Локумтен

Эша прикончила грушу и взялась за вторую.

— Думаешь, это бы ее расстроило? — спросила она. — Для любого эмпарота они теперь женаты.

Все трое тронулись к замку, жуя на ходу. Эша повела носом и глубоко вздохнула:

— Всё ж таки, что ни говори, а в Хальмстеме дуреешь от свежего воздуха!

— 22 —

Янус Хозек, «Как это было», 57-е издание,

Анастасийская Центральная Библиотека

Небо, которое вчера волшебным образом прояснилось, к вечеру затянуло мутью. На замок от леса надвигался туман. Он подкрадывался незаметно, непроницаемым белым полотном, так же, как незаметно глазу опускалось солнце.

Во дворе замка, выстроившись перед крыльцом, собрались все, кто находился в Хальмстеме, за исключением часовых на стенах. Эша, стоя между Филем и Габриэль, раздраженно пыхтела:

— И чего, спрашивается, нас согнали сюда? Ничего нового мы не узнаем. Загонят сейчас в Большую гостиную, и будем сидеть там, как курицы! Мы, собаки, и человек пять этих головорезов в беретах. Я бы лучше снаружи постреляла всласть...

— Помолчи, — сказала Руфина за ее спиной. На крыльцо вышел Мастер с командором почтовых.

— Властью, данной мне над этим поселением, — начал Мастер, — я приказываю сразу после наступления темноты покинуть всем замковый корпус, будь то военные или гражданские…

— Плохая идея, — пробормотал Ирений позади Филя.

—…и удалить собак из Хранилища, — закончил Мастер.

— Еще хуже идея, — вздохнул кузнец.

Во дворе раздался ропот. Кто-то крикнул «Такого никогда раньше не было!». На что Мастер махнул рукой и сказал перед тем, как опять скрыться в замке:

— Положитесь на меня, я знаю, что делаю.

Ирений произнес тихо:

— Нам попался сумасшедший. Что ж, будем как-то выживать!

Растерянные солдаты, негромко переговариваясь, снова заняли свои посты на стенах и вокруг замкового корпуса. Некоторые из них крутили пальцами у виска. Такое поведение, однако, было пресечено Хальмстемским сержантом и почтовым командором, хотя не сразу.

Ирений оглядел оставшихся перед крыльцом четырех поваров и всех Фе.

— Вам, — сказал он поварам, — я принесу запасные жезлы. А как насчет тебя?

Он посмотрел на Руфину, она ответила:

— У меня есть.

— А у тебя? — он перевел взгляд на сияющую Эшу.

— Мне не нужен, мой в сундуке!

— А тебе? — спросил он у Габриэль, выглядевшей грустной и понурой.

— Мне надо, — сказала девочка, с тоской посмотрев на замок. Нарушение привычного хода событий оказало на нее скверное действие.

Пока Ирений ходил за жезлами, Эша мельтешила взад-вперед перед крыльцом. Она знала, что Мастер задумал, но теперь, когда хозяин замка показал, что не шутит, ей приспичило узнать детали.

— И что, там в самом деле висит настоящий кубок Локи? — спросила она и сама же себе ответила: — А, ну да, ты же был высоко! А пенал под Арпонис, он закрывается плотно?

Сидя на ступенях с Габриэль и Руфиной, Филь удивленно спросил:

— С чего ты так взбудоражилась? Закрывается он, плотно закрывается!

— Потому что интересно, — сказала Эша. — Как ему только удалось? А еще очень важно не трогать руками Арпонис при работе, иначе беды не избежать!

Филь нахмурился:

— Откуда знаешь, почему?

Всё так же, меряя двор шагами, Эша ответила:

— Запуск Арпониса от рук человека в Хранилище — это непредсказуемое мероприятие. Не только Мастер читает нужные книжки!

Она вспомнила, что скоро в замок не будет доступа, и побежала за своим жезлом. Тем временем Ирений приволок из подпола кузни мешок Арпонисов и раздал их всем, кто в них нуждался. Затем он присел на крыльцо рядом с Руфиной. Девушка выглядела грустной, как и Габриэль, которую она обнимала. Дождавшись, пока на крыльце остануться только они втроем, Руфина сказала кузнецу:

— Ирений, пожалуйста, не называй его ненормальным. Он хороший, несчастный, одинокий, и его никто не понимает. Он уменьшил гарнизон, чтобы избежать больших жертв, если что-то пойдет не так, но он верит в свою затею!

Кузнец удивился:

— А тебе-то что?

— Я вышла за него замуж, — тихо сказала Руфина.

Кузнец глянул на нее искоса и хмыкнул. Габриэль тут же навострила уши и повеселела. Руфина продолжила:

— Если хочешь знать, его брат — вот кто действительно ненормальный. Они бьются по поводу Хальмстема уже целую вечность. Фернан задумал, как только Флав остановит Сотерис, перевезти его на новое место в огромный золотой бассейн под Кейплигским замком и оттуда самолично управлять Границей. Сотерис, вроде, не растворяет золото…

Кузнец аж подпрыгнул. Филь подумал: «Ага, вот куда уплыло всё золото Империи!».

— Он сошел с ума! — воскликнул Ирений. — Сотерис живет в этих камнях уже девятьсот лет! С чего Фернан решил, что он выживет в металлическом бассейне вдали от породившего его моря? И что станет с Внутренней Границей под замком? Она же закроется навсегда!

— Фернану не нравятся обе Границы, — тихо проговорила Руфина. — Он говорит, что снаружи слишком большой и опасный мир. Он хочет изолировать Империю.

Протяжный зловещий звук прокатился над погружающимися в туман башнями. Утробное завывание быстро превратилось в вой, сопровождаемое гулом и скрежетом. Филь замер было от ужаса, пока не сообразил, что это воет Глас Сирены, а гул и скрежет производит ее железный барабан. Внутрь него Мастер поместил рассчитанную им улитку, которую надо было вращать за кованую рукоятку снаружи.

Глядя, какое действие Глас оказал на людей, Филь восхитился придумкой. Когда ее испытывали летом, мальчик был занят вращением рукоятки и не смотрел, что происходит вокруг. А тут воочию было видно, как после начального испуга солдаты подтянулись и удвоили внимание.

— Что это за чертовщина? — выпалила Эша, слетая с крыльца. В руке она держала Арпонис.

— А здорово, правда? — засмеялся Филь. — Это Флав придумал!

Эша вытаращила глаза на Дозорную башню, откуда выла Сирена. Габриэль уставилась туда же. На крыльце не осталось никого, все были на ногах, потому что усидеть на месте под этим воем казалось выше человеческих сил.

Дозорную башню уже наполовину скрывал туман. Он опускался на замок медленно и неуклонно, плотный и непроницаемый. Сумерки превратились в ночь, которую не разгоняло пламя множества факелов, зажженных, как только стало темнеть.

Вдруг небо прорезала огненная полоса, вонзившись вертикально вверх с Мостовой башни. Длинный хвост ее поджался и обратился в ослепительный шар, повисший над замком. Яркий желтый свет залил всё вокруг, разогнав муть. Шар неторопливо спускался к земле, потом на полпути превратился в звездочку и померк.

— Ух ты! — вскрикнул Филь в восхищении. — Что это? Что это было?

— Ой, а ты что, петард не видал? — спросила Габриэль, сама завороженная происшедшим. Филь помотал головой, не отрывая глаз от неба, боясь пропустить следующий шар.

— Петарды — это дорогие арабские игрушки, — кратко пояснил Ирений.

— Флав доработал их, чтобы можно было видеть далеко в тумане, — добавила Руфина с гордостью.

Довольно скоро вторая петарда вонзилась в белесое месиво. Залаяли, как сорвавшись с цепи, собаки, но потом всё стихло. Тревожная тишина тянулась долго — Филю успело надоесть мерять двор шагами, натыкаясь то на сестер, то на собак, то на солдат, то на Ирения. И вдруг снова взвыл Глас Сирены, а в небо взлетели сразу три петарды.