Воробушек по имени Лиз (СИ)

- Да, и мы не должны никому об этом говорить, - повторил Амос слова, сказанные Дамблдором в ночь, после случившегося.

- Всё верно.

- Но разве девочка не заслужила знать правду?

- Никто не должен знать, - поняв, что этим он не убедил мужчину, Альбус добавил: - Сейчас Седрику предстоит долгое и тяжелое лечение. Если кто-нибудь узнает ,что он жив, особенно Волан-де-Морт, он вызовет ненужный интерес. Темный Лорд с помощью мальчика сможет манипулировать вами, Лиз и даже Гарри. Более того, он не оставит Седрика в покое т.к. захочет узнать, как ему удалось выжить после смертельного заклинания. Открыв правду, мы вновь подвергнем жизнь твоего сына риску, Амос. А ему нужен покой и лечение. Не беспокойся, придет время, и Лиз узнает правду. Сейчас неподходящий момент.

- Вы правы, Альбус, - согласился мужчина.

- Тогда свяжитесь вот с этими людьми, они помогут вам уехать на некоторое время в клинику, где лечились Поттеры, - протянул клочок бумаги директор.

- Благодарю, - ответил мужчина со всей признательностью.

- Не стоит, - сказал Дамблдор. – Я буду к вам заезжать время от времени. Будьте стойкими. Ваш сын жив, а это самое главное.

Комментарий к Chapter 21

========== Chapter 22 (Пятая книга) ==========

- Уважаемые дамы и господа, журналисты и все присутствующие. Я собрала вас всех здесь, чтобы сделать заявление, - в зеркало на Лиз смотрела рыженькая девочка. Тщательно сделанный макияж скрывал усталость и синяки под глазами, отрепетированная улыбка исключала возможность увидеть чувства, раздирающие ее изнутри. Посмотрев на себя такую гордую и сильную, она опустила глаза и стерла улыбку. Лиз не в первый раз изображать радость и невозмутимость, она умела это делать. Ей нельзя показать истинные чувства. Ей не хочется говорить о них.

Вот уже три дня, как Лиз живет в своем доме. Небольшой двухэтажный домик недалеко от Норы, где на первом этаже расположены кухня, гостиная и кабинет, а сверху – 4 спальни, одна из которых ее. Весь дом словно утопает в солнце, окруженный бескрайним полем. Однако всего в нескольких километрах на запад, там, за небольшой чащей, стоял дом их друзей, семейства Уизли. Пока им не удалось к ним зайти в гости.

Ее комната была очень уютной, теплой и выходила на солнечную сторону. В первый же день, когда они приехали все вместе в дом, Лиз отметила, что мама позаботилась о том, чтобы девочка чувствовала себя дома. Персиковые стены, белые шторы и мебель. Лили продумала все до мелочей. Получилась настоящая комната девочки-подростка. У Лиз никогда не было собственной комнаты, поэтому она обрадовалась, что имеет теперь собственный уголок. И вот, прошло три дня: вещи разобраны (кроме гитары и синтезатора, к которым девочка даже не притронулась), одежда развешана по вешалкам, фотографии расставлены. Вот он, ее первый настоящий дом.

Надев нежно-голубое платье до колена, Лиз спустилась вниз. На кухне Лили готовила завтрак, Гарри сидел за столом, читая письмо Гермионы, а отец и Сириус торчали в кабинете, обсуждая задание Ордена Феникса, в котором состоят ее родители и крестный.

- Гермиона передает тебе привет, - заметив Лиз, сказал Гарри.

- Напиши, что скоро увидимся.

- Милая, ты уже спустилась? – целуя дочь в щеку, сказала Лили.

- Да, не спалось, - просто ответила девочка.

- Во сколько у тебя пресс-конференция?

- В 11. У нас есть еще около часа.

- О чем ты собралась заявить? – поинтересовался Гарри.

- О том, что покидаю сцену, - будничным тоном, будто сообщает о погоде, ответила она.

- Ты точно все обдумала? – серьезно спросила мама.

- Да, - уверенно произнесла Лиз, а затем, намазывая на тост шоколадное масло, добавила: - Я теперь волшебница. Это то, кем я являюсь, и я не могу от этого избавиться. К тому же, я обещала Сед… - она осеклась, а Лили и Гарри напряглись, но Лиз продолжила: - я обещала Седрику, что останусь в Хогвартсе.

Наступила неловкая пауза. Родные не знали, что сказать на это, а Лиз не показывала виду, что задела сама себя за живое. Проглотив завтрак, она была готова отправляться в дорогу.

- Привет, моя девочка, - улыбаясь, сказал Джеймс, выходя из кабинета. – Ну, что, ты готова?

- Абсолютно, - беззаботно ответила Лиз.

Все эти пару дней ее отец единственный, кто поддерживал оптимистическую ноту в доме. Он иногда перегибал палку в количестве улыбок или одобряющих слов, но Лиз понимала, это его способ поддержать ее. Поэтому она благодарно улыбалась в ответ. К тому же, лучше ведь улыбаться, чем все время плакать в углу, не так ли?

***

С помощью трансгрессии она с отцом уже через минуту была в Лондоне. Они молча прошли несколько кварталов прежде, чем оказались в оживленном центре. Конференция была организована в зале для заседаний в ее студии звукозаписи. У входа в здание их встретила миссис Смит.

- Лиз, хорошо, что вовремя. Как ты? Ты так и не сообщишь мне повод, по которому ты всех нас здесь собрала? – спросила женщина, суетливо семеня рядом.

- Миссис Смит, вы узнаете все одновременно с остальными, - ответила девочка и зашла в зал.

Не успела она сделать и шаг, как ее тут же ослепили вспышки фотокамер. Лиз отвыкла от всего этого, но умело натянула улыбку и уверенно прошла к трибуне. Журналисты не переставали нажимать на затвор. Мгновение Лиз осматривала собравшихся: здесь были и ее друзья, много знакомых лиц, журналистов, которым Лиз уже давала когда-то интервью. Посмотрев на отца, который с пониманием смотрел на нее, она улыбнулась и заговорила:

- Я приветствую вас всех: уважаемые журналисты, коллеги, друзья. Спасибо, что откликнулись на мою просьбу и пришли сюда сегодня. Не волнуйтесь, я собрала вас здесь по очень важному поводу, поэтому завтра вам будет, о чем написать в газетах и журналах, - остановившись, она еще раз посмотрела на Джеймса, который ободряюще помахал ей. – Я собрала вас здесь, чтобы сделать одно очень важное заявление. Я долго думала, взвешивала все «за» и «против» и решила покинуть сцену на неопределенный срок.

Зал тут же загудел, а миссис Смит схватилась за сердце.

- Мое решение, связанное в первую очередь с радостным событием в моей жизни, - продолжила Лиз, когда зал успокоился. – Как вы знаете, целый год я прожила в школе на севере Англии. Именно там я нашла свою семью. Теперь у меня есть родители и брат, - зал зашумел еще сильнее, руки журналистов взметнулись в воздух, каждый хотел задать свой вопрос. – Это еще не все. Ближайшие три года я собираюсь посвятить не только своей семье, но и образованию. Я хочу закончить школу, ту, где провела целый год. Однако, я не ухожу просто так. В течение этого года я записывала новый альбом, он увидит свет в начале сентября. Он и станет своего рода «прощанием» со всеми мои поклонниками и миром музыки. На этом всё. Если у вас есть какие-либо вопросы, прошу, не стесняйтесь.

Первым подскочил ее знакомый, журналист Алан Джонсон из The Guardian.

- Лиз, здравствуй. Ты нас всех сейчас ошарашила. Однако, ты не думала, чтобы совмещать и учебу и карьеру? Ведь тебе раньше удавалось это делать.

- Ты прав, Алан. Но это означало бы, что в течение года я почти не видела бы свою семью. А я ведь более пяти лет «кочевала», если можно так выразиться ,по всему свету. Сейчас мне очень важно почувствовать, что это такое, иметь свой собственный дом и семью. Занимаясь карьерой, я лишу себя такой возможности.