Чернушка и Солнечный зайчик (СИ)

– Если вы стесняетесь меня, можете выйти в коридор.

– Не в этом дело, – незнакомец снова замялся, – я боюсь, что вы снова разволнуетесь. Может быть, вы пришьете ее прямо на мне?

“Во дает! Он еще и стеснительный. Одним плюсом больше. Что ж, на нем так на нем”.

– Хорошо, идите сюда. Здесь будет удобнее.

Мужчина послушно пересел на диван, стараясь не задеть коробку с нитками. Фима нацепила на нос очки и принялась вдевать нитку в иголку. В комнате по-прежнему было тихо. Гудение вентилятора и храп Лёлика в счет не шли. Шальная мысль, занесенная явно сквозняком, заставила Фиму замереть и оглянуться на сидящего рядом незнакомца. Женщина вдруг отчетливо поняла, что очень близко от нее сидит не просто не пойми кто, а мужчина, причем молодой и убийственно красивый. По сути, Фима таких никогда в жизни не встречала. Фильмы не в счет, там все ненастоящее, а здесь… серые глаза пристально смотрели, кажется в самую душу. Выражение их все время менялось, будто они о чем-то просили. О чем?

Фиму бросило в жар. Руки мелко задрожали.

“Блин! Я попала! Неужели ему надо… Бред! Как можно влюбиться в такую, как я? Ни рожи, ни кожи, вдобавок значительно старше. А если я не права? Если…”

Мысли с сумасшедшей скоростью понеслись в больной Фиминой голове, снося остатки разума. Фантазия не на шутку разыгралась, выдавая такие картины, от которых в голове шумело и закладывало уши. Задержав дыхание, женщина зажмурилась.

“Нет, так нельзя! А почему? Почему все время нельзя? Кто мне может запретить? Бабки на лавке во главе с ЦРУшкой? Подруга Мина? Начальник Борька? Вечно пьяный Лёлик, давно забывший, как пользоваться своим членом, кроме как отливать? Почему я не могу просто взять и поотрывать оставшиеся пуговицы на этой рубашке, стащить ее нафиг и отбросить в сторону? Почему я не могу расстегнуть пуговицу на джинсах и быстро вжикнуть молнией, освобождая…”

Вздох изумления и какой-то шорох пробились в почти отключившееся сознание Фимы. Открыв глаза, женщина решила, что мечты иногда сбываются. Прекрасный незнакомец сидел там же, только откинувшись на спинку дивана. Но рубашки на нем уже не было, а джинсы были расстегнуты. Мужчина тупо пялился на себя раздетого.

– Что это? – только и смог он прошептать.

Фима, все еще сжимавшая нитку с иголкой, просипела в ответ:

– Что “что”?

– Как вы это делаете?

– Что делаю? – прокашлялась Фима.

– Как вам удалось все это снять?

Фима опустила руки.

– То есть? Как это снять? Я ничего не снимала ни с вас, ни с себя.

Мужчина погладил себя по голой груди, потом по плоскому животу. Пальцы задержались во впадинке пупка. Ладонь скользнула еще ниже, к расстегнутым джинсам. Фима снова зажмурилась.

– Но, вот же, посмотрите, я раздет.

– Да видела я уже, но почему вы заявляете, что это сделала я?

Фима уже сто раз пожалела о своих мечтах. Так проколоться! Ведь перед ней сидит форменный идиот. Самый настоящий. На душе сделалось так муторно: и от нереализованного желания, и от своих бредовых фантазий, и от мысли, что все те радости, присущие молодым влюбленным, для нее остались в прошлом. И сегодняшний случай – просто подтверждение этому. Подобрав с пола брошенную рубашку, Фима побрела с ней к креслу, где недавно сидел незнакомец. Сев и поправив съехавшие очки, женщина наконец вдела нитку в иголку и взялась за пуговицу. И тут она заметила нечто такое, на что раньше не обращала внимания. На рубашке не было петель! Все пуговицы были просто пришиты, и рубашка не могла расстегиваться. Тогда как же он ее надевал? Или… надел, и ворот на нем просто зашили?

Фима подняла глаза на незнакомца. Тот по-прежнему с удивлением рассматривал свое тело, поглаживая кончиками пальцев и тихо улыбаясь. Со стороны это выглядело очень эротично. И если бы не такая ненормальная ситуация, Фима с удовольствием полюбовалась красивым телом вместе с его обладателем. Но сейчас…

– Расскажите мне все, – рубашка повисла на подлокотнике кресла.

– Что именно? – мужчина оторвался от приятного занятия.

– Все.

– Фаина Аркадьевна, я волнуюсь за ваше здоровье. А теперь, после подтверждения, моя тревога возросла неизмеримо больше. Я не могу рисковать вашим здоровьем и вашей жизнью.

– Даже так? И как, по-вашему, мое здоровье может пострадать, если вы, к примеру, застегнете свои брюки?

– Дело в том, Фаина Аркадьевна, что я ничего не могу сделать со своей одеждой.

– Это как? – Фима тупо уставилась поверх очков на красавца.

Низкий голос снова загудел в комнате:

– Да так. Я не могу самостоятельно ни раздеться, ни одеться. Могу продемонстрировать.

Фима кивнула и стала зачарованно следить, как длинные красивые пальцы застегивают замок ширинки. Вот собачка поехала вверх, сводя вместе края брюк, вот сверкнула металлическая пуговица, а потом, когда руки вернулись на свои места, брюки оказались расстегнутыми, как и прежде. Фима зажмурилась и помотала головой.

– Бред! Глюки! Это таблетки, мать их, просроченные! Я – дура, надо было все-таки зайти в аптеку.

– Успокойтесь, Фаина Аркадьевна, это не галлюцинации. Я не властен над своей одеждой. И не только над ней, но и над обувью тоже. Вы думаете, почему я хожу у вас по дому обутым? Именно из-за этого – я не могу снять туфли.

– А кто может? – брякнула Фима.

– Вы.

– Здрассьте, нашли служанку! Я вам брюки застегни, я вам туфли сними, я вам пуговки пришей! Фиг! Нашли дуру!

Мужчина вдруг засмеялся.

– Я нашел не дуру, а своего Мастера.

– Кого?

– Я Творение, а вы – мой Мастер. Вы можете делать со мной все, что ни захотите. Я полностью в вашей власти. Без вас я совершенно беспомощен и бесполезен.

========== Глава 4. ==========

“Все, приехали! Как там у Карлсона? “А я сошла с ума! Какая досада”. Вот именно, досада. Это у меня из-за давления крыша поехала. Я упала, и мозги свернуло. Блин! Как теперь жить-то? По логике, меня нужно определить в психушку, я же разговариваю с видением. Погоди, с каким видением? Его же все видели: и пассажиры вагона, и Борька, и Мина, и ЦРУшка со своей бандой. Значит, он существует. Уже лучше. А что тогда с его одеждой? Что за хрень?”

– Чем докажете?

Мужчина удивленно вскинул брови.

– Как это чем? Да всем. Взять хотя бы мою одежду.

– Ну, взяла, – Фима держала в руках рубашку, – что дальше?

– Я не в этом смысле. Ладно, пусть будет так. Наденьте ее на меня.

Вздохнув, Фима поднялась из кресла.

– Морока с вами, возись, как с ребенком.

Уже приготовившись надеть рубашку на незнакомца, женщина неподвижно застыла. Мужчина держал ее за запястья, не позволяя натянуть на себя одежду.

– Не так.

– А как? Как ее вообще можно надевать? Не через ноги же.

Незнакомец улыбнулся.

– Фаина Аркадьевна, вы можете это сделать даже таким способом. Вам под силу все.

– Все? Вы говорите, все?! Тогда действительно все! С меня хватит фокусов! Забирайте свою одежду и сваливайте из моего дома! Мне надоели ваши выкрутасы или гипноз, не знаю, чем вы мне там голову задурили. Я устала, мне нужен отдых, я на больничном, в конце концов! Я имею право просто поболеть? Как все нормальные люди?

– Имеете, но я останусь, пока вы меня не оденете. Я в таком виде далеко не уйду. Посудите сами – молодой полуголый мужчина разгуливает по вашему поселку.

Фима опомнилась.

– Вы правы. Извините. Но как вас одеть, если вы сопротивляетесь?

– Так же, как и раздели.

– Что?! Вы хотите сказать, что это я вас раздела? Да я вас пальцем не тронула!

– Фаина Аркадьевна, вы раздели меня мысленно.

– Что? Мысленно? Да я вообще ничего такого не дум…ала, – вдруг съехала на шепот Фима.

Ей вдруг вспомнились ее эротические фантазии, прервавшиеся на таком пикантном месте. Мысль рванула продолжить прерванный стриптиз. Фима с ужасом наблюдала за тем, как все еще расстегнутые джинсы стали сами собой сползать с узких бедер мужчины. Еще чуть-чуть, и тот останется совершенно голым. Вон уже показались волосы на лобке. Фима, охнув, со всего маху влепила себе пощечину. Из глаз посыпались искры, очки, больно задев переносицу, улетели куда-то в сторону. Из глаз потекли слезы.