Финист. Старая сказка на новый лад (СИ)

     Сокол

    Уже осень, а СИЛА не возвращалась. Раны давно зажили, а стать человеком я всё не мог. Да что же это такое? Травинка грустила. Если раньше болтала со мной, то после сватовства всё больше молчала. Ещё и отец разоткровенничался. Я видел её потерянный взгляд. О чём она думает? Меня ли вспоминает, или проклинает. До того, раз обмолвилась, что кажется ей, будто я и есть Финист. Но что я мог ответить? Сказал ей, что она права, но на соколином, вряд ли она что-то поняла. Вот так менять облик, оказался не в том, и всё, пиши пропало. Ни магии, не человек вовсе, ещё и подстрелить всякий может. Ратибор уж вернулся домой. Не без моей помощи, я ведь приглядывал за ним. Много люду полегло на войне. Жаль, столько хороших людей было. На меня самого порой такая тоска нападала, что я уж до конца дней соколом останусь и сила не вернётся, что Травинке я тоже не нужен как замена человека. Да и замуж не знаю, выйдет ли за другого. Всё ж она слово дала, что постарается дождаться. Может это и уберегло меня там, на войне. Да вот после вообще ничего не хотелось. Травинке совсем плохо было. Старался не оставлять её одну, да она сердилась, что я совсем не летаю. Поэтому каждый день я старался ненадолго улетать, когда она была дома.

    И вот, возвращаюсь я домой, а сердце стучит, словно беду чует. Круг дал возле дома, никого нет. Потом хозяйка вышла, глядит на тучу. А туча и правда огромная и темная.

    - Сокол, где ж Травинка? Ушла в лес, до сих пор нет.

    Я крикнул и поднялся ввысь. Лес... Полетел к лесу. Поднялся над лесом, да ветви всё загораживают, ничего не видать. Спустился низко, полетел между деревьями.

    - Здравствуй, лес, Лещий, уж не видел ли красну девицу тут?

    - Видел..., - зашумел лес.

    - Покажи дорогу, будь добр.

    И лес словно расступаться стал. Уж и дождь пошёл. Я летел, насколько позволяла соколиная скорость.

    Её увидел издали. Сидела, прислонившись к стволу дуба, очи закрыла.

    Что ж ты делаешь, любимая?

    Подлетел к ней, кричу по-сокольи, крыльями перед лицом машу.

    - Сокол, - иди домой, - отстань.

    Глаза не открывает. А я вновь пытаюсь до неё докричаться.

    - Травинка, вставай! - да только изо рта вырывается птичий крик.

    Что мне делать?

    - Травинка! - взревел я. - Я Финист твой!

    И обернулся в человека. Взял её на руки.

    - Леший, прошу, покажи дорогу к избушке!

    Лес вновь раступился. И я понёс её.

    - Дождик, прошу, не иди, погоди! - и дождик кончился. Я пошёл, насколько мог быстро. Травинка была холодная. Через какое-то время добрались мы до лесной избушки. Дверь попытался открыть мысленно, не выходит. Пришлось класть любимую на землю и открывать засов. Ведь и звери могли сюда пожаловать, поэтому запор делали. Для вот таких вот путников, охотников избушку мастерили в каждом лесу.

    Отворил, внёс любимую и положил на лавку.

    - Печка-печка, дай тепла, прошу.

    Но печка молчала. Ладно, и руками управимся. Нашёл огниво, дрова тут же. Растопил печь, внутри даже колодец был. Удобно. Интересно, кто додумался? Налил воды в самовар, поставил греться в саму печь. Травинку надо было раздеть. А я был в чём мать родила, только заметил. Ну да, раз СИЛ нет, значит, и всего остального тоже. Хорошо хоть облик человеческий вернул себе. Раздевание далось тяжко, мокрая одежда прилипла к телу. Потом растирал. Её надо было согреть.

    - Любимая, слышишь меня? Настасья!

    Стон... тихий, жалобный. Стал метаться по дому, в сундуке нашёл постельное бельё. Ей надо на печь. Забрался туда, там перина, жестковата, но ничего, сойдёт. Застелил постель, перенёс туда Травинку. Накрыл, ледяная просто. Лёг рядом, растирая.

    - Любимая, прошу, очнись.

    Покрываю тело поцелуями.

    - Если не очнёшься, возьму тебя силой, слышишь!

    Вновь стон.

    - Давай, просыпайся! - тормошу. Ресницы дрожат, силится открыть очи.

    - Вот так, открывай очи ясные!

    - Финист...

    - Давай, любимая!

    Слёзы...

    - Травиночка, не надо, не плачь.

    Губы дрожат, слёзы блестят в уголках глаз.

    - Где тебя носило?! - голосок-то прорезался.

    - Да с тобой я был, перекинуться не мог!

    - Сокол?

    - Угу, - обнял её, у самого слёзы на глазах.

    - Слушай, Настенька, разговор есть, - собрался и так и лёжа на ней на ухо шепчу.

    - Может поменяемся местами? Тяжеловат ты.

    Я перевернулся, не разрывая объятий. Любимая оказалась сверху. Прижиматься к ней было приятно. Мужское естество тут же дало о себе знать.

    - Что это? - она чуть повернулась и провела рукой по НЕМУ.

    - Тс... Дай договорить.

    Стала трогать ЕГО. Все мысли тут же улетучились.

    - О, Боги, Настенька, что ты делаешь?

    - Трогаю. Доселе голого мужика ещё не трогала, надо ж узнать, раскрутим ли мы вихрь?

    - Глупенькая...

    Притянул её к себе и поцеловал. Так хочется слиться с ней, до боли хочется. Силу воли в кулак собираю. Отталкиваю любимую.

    - Ты, совсем совесть потеряла! Хочешь гнев Богов вызвать! Я ведь не удержусь, возьму тебя прямо тут.

    - Тогда...

    - Ты станешь моей женой?

    - Угу.

    - Садись!

    Села. Я сел сзади и стал распускать её мокрую косу.

    - Это обычай древний, сейчас его почти не используют, но для нас он как раз подходит. Повернись.

    Послушалась. Сидим на коленях друг напротив друга. Руки сложили лодочкой.

    - Потри ладошки. Теперь медленно их разводи, повторяя за мной, вставляя своё имя.

    Разводит.

    - Я, Ясный Сокол из волхового роду, Хранитель Силы, прошу благословения Богов на наш семейный союз.

    - Я Настасья из роду землепашца, из рода ведунов, Хранитель Силы, прошу благословения Богов на наш семейный союз.