Слово Говорящего [Авторский сборник]

Гаврила выпрямился и зашагал прочь.

Мир застыл, стал стеклянным и чуть отодвинулся. Более всего происходящее было похоже на сон, в котором боишься не проснуться. Некуда вырываться из цветных стеклянных стен, нет ни одной дороги отсюда, они все придуманы и не существуют на самом деле. Даже если я сейчас разобью стеклянную стену и мне покажется, что мои глаза открылись и я вижу выход, то это будет всего лишь еще одной выдумкой, еще одним образом, засаженным мне в голову на занятиях в Доме сочинителей…

Разве я не видел этих занятий?

Преподаватель читает перечни слов, которые можно употреблять, выписывает на доску отдельные фразы, выражения, стандарты на описание людей, действий, пейзажей и всего остального. Потом предлагает составить одно-два предложения самостоятельно, используя данный материал.

Валятся со всех сторон слова, лишенные смысла. Кто-то, слишком глупый, придумывает предложение без оглядки на конспект — аудитория замирает, преподаватель поднимает руку, и с раскрытой ладони… что-то срывается и мчится, комкая воздух, оставляя за собой след, какой оставляет пуля в воде, сочинитель белеет, закатывает глаза и падает на парту. Лекция продолжается.

Картина меняется, сквер исчезает, а на его месте появляется незнакомый город. Широкие оживленные улицы наполнены автомобилями и людьми. Город неправдоподобно чист.

Небо затянуто низкими тяжелыми тучами, сквозь которые сочится дождь. Оттого все в городе блестит, будто покрытое тонкой полиэтиленовой пленкой.

Я чувствую, что очень хочу туда попасть, этот город притягивает меня чем-то таким, чего у нас никогда не было и не будет. Я поднимаю взгляд и вижу грандиозное, немного печальное в своей красоте сооружение из камня — куб с вырезанными в гранях арками. С темных деревьев облетает листва, дождем ее прибивает к земле.

Великолепный ракурс. Гавриле бы понравилось. Только ничуть она не хрустальная, так что я был прав.

Гаврила сжег все свои картины. Вчера или позавчера. И даже ту, на которой дышал особенной осенней грустью незнакомый город, проступающий сквозь пелену дождя.

Вот только не понятно до конца, существует ли то, что я вижу. И еще более размытым представляется мне мое непосредственное будущее, в существовании которого тоже нельзя быть уверенным на все сто. Такой нелогичный мир попросту не может быть! И даже не то странно, что живем по указке. И даже не то, что людей делают другие люди, и так было всегда, так что как раз в этом нет ничего необычного.

Мысли стали похожими на лягушек. Они выскальзывали из рук и исчезали в омуте. Город под дождем задрожал и стал разваливаться, оплывать, стекать под ноги потоками мутной воды. Его тоже не было больше. Вернулся сквер и летний день. Я открыл глаза.

«Купец» Гаврила закончил завязывать шнурки, выпрямился и зашагал к Дому. Знал ли он меня когда-нибудь, этот Дом вместе со всеми своими обитателями, писателями и художниками, студентами и преподавателями и начальниками?..

Вчера меня приняли в Союз современных сочинителей России, предложили учить молодую поросль писать. Это не могло не радовать — теперь у меня будет уважаемая работа, теперь я получу возможность удовлетворить свою тягу к известности, а уж воспользуюсь ли этой возможностью — вопрос другой.

Сон, который я увидел этой ночью, быстро таял в памяти, оставалось только невнятное ощущение предстоящей работы.

Но работа — только с осени, а пока у меня отпуск. И я поеду в Крым. Мой Крым, который совсем не тот край магнолий, о котором столько рассказано. Он, словно греческий забор, сложен из плоских коричневых камней и обмазан белилами. И там, кажется, всегда цветет голубой цикорий и лиловый татарник…

Донецк, май 2002 г.

Автор о себе

Родился 11 декабря 1983 года в городе Донецке на Украине. 18 лет. Студент 2 курса Донецкого Национального Технического Университета. Книг не было. Несколько мелких публикаций в журнале «Порог» (худ. лит.), публицистика — питерская газета «Клуб 801» (вел раздел фантастики), журнал «Ф-Хобби».

Писать начал в третьем классе. Фантастику (и не только) читал вообще всегда. Как начал писать… На даче летом. Было нас трое товарищей, один, самый старший, учился тогда в четвертом классе, что-то там сочинял и меня заразил. Хм… Я тогда исписывал 18-листовую тетрадку за день… Хорошее было время, одним словом.

Читателям могу пожелать только одно: побольше читать. Если человек читает хоть что-нибудь, он уже на уровень выше всех остальных.