Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)

Стало душно, Алекс откинул циновку, но яркий свет резал глаза. Морщась от боли, юноша прикрыл лицо полой куртки. Гдето плеснула вода. Ближе. Лодка чуть качнулась. Парень сжал метательный нож. Чтото массивное с глухим стуком ударилось о борт, и вновь все стихло. Только жара, стрекозы и большущие, жирные слепни, с тяжелым гуденьем прилетавшие на запах пота. Юноша подтянул ноги к животу, пряча их под циновкой. Так эти бездушные кровопийцы стали пикировать на лицо. Александр полностью прикрыл его курткой и через минуту стал задыхаться. Достал бурдюк, через силу сделал пару больших глотков и едва не выблевал все обратно. Постепенно он пришел в состояние тихого отупения, не замечая ничего кроме гудящей головной боли. Тело мелко дрожало, и парень с трудом сдерживал зубную дробь.

Пылающий глаз солнца медленно полз по пронзительноголубому небу, лишенному малейших намеков на облака. Перед закрытыми глазами Алекса внезапно ожили картины прошлой жизни. Вечно озабоченная и хмурая мама, прибегавшая с одной работы, чтобы тот час же уйти на другую. Самодовольное лицо брата Женьки, лениво поучавшего отцанеудачника. Школьная дискотека, мерцание огней, Марина Пояркова в бледножелтом платье и белом бюстгальтере.

– Алекс!

Дискотека и школьный актовый зал испарились, а над ним склонилось озабоченное лицо Мерисид.

– Очнись!

С трудом разлепив пересохшие губы, Александр пролепетал:

– А я не сплю.

Девушка помогла ему сесть, поднесла ко рту бурдюк. Морщась, парень сделал глоток.

– Я принесла мазь, – танцовщица присела рядом.

– Тебе надо сменить повязку, – она стала ловко разматывать обхватывающие его живот бинты. – Сейчас будет больно.

Прежде чем он успел среагировать, Мерисид резко рванула.

– …аать! – Алекс вцепился в многострадальный кожаный браслет.

– Не приучены вы мужчины терпеть, – бормотала девушка, нанося на кожу зеленоватожелтую, пахучую мазь, консистенцией напоминавшую растаявший на солнце шоколад или чего похуже.

– Я сбежала на минуточку, – Мерисид сунула в рот пучок какихто листьев и с минуту сосредоточенно жевала. Выплюнув кашицу на ладонь, прижала её к ране, которую тут же начало пощипывать, и принялась бинтовать.

– Где ты этому научилась? – спросил Александр, с удивлением чувствуя, как чуть стих полыхавший в ране огонь.

– Я же танцовщица, – усмехнулась она. – А на праздниках чего только не случается. Да и среди мужчин всякие… попадаются.

Она ловко завязала узелок и поправила парик.

– Вот. Все, сегодня я больше не приду. Тут лепешки и кувшинчик с вином. Я знаю, ты пиво не очень любишь.

Девушка встала.

Алекс взял её за руку.

– Спасибо тебе. Я этого не забуду.

Мерисид шмыгнула носом.

– Нефернут…

– Я найду их, – пообещал юноша. – Слышишь, найду и на ремни порежу. Клянусь…

– Не попадись страже – пробормотала она, ловко забираясь на чуть живой от старости причал. – Не высовывайся!

Александр лег и закрыл глаза. Мимо носа с глухим гудом пролетел здоровенный слепень, спикировавший на голое плечо.

– Ах ты, сволочь! – скрипнул зубами парень, отгоняя докучливое насекомое.

После перевязки он почувствовал себя значительно лучше. Повернувшись на бок, Алекс вытащил флакон и бурдюк с вином. Приготовив лекарство, одним духом выпил и, скрючившись, задремал под циновкой.

Гдето опять плескала вода, стрекотали стрекозы, обиженно гудели кровопийцы, лишившись дармового угощения.

Александр вынырнул из своего полусна уже в сумерках. Пожар в боку уже не бушевал, а лишь тлел как угольки под пеплом. Луна еще не поднялась изза горизонта, и он рискнул сесть. Подкрепился лепешками и финиками, запивая их сладким, невкусным вином. Намочил в реке старые бинты и с наслаждением вытер лицо. Лег и тут же почувствовал, как чтото большое ударило о борт лодки. Юноша затаил дыхание и нащупал меч. Зашуршали камыши, и ночь прорезал хриплый, булькающий рев какогото зверя. Алекс даже икнул. Ничего похожего ему еще не приходилось слышать. В голосе неизвестного существа слышалась тупая, равнодушная сила. Парень даже дышать старался через раз. В наступившей темноте крик повторился. Потом тихо плеснуло, и лодка чуть качнулась на мелкой волне.

– Вот сволота пресмыкающаяся, – одними губами пробормотал Александр.

Очень скоро он вновь закрыл глаза, проваливаясь в белесую черноту забытья.

– Эй, гляди, куда ступаешь?! – резанул по ушам близкий крик.

Алекс распахнул глаза, с трудом приподнялся на локте и огляделся. По берегу один за другим двигались три огонька. Послышался лязг металла и возбужденные голоса.

Какойто мужчина живописал в красках свои любовные похождения, да так, что сочности языка позавидовал бы сам Треплос.

"Интересно, а что с ним стало? – вдруг подумал юноша, опускаясь на дно лодки. – Он хотя бы жив? Или тоже я убил?"

Больше его никто не побеспокоил. Ночь наконецто принесла долгожданную прохладу. Александр лежал с закрытыми глазами и пустой, гудящей от жара головой. Время тянулось медленно, словно мед из свежих сот, которым угощал когдато Сашу Дрейк знакомый отца. За ночь он еще два раза намешивал себе питье из зелья Энохсета и вина. Помогло оно, или омоложенный организм стал потихоньку справляться с повреждениями, только под утро Алекс понастоящему заснул.

Он вновь увидел себя во дворе замка Гатомофами. На высоком крыльце стоял сам Одо Гатомо в новеньком сикимо с мечом за поясом и разговаривал о чемто с Тусетом. Жрец внимательно слушал рыцаря, качая лысой головой и поглядывая на Александра прищуренными глазами.

– Да вы спросите Сайоли, уважаемый мудрец, – громко сказал Гатомо. – Если еще сомневаетесь в моих словах.

В коридоре замка послышались легкие шаги. Сердце юноши нервно сжалось. И тут болезненный укол в ногу вырвал его из сна.

– Вот, гад! – он разглядывал раздавленного комара. – Разбудил, Каллен проклятый.

Изза вампиристого насекомого Алекс так больше и не заснул. Отчаявшись, он допил остатки вина, которое принесла Мерисид, и с трудом заставил себя съесть половину лепешки.

Солнце полыхающим шаром взбиралось на небосвод, а спасительница не появлялась. Все сильнее мучила жажда. Чтобы хоть както уберечься от заразы, Александр смешивал воду из канала с остатками вина.

Танцовщица появилась неожиданно. Прошелестели кусты, зашлепали по воде босые ноги. Алекс резко сел, сжимая меч дрожащей от слабости рукой. Одетая только в белую юбку, Мерисид, пыхтя, тащила большую корзину. Заметив его, девушка устало улыбнулась.

– Я уже думала, что зря пришла.

Отвечая, Александр растянул потрескавшиеся губы в подобии улыбки. Едва не упав на чуть живом причале, танцовщица с наслаждением избавилась от груза. Ловко спрыгнув на дно лодки, она окинула парня оценивающим взглядом.

– Давай, перевяжу.

Александр безропотно согласился.

– Сейчас все празднуют, вот я и ушла незаметно, – говорила она, ловко разматывая бинты. – А вечером новоселье у Небраа, надо будет помочь твоей Анукрис с устройством праздника. Держись.

Парень тихо ойкнул.

– Очень быстро заживает, – с ноткой удивления проговорила девушка. – Не зря мне жрец эту мазь нахваливал.

Раненого перевязали, напоили пивом и прикрыли циновкой от любопытных глаз.

– Тусет сильно переживает изза смерти Нефернут, – проговорила Мерисид, работая веслом. – Постарел сразу на десять лет.

– Ты его видела? – спросил Алекс, чтобы поддержать разговор.

– На празднике, – ответила девушка. – Слышала, что сепах очень ругал Моотфу за то, что тебя так и не нашли. Мождеям приказали еще раз обыскать каждый дом.

– Мне бы только в себя прийти, – пробормотал юноша. – А там я с ними разберусь.

Мерисид пренебрежительно фыркнула.

– Ты вон с одним убийцей чуть разобрался…

– Их было четверо! – измученный болью Александр не смог стерпеть еще и клевету.

– Сколько? – недоверчиво переспросила девушка.

– Трое келлуан, из них двое с мечами, и тощий голый негр с тяжеленным копьем!