Дети Великой Реки

Кровь, попавшая ему под доспехи, высохла, затвердела, и туника натирала кожу. Острый, густой запах, который чувствовался даже сквозь чад факела, щекотал ему ноздри. К этим неприятным ощущениям добавился шум: скрип и скрежет, стук и звяканье, как будто по камню ударяли сотней железных прутьев. В широких залах пещеры, которые полностью не могло осветить пламя факела, какие-то существа шевелились на границе света и тьмы. Поблескивали зеленоватые, иногда – желтые или красные глаза. Однажды Перкар заметил существо неопределенных очертаний, крупное, но совершенно непохожее на человека, которое передвигалось на паучьих ножках. Перкар вспомнил, как Лемеи предупреждал его: свет в пещере могут заметить. Перкар надеялся, что блеск пламени не только привлечет, но и отпугнет обитателей пещер.

Вскоре догорел и последний факел. Пока он соображал лихорадочно, не смогут ли они еще что-нибудь зажечь, шум за их спиной усилился. Его нельзя было принять просто за игру воображения, за порождение страха. Долго ли они смогут продержаться, сражаясь в темноте, подумал Перкар.

– Отец мой никогда не узнает, что со мной случилось, – вздохнул Апад. Это были первые разумные слова за все время похода. – Души наши будут блуждать здесь, не получая приношений; даже воти им никто не даст. Я обрек на гибель всех нас.

– Мы все виноваты, – прошептал Перкар. – Если бы не я, ни один из вас не оказался бы тут. А если бы не Эрука, этот Лемеи, будь он трижды проклят, никогда не стал бы нашим проводником и мы не нашли бы грот с оружием и не убили бы хранительницу сокровищ. Все мы дуралеи, но мертвую уже не воскресить.

– Это все равно что масло разрезать, – чуть ли не рыдая, заявил Апад. – У этих мечей ужасная сила! Они пронзают насквозь. Я думал, мне предстоит сразиться с богом, которого рубишь и рубишь, а он неуязвим. Думал, мы должны напасть прежде, чем она успеет изменить облик… Ее кровь была красной!

– Замолчи!.. Замолчи, Апад! – закричал Перкар.

Позади них послышался смех, который подхватили сотни голосов, и кто-то произнес звонко и весело:

– Ее кровь была красной!

Факел уже догорал и жег Перкару ладонь. Если бы он знал, что рука его может загореться и светить вместо факела, он продолжал бы терпеть боль. Но он положил огарок на пол. В последних слабых отблесках пламени он выстроил своих друзей в цепочку.

– Ты, Апад, – сказал он, – пойдешь в центре, поближе к стене. Твое дело – нащупывать путь. Ты, Эрука, пойдешь впереди, а я буду замыкающим. Если только кто прикоснется к тебе – руби, не задумываясь. Главное – не теряйся. Одной рукой держись за Апада. Мы должны пробиваться вместе!

Коридор был в этом месте достаточно узок, и им не трудно было осуществить свой замысел. Едва факел погас, Перкар взял в руку волшебный меч. Несколько мгновений они стояли, прислушиваясь: неизвестные твари как будто притихли. Но потом они вновь зашумели, каждое существо гудело негромко, но вместе они производили устрашающий шум.

– Идем. Апад, Эрука, вперед! – приказал Перкар. И они медленно двинулись вдоль коридора в полной тем ноте.

Что-то подскочило к Перкару; звук был как от маленьких, костяных ножек. Он взмахнул мечом и почувствовал, как неизвестное существо отпрянуло прочь. Вновь замахнувшись, он ударил вновь – лезвие ударило об пол, высекло искры. Эрука вдруг вскрикнул – и его меч также зазвенел о камень.

– Береги голову! – завопил Перкар. Какое-то пернатое существо бросилось ему в лицо. С удивлением и отвращением одновременно Перкар сделал выпад мечом, держа клинок плашмя. Ему удалось с легкостью рассечь что-то тонкое, вроде трости. Раздалось шипение, и острая боль поразила его плечо; вонзившееся острие было длинным и тонким, как игла.

Как и в битве с Безумным богом, ужас Перкара вдруг исчез. Он ринулся во тьму, нанося удары, которые могли бы рассечь человека от шеи до паха. Он поразил невидимую тварь еще и еще раз и почувствовал вдруг, как на него брызнула жидкость.

– Ну же! – завопил он. – Вы, вонючие демоны! Все сюда! Сражайтесь со слепым, если у вас хватит мужества!

Он дважды взмахнул мечом, но оба удара пришлись по стене. В наступившей тишине он услышал собственное тяжелое дыхание, а потом возня возобновилась.

– Тебе хочется видеть? – спросил его кто-то. Перкар задохнулся от гнева: вновь Лемеи дурачит их.

– Сюда, смердящая скотина! – завопил Перкар. – Я тебя и так убью!

– Ты можешь видеть, если желаешь, – ответили ему спокойно. Перкар вдруг понял, что это вовсе не Лемеи. Голос звучал где-то внутри него самого – не как эхо в пещере и не как смех Лемеи.

– Да, конечно, мне хотелось бы видеть, – пробормотал Перкар.

И вдруг он увидел – и разогнал их всех: полуистлевшего скелета-упыря и полупаука-получервя. Лемеи, подпрыгивая, спрятался от него за ближайшим поворотом, и с ним еще несколько похожих на него тварей. Его новое магическое зрение было еще более сильным, чем то, что даровал ему Лемеи. Он видел, откуда угрожает опасность, – огромное, черное, напоминающее скорпиона существо собиралось напасть на Эруку. Казалось, он заметил его не по собственной воле, но повинуясь некой магической силе. С воинственным кличем Перкар в два прыжка подскочил к чудищу – и поразил его в похожий на голову отросток острием меча. И вдруг он увидел, как Эрука, остававшийся слепым, яростно замахнулся на него, и едва успел увернуться.

– Апад, Эрука, – позвал Перкар. – Я опять могу видеть. Наверное, в мече моем живет некое божество. Он спросил у меня, не желаю ли я видеть – и вот я вижу.

Апад и Эрука принялись умолять свои мечи даровать им зрение, но в глазах их по-прежнему оставалась ужасающая тьма.

– Теперь можно не спешить, – сказал Перкар. – Чудища остались позади, нескольких я убил или ранил. Я думаю, они трусливы, как Лемеи. Думаю, мне удастся, удерживая их поодаль, вывести вас отсюда.

– Надеюсь, – прошептал Эрука. – Мне здесь не нравится.

– Спой нам песнь, – предложил Перкар. – Спой нам песнь – пусть они знают, что мы их не боимся.

– Я… не в состоянии петь.

– Пой, Эрука, – простонал Апад. – Пожалуйста. Я не могу слышать, как они копошатся. Пусть песня заглушит этот шум.

– Перкар, – жалобно протянул Эрука. – Ты и вправду можешь видеть?

– Конечно, – ответил Перкар, хлопнув друга по плечу. – Я вижу все вокруг. А теперь спой нам.

– Что спеть?

– Не знаю. Что-нибудь о солнце и зеленых долинах.

– Ах, – вздохнул Эрука.

Перкар взял его руку и соединил с рукой Апада. Сам он также взял за руку Апада и встал впереди.

– Идем.

Чудища все еще были позади. Они не знали, как далеко способен видеть Перкар, и находились как раз в поле его зрения. Это устраивало Перкара. Он повел своих Друзей по коридору. Эрука запел детскую песенку – об охотнике-крабе и головастиках и гибкой иве. Перкар не улыбался, но от песни ему стало легче.

Вскоре они увидели впереди свет. Эрука прервал свою Песнь веселым ревом. Перкар присоединился к нему. Обитатели тьмы, казалось, обрели свое утраченное мужество и подобрались ближе, чтобы напасть на Перкара, и он не был уверен, что одолеет их всех своим волшебным мечом, хотя и продолжал подбадривать Апада и Эруку. Они ускорили шаг, и Перкар на всякий случай то и дело оборачивался.

Чем ближе они подходили к выходу, тем слабее становилось магическое зрение Перкара. Но это было добрым знаком: значит, и чудища также теряют остроту зрения, хотя Лемеи конечно же это бы не остановило. Перкару было только непонятно, отчего свет снаружи кажется ему оранжевым. Но вдруг Эрука что-то быстро пробормотал.

– Что? – спросил его Перкар. – Что ты сказал?

– Солнце заходит.

Он не сразу понял, что беспокоит Эруку: скоро наступит ночь и демоны смогут выбраться вслед за ними из пещеры.

– По крайней мере мы выберемся отсюда, – заметил Апад. – Мы не умрем под землей.

– Мы не собираемся умирать, – оборвал его Перкар. И остановился, едва не споткнувшись, потому что источник света сделался различим, а его волшебное зрение совершенно исчезло. Это был не свет заката, а факел.