего не ответил.

– Я не о том, – нахмурился Марк. – Он поможет вернуть тебе зрение?

Хранительница загадочно улыбнулась.

– Его очередь говорить будет завтра.

Марк не настаивал. Видя, что Никта сейчас не особо словоохотлива, он вернулся к Автолику и Лейне, сидящим в тени у пещеры. Вольный стрелок ковырял в зубах терновой колючкой, а Лейна бесцельно чертила по песку стрелой.

– Почему ты не сказал, что ведёшь нас к Фосферосу? – спросил Марк.

– А ты бы мне поверил? – лениво отозвался Автолик. – Да и не знал я, будет ли он здесь, потому не хотел обнадёживать тебя понапрасну.

– Откуда ты вообще узнал, где его жилище? Это же строжайшая тайна.

– Я отыскал его здесь два года назад, – поднял голову вольный стрелок. – Тогда мне позарез был нужен его совет.

– Как избежать мести Тёмного Круга? – уточнила Лейна.

Автолик чуть заметно кивнул.

– И он помог?

Марк ожидал ещё одного кивка, но вольный стрелок усмехнулся с иронией побитого жизнью бродяги:

– Он загадал мне загадку: далеко ли убежит лев от преследователей, метясь из одного угла клетки в другой?

Воцарилась пауза, так как Марк и Лейна ждали продолжения, но Автолик молчал.

– И что это означает? – первой не выдержала ученица Школы рыцарей.

– Что, по мнению Эфая, я давно в плену магов Тёмного Круга, если шарахаюсь от каждой их тени.

– И он не указал тебе выхода? – не поверила плеонейка.

Её недоумённый взгляд рассмешил вольного стрелка.

– О, ученица Школы Рыцарей, запомни простую истину: отшельники Фарана никогда никому не указывают выхода! Они только дают советы: «Стань орлом, Автолик, и улети, и тогда враги тебя никогда не поймают!» Я согласен, но как мне стать орлом? «А это уже твоя забота, мы только даём советы!»

– Не верю, – Лейна возмутилась от его сарказма. Марк уже точно знал, что девушка с первого взгляда прониклась к Фосферосу глубочайшим благоговением. – Он не мог не помочь просящему.

– Я и не говорю, что он не помог. Выход был очень прост: «Оставайся в Фаране, Автолик. Здесь тебя никто не достанет»… Вот только не по душе мне такая жизнь. Ты бы осталась?

Девушка потупила взор.

– На время – да. Но навсегда…

– Вот то-то, что «на время» Фаран никого не принимает. Или ты здесь навсегда, или не бери ношу, которую не сможешь нести. Невозможно проникнуть в тайны Фарана на правах гостя. Фараном нужно жить. А для непосвящённого это тяжело и больно. Таинство Жизни не откроется тому, кто не научился побеждать себя.

Эфай и вправду вернулся к полудню, когда в пустыне царил зной, накаляя песок. Выглядел отшельник бодро: длинные тёмные волосы, чуть задетые сединой, были зачёсаны назад, а заросшее лицо, казалось, сияет на солнце. Марк уже заметил, что этот человек-легенда всегда ходит стройно, с широко расправленными плечами и лёгкой улыбкой на устах. И эта улыбка была ни натянуто-вежливой, ни беззаботной или взбалмошной, а именно умиротворённой: с такой улыбкой любуются горизонтом, восходом или закатом солнца.

– Расскажи нам о Фаране, – вдруг попросила Лейна.

Эфай удивился её просьбе.

– Вы и так в Фаране. Смотрите вокруг.

– Вокруг? Но здесь только пески, барханы и пещеры!

– Мы находимся в самом центре удивительного пейзажа, Элейна. Просто не видим его со стороны.

Девушка смутилась.

– Я хотела, чтобы ты рассказал нам о духовной сути Фарана.

– А что я могу сказать? Слова пусты. Они всего лишь музыкальный инструмент, но не музыка.

– Разве смысл нельзя пересказать словами?

Эфай поглядел на неё с терпеливой добротой, как смотрят на несмышлёного ребенка.

– А ты попробуй пересказать словами ту музыку, которую играли барды твоей Плеонии.

Девушка поморщила лоб, не понимая к чему клонит отшельник.

– Это то, о чём я говорил, Лейна. Здесь надо жить, чтобы понять, – вставил Автолик.

– А как ты сумел отогнать змея? – полюбопытствовал Марк.

– Это было несложно. Змей-пустынник опасен лишь тогда, когда в мире есть что-то, что может тебя искусить. Неважно, думаешь ли ты о своём вожделении постоянно или оно тихо дремлет в душе. Змей учует его мгновенно. И тотчас будет знать, чем тебя искусить. Потому, чтобы победить змея, достаточно всего лишь полностью контролировать свои желания.

– Всего лишь… – с улыбкой повторил Марк.

Оставшись с Эфаем наедине, он рассказал ему свой странный сон, приснившийся ему на Всхолмьях Надежды, больше похожий на видение.

– …Огонь сражался с болотной слизью. Огонь побеждал… А потом они слились воедино, – Марк поморщился, вспоминая жуткую картину, которая до сих пор вызывала отвращение. – Это может быть видением будущего?

– Это может быть твоим предчувствием. Ощущением близости того, чего ты больше всего боишься.

«Страх перед слиянием с Сарксом или с той силой, которая за ним стоит!» – пришла тяжёлая мысль.

– Правда, огонь может быть символом многих вещей: «любовь», «отвага», «мечта», «страсть», «ярость», «уничтожение».

– Но слизь и туман Белого Забвения – этот символ очевиден, – заметил Марк.

– Гниль мёртвости, – кивнул Эфай. – Сама по себе эта сила способна только разрушать человека, в душе которого поселится. Но вот если ей удастся подчинить себе огонь человеческой души – отвагу, упорство, стойкость, то она может превратиться в неодолимую силу. Говорят, что именно этим путём идёт тот, кто жаждет стать некромантом. Однако это лишь догадки… Что ты ещё видел в этом сне?

– Я видел Циэль… Мою светлую вестницу. Она сказала мне… что я миротворец, и мне не нужно пытаться стать кем-то ещё. Это может быть ключом к пониманию моей миссии?

Эфай опустил взгляд, и Марк заметил промелькнувшее в глазах Посвящённого смущение.

– Это добрый совет. Но не указатель пути.

– Что мне делать, Эфай? – покорно спросил Марк. – Как мне победить врага, который мне неведом? Некроманты, Саркс, невидимый Кукловод и его сообщество Жёлтого Змея… а ещё та сущность, которую называют Зеркало Мглы… как мне разгадать их замыслы?

– Ты не о том спрашиваешь, Маркос. Враг как раз и хочет, чтобы ты думал о нём постоянно и совершал глупые поступки, в надежде его обмануть. А враг тем временем только туже стянет паутину.

– И что ты предлагаешь? Остаться в Фаране? Но это не мой путь…

– Прости, я не могу тебе помочь. Не могу думать твоим умом. Всё, что я могу тебе предложить – воспользуйся советом своей светлой вестницы, кем бы она ни была на самом деле. Не пытайся стать кем-то. Будь миротворцем.

***

Отшельник не появлялся до позднего вечера. Несмотря на то, что рядом всё время были Лейна и Никта, Марк чувствовал себя одиноким странником, изгнанным навеки в пустыню. Опасности здесь нет. Но нет и ответов. Как вернуть зрение Никте? Как разгадать замысел некромантов? Как вырвать Мелфая из их сетей? «Будь миротворцем», – сказала Циэль в странном видении. Ответ слишком прост, слишком размыт. Кого примирять, когда рядом нет ни враждующих племён, ни озлобленных людей, таящих друг на друга обиду?

Тут Марк почувствовал, что зашёл в настоящий тупик.

«Мне нет смысла продолжать свой путь. Никта не сможет меня сопровождать. Отправляться же на поиски Мелфая вдвоём с Лейной… нет, такая ответственность не по мне, уж лучше идти в одиночку! Да и что с того, если я найду Мелфая? Что я смогу противопоставить его непобедимому покровителю? У меня нет ни единого шанса. Этот путь обречён…