Чертова свадьба! или Месть по-ведьмински (СИ)

При упоминании русалок Марат подозрительным образом оживился, но оглянувшись по сторонам, немного помрачнел, узнавая знакомые места. Значит, их прогулка скоро закончится, так и не увенчавшись хоть каким-то результатом. А Марат так надеялся узнать хоть что-то про этот пруд, не вызывая лишних подозрений! Хотя… Никто ведь не будет против, если любопытный лесник немного продлит оздоровительную прогулку по ночному лесу?

– Топиться не надо, – заявил он, аккуратно сворачивая на сомнительную тропинку, – это не лечится. А что, он действительно такой страшный? Что это вообще за место такое, Русалочий пруд? Я его знаю?

– Да наверняка знаешь, его с любым другим не спутаешь, – Леся зябко повела плечами, потом высвободила ладошку из Маратовой руки и натянула поверх волос помятый чепчик.

Холодало. Ветер уже свободно гулял между деревьями, тревожа ветки и редкие листочки, ещё не покинувшие постепенно мертвеющие деревья.

– Он к северо-востоку от поселка находится, в лесу, сразу после крупного малинника. С другой стороны к нему не подойдешь – непроходимые заросли мешают, и обрывы крутые. Знаешь, так бывает, когда будто сам Создатель закрывает человеку путь в подобные злые и опасные места. Мне вот однажды рассказывала Мирослава…

Поток слов свободно лился, не сдерживаемый лишними мыслями. Марат терпеливо выдохнул и в очередной раз свернул налево, чтобы продлить прогулку ещё на четверть часа. Пока Леся столь грязного и подлого обмана не замечала, слишком занятая своей болтовней.

– Леся, – как можно ласковей произнёс парень. Девушка, прервав поучительный рассказ уже на тему местной парфюмерии, вопросительно посмотрела на друга.

– Леся, ты обещала мне рассказать про пруд, – тактично напомнил Марат, в очередной раз аккуратно поворачивая подругу к неверной тропинке и уже откровенно теряя терпение. В конце концов, сколько уж можно тут круги нарезать? Скоро над ними вся лесная братия потешаться будет!

– Ах, да, точно! – девушка пригладила растрепанную русую макушку и с превеликим подозрением оглянулась назад. – Слушай, мне кажется или мы тут уже были?

– Конечно, кажется! – не моргнув глазом, соврал парень.

– Ладно. В общем, дело началось около… ну, примерно полсотни лет назад. Меня тогда ещё, конечно, на свете не было, мне историю рассказала мама, а ей – бабка, ещё когда была жива. Так вот, в те времена большим и красивым замком на холме владели аристократы, супружеская пара л'Амур с маленькой дочерью. Замок перешел по наследству леди, ее предки много поколений проживали в этих краях, и слава о них по окрестностям шла странная. Будто бы все женщины этого рода мужчин к себе привораживали, а свою красоту наводили черным колдовством. Ну, правда то или нет, но этим замком заинтересовалась Инквизиция, а, по словам бабушки, в то время их интерес предвещал не справедливый суд, а неизбежную расправу. Вот и… осудили их да на костер спровадили. И леди, и лорда, а вот маленькую леди не нашли, видимо, ей все-таки удалось как-то сбежать…

– А ты что, не веришь в то, что они колдовали? – услышав печаль в голосе подруги, поинтересовался Марат.

– Ну, не знаю, – замялась Леся. – Бабка рассказывала, будто они казались очень даже хорошими людьми, всегда улыбались, не имели привычки зазнаваться. А ещё, леди л'Амур была такой красавицей, что ни один художник не брался писать с неё портрет, кроме самого дерзкого. Правда, полотно вышло отличное, мне удалось одним глазком увидеть его, это, правда, было очень давно, но запомнилось накрепко! Как будто глаза у неё изумрудные, такие светлые и яркие-яркие, как у кошки! А кавалер л'Амур… Не знаю, бабке он тоже сильно нравился, а вот мне и маме – совсем даже наоборот. С него портретов куча осталась, и на всех он такой угрюмый, как старый волк, у которого плешь под хвостом ноет и чешется уже с десяток лет. Не знаю… А дочка маленькая была красива, как мать, но характер отца эту красоту неимоверно портил. В общем, сожгли их, а вот девочка успела куда-то сбежать, её так и не нашли. С тех пор у замка сменилось девять хозяев, и все рано или поздно оттуда уезжали. Говорят, нехорошее место. А мне кажется, очень даже хорошее, светлое такое и красивое. Только там ещё, в потайной комнатке, остались портреты первых хозяев.

– А откуда про потайную комнату знаешь? – удивился Марат. – Сама, что ли, лазила по детскому любопытству?

– Ну да, было дело, – ничуть не смутилась девушка. – С ребятами нашими поспорили на пятак, что я там переночую и с ума от страха не сойду.

– А как бы ты им заплатила, если б всё-таки помешалась?

– В том-то и дело, – улыбнулась Леся, – что я ничегошеньки в этом случае не теряла! Ну, заночевала я там, порыскала немножко по комнатам, портреты посмотрела, и всё такое. Наутро целёхонькая домой заявилась, огребла от матери за все грехи, зато выиграла пятак у мальчишек! Они, бездельники, думали, что я струшу, раз остальные не выдерживали!

– Так, погоди, – вспомнил-таки Марат, – а при чём тут, собственно, Русалочий пруд?

– Да при том, что именно с тех времён его стали называть Русалочьим. Стали туда девки влюблённые часто сигать, да тонули. Говорят, там всем заправляет именно дочка тех колдунов, маленькая леди л'Амур. Сейчас она уже, должно быть, выросла, хотя кто знает. В полнолуние там вообще опасно появляться. Когда на глади пруда появляется лунная дорожка, по ней водят хороводы все утопленницы во главе с той девочкой. А ещё говорят, что кто-то видел её, уже повзрослевшую, с пышными красными волосами до колен, нагую, в окружении преданных русалок. В эту ночь они получают право вновь обрести две ноги вместо рыбьего хвоста. Вот такая вот история.

– Понятно, – протянул Марат. – А как ты сама думаешь, это правда? Ну, насчёт русалок?

– Конечно, – Леся с удивлением посмотрела на друга. – Если существует Инквизиция, наверняка существует и то, с чем она борется. Иначе никакого толку от неё нет. О, а вот ещё, говорят, что Русалочий пруд найдет только тот, кто знает, куда идти. Или кого зовут русалки. Но это ерунда, я сама там не раз бывала, хотя тропинку найти и вправду сложно – только если внимательно смотреть себе под ноги.

Марат, дабы разбить нагнетенную Лесей обстановку, шутливо поинтересовался, как отреагировала бы дорогая подруга, если б её вот прям сейчас окликнула русалка. Девушка нарочито веселым тоном ответила, что после мачехи ей никакие ужасы не страшны, а уж какой-то пруд – тем более. Верный и тактичный друг ей тут же припомнил яркие глаза в кустах, и завязался небольшой спор. Так, препираясь и смеясь, ребята дошли до посёлка и там расстались. Марат ушёл обратно в лес, в свою лесничью хижину, а Леся, посмотрев ему вслед тоскливым взглядом, побрела к дому.

Добрая Дуняша выскочила из будки, чтобы поприветствовать хозяйку, но девушка живо закрыла ей пасть руками, не дай Бог, Людмила проснётся, шуму будет! Успокоив восторженную собаку, Леся, никем не замеченная, на цыпочках прокралась к полатям, скинула одежду, оставшись в одной нижней рубашке, и живо юркнула под одеяло.

И конечно, она не заметила, как на улице, провожаемый лунным светом, бежал к лесу молодой поджарый волк.

***

– Ты глянь, и вправду волк! – простодушно подивился Николка. Всё внимание приятелей было привлечено к экрану, на котором по ночному лесу большими прыжками двигался серый зверь. Когда изображение погасло, Дарья наконец бросила в пепельницу давно потухшую сигарету и поправила на голове залохматившуюся короткую стрижку.

– Ты, Баданя, в следующий раз от своих обязанностей не отлынивай, – хмуро бросил Богдан.

– А о чём они там разговаривали, никто не в курсе? – поинтересовался Гоша.

– Прости, волшебного слухового аппарата у меня нет, – проворчал Богдан, подкидывая на ладони несчастный пульт. От такого обращения коробочка только жалобно позвякивала, прося пощады. – А мобила после твоего телевизора сдохла. Не берись в следующий раз настраивать технику, лучше меня позови. Не то однажды и технику убьёшь, и сам на небеса взлетишь.