За пригоршню чар (ЛП)

Дженкс на меня глянул, и я подавила вздох, чего-то такого я и ждала.

— Спасибо, — сказала я, попыталась встать и чуть не упала обратно. — Но ты поможешь мне больше всего, если вернешься на катер и будешь вести себя так, словно обо мне и не слышал никогда. А если вервольфы явятся разнюхивать, скажи, что я тебя стукнула по голове и украла снаряжение, а в ОВ ты не пошел, потому что стыдно было.

Дженкс оглядел атлетичную фигуру Маршалла, отлично видную сквозь толстую резину, и хохотнул. Маршалл улыбнулся.

— Ты и правда нечто, Рэйчел. Может…

С ластами и маской в руке я пошла на берег, чтобы снять гидрокостюм.

Никаких «может», — бросила я, не оглядываясь. Когда мои босые ноги зашлепали по пене прибоя, я бросила все, кроме поясной сумки, потянулась к лей-линии и ни одной не нашла. Удивилась я не сильно. В голове у меня имеется запас лей-линейной энергии, но поставить круг, не прикасаясь к линии, я не смогу. Что мои возможности ограничивает, но не отменяет их совсем.

У меня на катере твоя визитная карточка осталась, — не унимался Маршалл, наступая мне на пятки.

Дженкс шел следом за ним, с его силой пикси он запросто тащил свое снаряжение и оба наших баллона.

— Сожги ее, — посоветовала я.

Споткнувшись на гальке, я поскорее села, чтобы не упасть. И ни капли я себе не казалась Джеймсом Бондом, выковыривая из-под задницы острый камень.

Дженкс свалил грудой свою ношу и с усталым вздохом опустился рядом со мной. С его помощью я стащила гидрокостюм и осталась чуть ли не голой на морозе.

Маршалл неловко стоял между нами и водой — легкая мишень, если кто-то следит за нами из кустов.

— Надо было мне заподозрить неладное, когда ты беговое трико натянула под гидрокостюм, — сказал он.

Через мокрый спандекс камни были ужасно холодные, и я полезла в свою сумку. Там все было сухое, слава полиэтилену, и пока Дженкс освобождался от костюма, я онемелыми от холода пальцами натянула на ноги легкие кроссовки. Маршалл сделал большие глаза при виде высунувшегося из сумки пейнтбольного пистолета. Не мешая ему любоваться, я отдала Дженксу запаховый амулет и повесила такой же себе на шею, запихнув под ворот спортивной фуфайки. Припомнив, сняла амулет от холода и протянула Маршаллу. Он собрался возмутиться, но я сказала:

— Там твоя фамилия.

Я подтолкнула Дженкса ногой, и он тоже нехотя снял амулет. Пока мы собирались, выражение лица Маршалла медленно сменилось с удивленного на тревожное. Без амулетов резко похолодало, ветер так и набросился на мокрый спандекс. Неловкими от напряжения руками я свернула, как могла, гидрокостюм и отдала Маршаллу.

— Нехорошо это, — сказал он.

— Ага, — согласилась я, мокрая, замерзшая и усталая. — Но куда деваться?

Перекатываясь на камнях с носка на пятку, он снова глянул на пистолет, и пока он раздумывал, я отдала Дженксу его долю начиненных сонным зельем пейнтбольных шариков, которые он побросал в собственную поясную сумку. Я ему предложила выбрать себе пистолет в магазине, где я купила шарики, но он предпочел внушительного вида рогатку. Пристегнутая к предплечью, она смотрелась не хуже какого-нибудь арбалета, и я бы поспорила, что и точность попаданий у нее в руках Дженкса будет не хуже.

Готовый идти, Дженкс поднялся под стук разъезжающихся камней, подобрал себе палку из плавника и принялся махать ею будто мечом. Двигался он с изяществом, и Маршалл загляделся на пару секунд, прежде чем предложить мне руку.

— Ты ведь хорошая ведьма, да?

Я взяла руку, ощущая его тепло и силу.

— Вопреки видимости? Да, — сказала я и поплотнее натянула рукав на демонскую метку. Пальцы выскользнули из его ладони, он шагнул назад.

Я белая ведьма, черт бы все побрал. У меня за спиной Дженкс парировал и делал выпады — совершенно беззвучно, если не считать шагов по гальке. Нам пора было идти, но Маршалл не уходил, стоял весь такой гладкий в своем гидрокостюме и позвякивал амулетами.

Он оглянулся на катер, на набросанное на берегу снаряжение. Решительно поджав губы, отодрал от амулета наклейку.

— Держи, — сказал он, протягивая мне кругляш.

Я удивленно моргнула, холод тут же отступил, едва амулет коснулся пальцев.

— Маршалл…

Но он шагнул прочь, играя стройными мускулами, собрал в охапку снаряжение и понес его к кустам. Забросил подальше в растительность, вернулся за второй порцией.

— Я передумал. Я-то считал, что ты шутила насчет спасательной операции. Не могу я здесь вас бросить без пути для отступления. Пусть твой приятель воспользуется моим комплектом. Своим ребятам я скажу, что вы запаниковали и заставили меня вызвать вам по рации водное такси. Если вам придется плыть, обогните Круглый, выберитесь на Макино и наймите катер. Все это можете оставить в камере хранения на любом причале, а мне ключ пришлете почтой. Если не поплывете, бросьте все здесь, я заберу в другую вылазку, дождусь густого тумана.

У меня сердце сжалось, а на глаза слезы навернулись от благодарности.

— А твой моторист?

Маршалл пожал плечами, очень красивыми в облитой солнцем резине.

— Забудет. Мы давно вместе работаем. — Глаза у него сузились от тревоги. — Обещай, что вы не поплывете через пролив. Это слишком далеко.

Я кивнула, и он вернул Дженксу его амулет.

— Осторожней с катерами возле Макино, особенно с глиссерами, у них очень быстрый ход. Там в моем снаряжении для твоего приятеля найдется амулет от холода, я ношу запасной на всякий случай. — Он поморщился, шевельнув безволосыми бровями. — Случай как раз пришел.

Я не знала, что сказать. Дженкс отодрал наклейку от своего амулета и скормил чайке. Птица с криком полетела прочь, трое соперниц неслись за ней следом.

— Маршалл, — промямлила я. — Ты же лицензией рискуешь.

Это в лучшем случае.

— Не рискую. Я тебе верю. Ты не профессиональный ныряльщик, но все же профессионал, и тебе нужно помочь. Если что стрясется, бросайте все и плывите к поверхности. Впрочем, лучше бы не стряслось. — Он глянул в сторону леса, карие глаза перебегали с дерева на дерево. — Что-то здесь нехорошее происходит, мне здесь не нравится. — Он улыбнулся, хотя тревога не уходила из глаз. — Надеюсь, тебе удастся вытащить твоего приятеля.

Мне стало легче на душе. Господи, до чего славный парень.

— Спасибо, Маршалл, — сказала я, наклоняясь и привставая на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. — Ты доплывешь до катера без ничего?

Он неловко кивнул.

— Я часто так плаваю. Раз плюнуть.

Я припомнила собственный опыт плавания в ледяной Огайо и понадеялась, что с ним все будет хорошо.

Я позвоню тебе сразу, как мы выберемся, и скажу, где твое снаряжение.

Спасибо, — сказал он, снова поворачиваясь ко мне. — Это хорошо бы. Когда-нибудь я до тебя доберусь и выспрошу всю подоплеку.

Я невольно, хоть и робко, улыбнулась.

— Свидание назначено. Только потом мне тебя придется прикончить.

Он со смехом повернулся уходить, но остановился на секунду, солнце блестело на его костюме.

— Карточку твою сжечь?

Отбросив за спину мокрые волосы, я кивнула.

— Ладно.

На этот раз он не оглянулся. Под моим взглядом он вошел в прибой, нырнул и уверенными, чистыми гребками поплыл к катеру.

— Да, вот теперь я и правда вылитый Джеймс Бонд, — сказала я, и Дженкс расхохотался.

В лес, — скомандовал Дженкс, и, бросив последний взгляд на Маршалла, я поплелась к кустам.

Идти по скользким камням было трудно, и я себя чувствовала по-идиотски, плетясь у Дженкса в хвосте. Без ветра стало теплее, через несколько шагов пляж сменился густым подлеском. Над головами сомкнулись одетые первой зеленью ветки, и тут Дженкс спросил:

— Тебе он понравился?

Нет, — быстро ответила я, чувствуя неловкость от вранья. Конечно, понравился. Он ради меня рискнул своим делом, если не жизнью.

Он колдун, — напомнил Дженкс, словно дело только в этом.

Понаслаждавшись мыслью отпустить ветку, которую я придерживала, чтобы она влепилась ему в спину, я сказала: