Эклетика. Часть первая. Полуденные тени (СИ)

— Тогда ты знаешь, что выход из города только один.

Выход действительно был только один, как и вход. Браас представлял собой сложное переплетение подземных переходов, освещавшихся тусклыми фонарями, установленными для «внешних» жителей, например, торговцев. Туннели проложили еще на заре создания Мосант — майоминги заняли их, придя с южных пустошей, которые уже давно поглотил Аэрмиссе. Никто не знал, как далеко ведут переходы. Майоминги освоили лишь наиболее широкие из них, находящиеся близко к поверхности, укрепили плитами стен и подпорками из камня, прорубили в скальной породе помещения, используемые как жилища, и отстроили замок Брааса, красота и монументальность которого поражала каждого, кто посещал столицу майомингов.

Туннели начинались сразу с гигантских ворот, за которыми виднелся извечный сумрак подземелья. Сегодня не были зажжены даже фонари.

— Слушай, — снова обратилась к ней Сирса, — я взяла тебя для того, чтобы ты смогла отбить атаку, когда она случится. Сегодня не моя звезда.

— Атака? — еле выдавила Ливэйг.

— Нас даже не встречают, видишь? Анлос предупредил, что я буду. Пока мы проезжали ущелье, я видела засаду. Нас не тронули, пока лишь следили. Когда переговоры закончатся плохо, нам придется бежать с боем. Вдвоем против кучи коротышек с железками в руках.

Йонсу в ужасе взглянула на нее. Фраза заставила вспомнить о прошлом снова.

— Но я не смогу! Почему вы так уверены, что придется бежать?

— Потому что я знаю больше тебя! А ты боевой маг, если не забыла! — прикрикнула Сирса, и Ливэйг замолкла, начав лихорадочно прокручивать в сознании основы магии Постериоры. Вроде бы сила идет от понимания структуры мира, от матрицы… Воевать ей в последний раз приходилось очень давно.

Экипаж остановился. Сирса встала.

— Главное — молчи, — напоследок сказала она, все еще злясь. Кучер открыл дверь, впуская затхлый, пахнущий специями и маслами воздух. О, Йонсу Ливэйг научилась молчать. Никто даже не понял, что она продолжала знать, несмотря на все манипуляции с памятью.

Выходя, Йонсу задела головой раму двери и потому постояла некоторое время, потирая затылок. Их никто не встречал: они были одни в пещере. На площадке, сумрак которой развевал только свет, идущий с «верхнего» мира, стояли трое: Сирса, Йонсу и кучер. Это обстоятельство окончательно взбесило главнокомандующую Империи.

— Эй, ты, — обратилась она к кучеру, — оставайся здесь, если что начнется — беги в Анлос и доложи о том, что здесь произошло. Понял? Идем со мной, — это относилось уже к Ливэйг.

Взяв в руки факел, поданный ей кучером, Сирса зажгла его ярко-голубым пламенем и решительно пошла в глубину туннеля. Йонсу, испугавшись неведомо чего, побежала за ней, не решаясь выйти вперед.

— Хватит трусить. Сегодня второй день звезды Постериоры, ты убьешь их, даже не прилагая усилий, — бросила ей, не оборачиваясь, Сирса.

Убить. От этого слова Йонсу стало жутко.

Сумрак сгустился — их окутала темнота. Где-то стучали капли, бегали чьи-то юркие лапки. Какой контраст по сравнению с великолепием Анлоса! Йонсу было противно находиться здесь. Ноздри щекотали запахи специй, усиливавшиеся с каждым шагом. К нему примешивался еще один запах — запах шахт. От смешения амбры бензина, раскаленного металла, угольной крошки голова шла кругом. Йонсу, не выдержав, чихнула. Ее обувь увязала в грязи, подол платья Сирсы покрыла грязь, однако женщину это совершенно не заботило. На голову капала вода. В туннеле было очень сыро.

— И это столица? — проворчала Йонсу.

Сирса не ответила, продолжая идти дальше.

Как могла судить Ливэйг, туннель был довольно широк. Пламя освещало низкий потолок, с которого свисали сталактиты, стены блестели от угольно-черного глянца полированного базальта, которым еще на заре времен облицовали стены. Йонсу провела пальцем по камню — он холодил кожу, как лед. Вдоль стыков плит тянулись фосфоресцирующие свечением полоски колоний плесени. Ливэйг брезгливо отдернула руку. Плесень наверняка подсаживали сами майоминги, используя особенности спор, что давали слабый свет и служили своеобразным украшением стен. Понимание красоты у майомингов было под стать их миру.

— Пришли, — вырвал ее из размышлений голос Сирсы.

Перед взором Ливэйг предстал гигантский замок из искрящегося базальта, залитый огнями. Мощные стены замка стремились ввысь, из многочисленных бойниц рвался свет. Не было видно ни одного окна. Широкий вход запирался двустворчатыми массивными воротами из железа с медными накладками, что сияли не хуже золота.

Как можно было превратить глыбу вулканического камня в замок? Несмотря на то, что майоминги всегда говорили, что столицу Брааса отстроили они, Йонсу в этом сильно сомневалась. Ни одно орудие не способно было создать столь идеально ровные стены, вырезы бойниц и входа, вычурность каменной резьбы, что покрывала балки над воротами. Такая тонкость и точность была возможна лишь для лазера. Женщина пригляделась.

— Ворота закрыты?

Сирса потушила пламя.

— Делают вид, что меня не ждали.

— М… можно вопрос?

Сирса выжидающе приподняла брови. Йонсу боялась ее куда меньше, чем вчера. Если бы леди захотела, она бы убила ее еще на восточных болотах. Видимо, в планы это все-таки не входило. Теперь же, находясь вдвоем в подземелье, им тем более следовало держаться вместе.

— Почему вы сразу не привели армию?

Генерал Света рассмеялась. До этого Ливэйг ни разу не слышала ее смех. Она не видела даже ее улыбку.

— Нравится мне ход твоих мыслей! Только другие думают как черви. Я бы оставила тут и гарнизон, и наместника, но…

Сирса, не окончив фразу, подняла руку. Пещеру озарил голубой огонь.

И сразу же погас.

Йонсу решила, что Сирса просто потерпела фиаско — все-таки Антарес был в упадке. Однако она вызывала сигнальный огонь.

Ворота со скрипом открылись, внутренняя решетка приподнялась, открывая путь в город. Свет в бойницах замка погас, как по команде. Единственным источников света снова стало пламя голубого цвета. «Призрачный» огонь, будоражащий душу. Посланниц Анлоса никто не встречал, поэтому Сирса решительно двинулась вперед.

За сотни лет в Браасе не изменилось ничего. Йонсу не помнила расположение улиц, но общая картина в памяти осталась. Город напоминал изощренный лабиринт, гигантский черный куб, пронизанный туннелями. Слева от ворот шел широкий проход, ведущий к торговым путям, справа — улица в жилой квартал. Сирса пошла вперед. Йонсу очень не нравился черный базальтовый потолок над головой. Будто темница, склеп. Камень давил со всех сторон, заставляя мимо воли вжимать голову в плечи. Подземелье Анлоса посещать было приятней, чем пустоту Брааса.

На главной улице не было ни души. Это обстоятельство тоже беспокоило Ливэйг. В обычные дни Браас поражал обилием шума и живности, разнообразием существ. В столицу прибывали и морские народы, по специальным тоннелям, заполненным водой, и горные, и лесные эльфы, и карриолы, и южные племена, и люди южных островов, и, иногда, полудикие жители мыса Инити. Торговля шла и вне рынка.