Вперед, к победе мулинизма! (СИ)

Увидев Оглара, он крикнул:

-Привет, комиссар!

-Привет, Мередан! Ну как дела?

-Всё в порядке. Пойдёмте, я покажу, где живёт Никиэль, а то в этих переходах будете блуждать ещё неделю.

Оглар поспешил за Мереданом со своим отрядом. Мередан привёл их к двери и сказал:

-Здесь.

Оглар постучал в двери, и раздался недовольный заспанный голос лорда Мордавуила:

-Кого там нелёгкая принесла?

-Это я, господин Мордавуил.

-Какого лысого гоблина тебе надо в такую рань, Мередан?

-Беда, господин Мордавуил! Какие-то незнакомые гоблины ворвались в дворцовый парк и теперь идут сюда.

-А что стража?

-Не видать, господин Мордавуил.

Дверь открылась, и выскочил лорд Мордавуил, уже одетый и при оружии. Его тут же схватили и связали.

"В подвал к остальным!" - был приказ комиссара.

Капитана императорских гвардейцев доставили в подвал Офицерского корпуса и заперли вместе с другими пленниками. Там они и сидели, обмениваясь мнениями и впечатлениями сегодняшнего утра.

В прихожую императорских покоев набилось много народа. Оглар открыл дверь в императорскую спальню, и вошедшие увидели здоровенную кровать, на которой мирно почивал правитель с супругой.

-Ну и здоров же дрыхнуть! - раздался чей-то завистливый голос.

-Ты что, тоже хочешь спать на такой постели? - насмешливо вопросил другой.

-Да я бы не отказался. Да если ещё и не один, тогда я бы тоже хотел стать императором.

-Рожей не вышел, - продолжал всё тот же насмешливый голос. -Зелёных не берут в императоры.

-Так, прекратили базар и идём арестовывать этого спящего красавца. -Это уже вступил комиссар. Он подошёл к постели и решительно потянул одеяло на себя. -Слышь, твоё бывшее величество, вставай, досыпать в темнице будешь.

Никиэль что-то сонно пробормотал и повернулся на другой бок. Тогда подошёл гоблин, желавший стать императором, и схватив Никиэля за ногу, стал стаскивать его с кровати. Никиэль, ощутивший во сне, что его куда-то тянут за ноги, стал лягаться, пытаясь освободить ноги, и попал тянущему прямо в нос. Тот выпустил высочайшую ногу и с разбитым носом свалился на пол. Окружающие захохотали.

-Ребята, навались, - скомандовал Оглар, и шесть гоблинов, запрыгнув на кровать, отшвырнули одеяло, стащили императора на пол, и хорошенько встряхнув, поставили перед Огларом. Никиэль, открыв глаза, недоумевающе посмотрел на открывшуюся его взгляду картину.

-Вы кто? - спросил он.

-Судьба твоя! - зло сказал гоблин с разбитым носом.

-Что происходит, не понимаю?

-Скоро поймёшь, -сказал Оглар. -Свяжите ему руки. Его семью запереть здесь, в комнатах, и не выпускать. Отвечаете за них головой. Выполнять!

-Есть, комиссар!

Ассиэль довольно невежливо растолкали. Увидев мужа, стоящего со связанными руками, и толпу гоблинов вокруг него, она удивлённо воскликнула:

-Ники, что происходит?

-Сили, милая, я сам ещё ничего не понимаю. Надеюсь, нам скоро объяснят, что тут творится, а пока оденься.

-Но я не могу сама одеваться, мне нужны слуги!

-Обойдёшься, - сказали ей невежливые мужчины. -Привыкай теперь сама всё делать. Нет у тебя больше прислуги.

-Разрешите хотя бы мне помочь жене, - сказал император.

-Развяжите ему руки, - приказал комиссар, - но не выпускайте из комнаты.

Никиэль с женой прошли за ширму, стоящую в углу, и там переоделись. Затем императору опять связали руки, и в это время несколько гоблинов ввели в комнату императорских детей. Анасиэль, плача, кинулась к матери, повторяя:

-Мама, я боюсь!

Пятилетний же Алесиил, выделив своим цепким детским взглядом комиссара, подошёл к нему и безбоязненно сказал:

-Дластуй, дядя.

Оглар присел на корточки и ответил:

-Здравствуй, малыш.

-Вы тоже плиехали на плаздник?

-Ну да. Сейчас мы заберём твоего папу и поедем веселиться.

-Я тоже люблю плаздники. А вы меня возьмёте?

-Не в этот раз, малыш, как-нибудь потом, хорошо?

-Холошо.

-Отдайте мне наследника! -Ассиэль подхватила ребёнка на руки и прижала к себе. Императора вывели в коридор, двери заперли на ключ, и императрица осталась одна с детьми. Она обессиленно рухнула на кровать, без конца повторяя:

-Что это? Я ничего не понимаю!

Анасиэль прижималась к матери и тихонько плакала.

Комиссар послал гонца к ВВП с докладом о том, что его миссия увенчалась успехом, и император арестован. Ему связали руки, посадили в отдельную комнату и тщательно охраняют. Мулин, получив это известие, возрадовался и решил, что ему нужно срочно поехать во дворец и поговорить с императором. Я, естественно, напросился с ним. Дракон, лежавший до этого на пустыре недалеко от дома Мариды, доставил нас во дворец, припарковавшись на крышу гвардейской казармы, широкую и плоскую.

Мулин со мной и комиссаром прошёл в комнату для белья, в которую заперли Никиэля. Император стоял, скрестив на груди руки, и гордо, но с некоторой долей растерянности смотрел на вошедших. Заговаривать первым с мятежниками он не стал, считая это ниже своего достоинства. Мулин тоже стоял молча, внимательно разглядывая Никиэля. Молчание затянулось. Наконец, видя, что арестованный не намерен раскрывать свой царственный рот, ВВП заговорил сам:

-Итак, с великой радостью сообщаю тебе, бывший император Никиэль, что ты арестован. Мы, революционеры Гардараха, низлагаем тебя и лишаем власти. Ты больше не император. Вся власть переходит к народу гоблинов, и я, как законный его представитель и Великий Вождь Партии мулинистов, беру нелёгкое бремя правления государством в свои крепкие, надёжные руки.

Никиэль слушал, крепко сжав губы. Он не всё понял из прочувствованной речи вождя мятежников, но главное уловил: он больше не император в этой стране, и его лишают свободы. За себя он не очень волновался - он достаточно долго прожил, но его волновала судьба его близких.

-А что вы намерены сделать с моей семьёй? - хриплым от волнения голосом спросил он.

-Не знаю, - честно ответил Мулин, -мы ещё не решили.

-Мне всё равно, что вы сделаете со мной, но я прошу не трогать мою жену и детей.

-Я же сказал: мы ещё не решили, -раздражённо повторил Мулин. -Но ты не волнуйся, тебя уведомят.

Я же во время их разговора стоял позади ВВП и пялился на императора, о котором так много слышал и в судьбе которого принял такое деятельное участие, но до этих пор не имел чести видеть. Может он и был тираном, но сейчас его властность сменила растерянность, и он походил на коршуна, которого внезапно для него осмелилась атаковать стая ворон. Он всё ещё не мог переварить увиденное и услышанное и до конца поверить в это.

-Значит так, - продолжал Мулин, -сейчас тебя отведут в темницу. Посидишь там, подумаешь на досуге о том, как управлять страной, чтобы всем было хорошо, а не только кучке твоих приспешников. Тем временем мы подготовим манифест об отречении, и ты должен будешь подписать его. На этом разговор окончен. Уведите его!

Четверо гоблинов окружили низвергнутое величество и повели в тюрьму. Мулин же тем временем распорядился поставить на место начальника тюрьмы Хатара и всех тюремщиков заменить своими гоблинами. Приказ вождя был выполнен с похвальной быстротой, и через полчаса тюремный штат обновился.

Императора вели в тюрьму пешком, считая кареты и каардов излишней роскошью для него. В сопровождении десяти охранников он шёл по улицам и смотрел по сторонам. Всюду он видел ликующие зелёные физиономии, а столь любезные его взору эльфийские лица если и встречались, то только лёжа ничком на земле и с закрытыми глазами. Окружающие сначала не обращали на него внимания, но затем, видимо, кто-то из стражников шепнул им, что за важную птицу они ведут, и тогда в адрес свергнутого императора полетели насмешки, брань, угрозы и даже камни. Один из них попал Никиэлю в плечо, и на рукаве выступила кровь.

-Эй, эй! - забеспокоилась охрана, -Мулин велел не убивать его, а только в тюрьму посадить.