Warhammer 40000. Катарсис (СИ)

Канонисса чувствовала на себе взгляд ледяных глаз Гомункула.

- Но, - Вормас вернул кольцо на место, - Как оказалось наш Повелитель не так глуп. Несмотря на то, что в моих руках оказался ключ к Сердцу Мира, все рабы, которых мы захватили, я не выиграл ничего.

- Почему?

В глазах Вормаса плясали искорки гнева, он псионикой извлек из-под стола крохотный кинжал и нацелил его на канониссу:

- Я мог бы обвинить Архонта в обмане и лишить его любимой игрушки, но…, это была моя ошибка, Архонт лишь воспользовался моей наивностью и в конце концов даже не активный ключ, это уже что-то.

- Не активный? – Ристелл старалась не выдать своего напряжения от появившегося кинжала. Вормас действительно мог убить ее в любой момент и более того, за то время, что она с ним общалась, она уже узнала, что он склонен к сиюминутным вспышкам неконтролируемого гнева. В такие моменты, следовало обращаться к его рациональной части сознания.

- Когда мы нашли артефакты, составляющие систему с Сердцем Мира, все они запускались зафиксированными ключами, но этот ключ, - Вормас обвел взглядом блестящее кольцо, - особенный, для его активации нужен код.

- Значит ключ бесполезен? – неужели все планы Ристелл по уничтожению артефакта были совершенно ни к чему?

- Архонту удалось меня обхитрить. Я думал, что он предоставил мне всю информацию о ключе, но когда я расшифровал записи создателей Сердца Мира, оказалось, что ключа в них нет. Долгое время я предполагал, что код утерян и ломал голову над тем как активировать ключ, так любезно подаренный мне, пока Архонт не рассказал в своей речи на арене о том, что посетил Теге-сту-12, где вступил в бой с Серыми Рыцарями.

Лицо Гомункула скривилось от злобы:

- Он, втихаря, посетил одну из планет, на которой хранилась часть ключа. Я уверен, он летал туда не на свидание с воинами Империума.

Козырь в рукаве! Тот самый о котором говорил Реос. «В моем мире нет доверия» - Вот откуда его беспечность по поводу клю-ча, вот почему ему до сих пор сохранили жизнь!

- И ты думаешь он лжет? – Ристелл боялась, что игру Архонта разгадали.

- Возможно ты ему чем-то и приглянулась, но я сильно сомневаюсь, что ради рабыни, пусть даже такой очаровательно дикой, он станет отказываться от возможности править миром.

Вормас спрятал ключ обратно и принялся постукивать пальцами по столешнице. Кинжал со звоном упал на пол.

- И чего ты хочешь от меня?

Гомункул сцепил руки и оперевшись на стол положил на них подбородок:

- Мне нужен код, - Он немного помолчал разглядывая девушку, - Я уверен, что Архонт его нашел и именно поэтому столь легко расстался с ним.

- И как же я его должна узнать? Прочесть его мысли?

- Прояви гибкость. Попробуй воспользоваться своей магией. Раз он столько тебе доверил…, твои глаза лишают его разума. А в обмен ты получишь своих Сестер и свободу.

- Не выйдет, - Ристелл в отчаянии склонила голову.

Вормас задумчиво смотрел на нее.

- Едва ли я для него теперь представляю какую-то ценность, - Как могла, пояснила Ристелл.

- Если он сохранил жизнь той, что сражалась с ним на арене, то я думаю и от тебя он так просто не откажется.

Канонисса подняла взгляд на Гомункула. В отличие от глаз Архонта, манящих ее и внушающих покой, глаза Вормаса пугали ее, то ли блеском коварства, то ли бесконечной проницательностью. Рядом с ним она всегда чувствовала себя обнаженной и беспомощной, как тогда в лазарете.

- А что помешает мне рассказать Архонту о твоих замыслах?

- Как минимум то, что он не умеет останавливать процесс, в который я погрузил твоих соратниц.

- А если он прочтет мои мысли?

- Без твоего разрешения? – Вормас приподняв бровь улыбнулся, - Еще вопросы есть?

Ристелл закрыла глаза, пытаясь разобраться в потоках мыслей и чувств, порожденных ночной встречей с Гомункулом.

- Только один, - Сказала она, - Почему я должна тебе верить?

- Тебе не нужно мне верить. Достаточно будет действовать по обстоятельствам: твои Сестры скоро очень сильно изменяться и эти изменения подарят им такой букет боли, что они миллионы раз проклянут свою преданность Императору и человечеству. Веришь ты мне или нет, но я единственный, кто может их от этого спасти. Впрочем к чему слова, когда я могу показать тебе свое искусство.

Вормас поднялся со стула и пригласил Ристелл в заднюю часть комнаты.

В ней почти не было света и девушка смогла различить лишь две большие клетки, укрытые темной тканью, да какие-то ужасного вида фиксаторы, напоминающие машины для пыток.

Вормас коснулся темной ткани на одной из клеток.

- Еще один подарок, который мне с радостью преподнес Архонт в обмен на твою жизнь.

Сдернув с клетки ткань, он отступил в сторону, позволяя Ристелл заглянуть внутрь.

Казалось на полу клетки лежала какая-то куча мяса, но вот привыкшие к темноте глаза девушки различили отдельные части – скрученные металлическими скобами как у рабов руки с удлиненными пальцами, насквозь проткнутые проводами и шипами, ноги в некоторых местах покрытые щупальцеобразными отростками и явно в большем количестве, чем должны быть; пальцы на руках заканчивались длинными когтями, которыми тварь медленно скребла пол тихо завывая.

Ристелл с отвращением отошла от клетки и оперлась на стеллаж:

- Это…, это Гротеск,

- Верно, - Вормас довольно улыбался произведенному эффекту, - Но это не просто изуродованная мутациями машина для убийства.

Гомункул протянул руку к твари и псионический импульс заставил Гротеска завыть безумным сиплым воплем, от которого по спине канониссы побежали мурашки.

- Это тварь тебе когда-то была знакома.

Атака Вормаса заставила Гротеска подняться на кривые ноги, истыканные энергетическими ножами и повернуться к своему мучителю.

- Боже…! - Лишь выдохнула Ристелл.

Изуродованная в некоторых местах продырявленная голова утопающая в плечах была обвита тонкой паутиной биотических паразитов, толстый аугметический шланг был пропущен через одну глазницу и уходил твари за спину. Но лицо…, не смотря на все уродства, на частично содранную кожу Ристелл смогла узнать его.

- Борлак.

Девушка опустилась на пол и закрыла лицо руками, стискивая зубы, всякий раз, когда Гротеск издавал агонизирующий вой. С яростным шипением он принялся кидаться на прутья клетки и тянутся саблевидными когтями к канониссе. Вместе с рычанием из его пасти извергалась кровавая пена. Двухметровая машина для убийств от бесконечной боли лишилась разума и единственное, чего ей хотелось это разодрать на части все, что попадется на пути. Скрежет когтей в метре от Ристелл отдавался болью в ее черепе, словно кто-то рвался из ее головы наружу, бесконеч-ный вой заставлял девушку задыхаться, словно она в полной мере могла прочувствовать все то, что ощущает мутировавший сержант Имперской Гвардии.

- Прекрати! – Закричала Ристелл, то ли лишенному разума Гротеску, то ли довольному Гомункулу.

Спустя пару минут Вормас усмирил тварь очередной дозой нар-котиков и закрыл клетку куском ткани.

- Почему…, почему он просто не убил его? – Ристелл беспомощно посмотрела на Вормаса.

- Наверно потому, что хотел для него участь поинтересней, - Безжалостно ответил Вормас.

Ристелл сидела на полу опустив голову на колени. Архонт за нее отдал ключ к артефакту «…плюс небольшой довесок к нему». Он смеялся когда Ристелл удивилась тому, что Гомункул по мнению Архонта продешевил в их сделке…, потом они целовались. А все это время Вормас истязал Борлака, тот самый «небольшой довесок», превращая его в гротеска – безумную тварь способную только нестись вперед, сокрушая все на своем пути, завывая от никогда не прекращающейся агонии.

- Глупо было надеяться, что Архонт проявит снисхождение к оскорблявшему его рабу. Ты ведь это уже наблюдала.

- Он мог его просто убить.

- Да, мог…, - Гомункул многозначительно оборвал фразу, - Думаю второй экземпляр будет тебе не так интересен, это всего лишь наш безухий фермер. Хотя знаешь, что забавно? Фермер или воин, в виде Гротесков и те и другие одинаково эффективны, особенно мои экземпляры, генетически увеличенные.