Право на поражение

Ему пришлось выставить руку со свечой, чтобы не позволить второй тени взгромоздиться на него. Огонек свечи ткнулся в клочья одежды тени и потух. Бодор тут же отступил еще на несколько шагов назад. Он помнил место, тот кусок гранита на стене, который был его следующей целью. Поэтому он вслепую ударил молотом по стене, почувствовал по звуку, что попал, и только после этого отступил еще дальше.

Нащупал на поясе кирку и взял ее, на сей раз в левую руку.

Подогнул колени и набычился, теперь в полной темноте. Он не пытался что-то увидеть, но пытался услышать. Малейший шорох помог бы ему при отсутствии света.

Ему нельзя было больше отступать. Ему придется стоять здесь и ждать. Это место было самым удобным для схватки, так что ему повезло.

Заслышав шорох, он вслепую махнул киркой. Он не стремился достать до врага. Кирка ударила в тот кусок стены, у которого он специально остановился, выбив из него сноп ярких искр. В короткой вспышке Бодор увидел ближайшие тени и пошел вперед. Сделал три коротких удара и снова отступил на несколько шагов назад, как маятник.

Вновь ударил по стене, оценил обстановку в короткой вспышке и снова качнулся вперед.

Ему пришлось повторить этот маневр несколько раз, прежде чем из глубин горы, от того места, где он в первый раз ударил по стене, донесся звук.

Гора вздохнула, на этот раз всерьез.

Обвал начался ровно там, где Бодор его и планировал. Он не мог это видеть, но он чувствовал камень, чувствовал родную гору и ощущал, что обвал начался там, у завала.

Он специально как можно больше растянул расстояние от первого обвала до того места, где сейчас стоял. Надеялся, что в его подгорной ловушке останутся все тени узников. Негоже им разгуливать по владениям его короля.

Первый обвал породил второй. Второй только ждал дополнительного толчка. Потом третий, четвертый, пятый.

Бодор ударил киркой по стене и во вспышке искр отметил, как замерли тени, грохот заставил испугаться даже неживых.

Обвал превратился в непрерывную волну, неумолимо приближающуюся к гному. Опасный момент, но Бодор знал, что не ошибся. Ему нельзя было отступать. Последние тени должны быть остановлены именно здесь.

Еще сноп искр. Тени бежали, бежали на него всей лавиной, подгоняемые сзади оседающим потолком, падающими камнями и грохотом. Одна за другой исчезали под завалами. Магических тварей с каждым мгновением становилось все меньше.

Его достал самый кончик этой лавины, последняя дюжина теней. Падение камней остановилось лишь в нескольких шагах от него, но гном оказался погребенным под копошащимися телами немертвых. И тогда ему впервые подумалось, что этот бой может оказаться его последним.

Он колотил руками, ногами, бил коленями и локтями, обливался трупной жижей упокоенных теней, захлебывался от зловония.

Прошла вечность, прежде чем он сумел выбраться из-под последних трупов и зажечь запасную свечу. Его битва закончилась, его легенда дописана.

В принципе размен получился неплохой. Название легенды сменилось с «Как Бодор, строитель лестницы тысячи ступеней, нашел гнездо с драгоценными камнями» на «Как Бодор, строитель лестницы стражей Девятой крепости, обрушил гору на мертвецов». Или по-простому: «Бодор – запиратель чудовищ»?

Окрестности бухты Туманов. Одномачтовая

рыбацкая шхуна «Перышко»

Мугра радовался, что наконец-то сумел выбраться в открытое море. Много времени прошло, прежде чем ему удалось вообще вновь добраться до южного берега. Да и в предыдущий раз было не до морских прогулок. Все как-то ограничилось шнырянием по прибрежным лесам.

Поэтому, когда в этом сезоне Локо повернулся к нему лицом и его послали с инспекцией в крепость бухты Туманов, Мугра действительно обрадовался. Давно он не был на море, очень давно.

В итоге, прибыв сюда ранней весной, воин Мугра по кличке Волк неожиданно понял, что на море он попадет не скоро. Не то чтобы крепость была в запустении. Однако, по мнению воина, прошедшего несколько серьезных осад, участвовавшего во всех сражениях королевства от западных до восточных его границ, – да, оборона крепости нуждалась в серьезном улучшении.

За лето он успел поработать с каменщиками. Полностью перекроить верхушки двух башен – тех, что смотрели на море. Башни строили уже без присмотра мастера Урцилла, и это сразу чувствовалось.

Успел полностью перетрясти подвалы замка, сильно изменив содержимое запасов продовольствия, которые там находились. С ним пытались спорить, но спорить с личным посланником короля было сложно. Тем более на предмет того, что важнее хранить в «военных» погребах – вино или зерно и муку. Чувствовалось, что люди, занимающиеся заготовкой, ни разу не находились в осажденной крепости. Не в тот момент, когда начинала заканчиваться еда и казалось, что осаждающие могут брать оголодавших защитников голыми руками.

Дел было по горло. Но в какой-то момент стало понятно, что со дня на день придется возвращаться. Ему дали только один сезон, чтобы разобраться с обороной бухты Туманов. Не больше. Именно тогда он и решил все же выйти в море, хоть на денек. Боевых кораблей в бухте не было, только торговые начали заходить, пока еще с опаской, в новый порт.

Но торговцы, если уж отчаливают от пристани, то уходят далеко, так что ему это не подходило.

Вместо этого Мугра вышел в море с рыбаками. Хоть ненадолго – всего на день, но он хотел почувствовать качающуюся палубу под своими ногами и увидеть, как ветер надувает парус над ним.

Рыбацкая шлюпка была та еще развалина. На ней умещалась дюжина рыбаков, но и это был перебор. Лодка скрипела, раскачивалась, и даже Мугре, привыкшему к морю, все время казалось, что она вот-вот начнет разваливаться прямо под ними. «Перышко» было то еще. Ведь надо же было придумать название для такой развалины.

Они вышли в море затемно. Улов был так себе, Мугра видел, что рыбаки не очень довольны, но и не расстроены. Средний улов. И не похвастаешься особо, но и жаловаться вроде как не на что – вполне достаточно рыбы, чтобы не стыдно было возвращаться.

Один раз они видели хороший косяк, рыба выпрыгивала из воды – так много ее было. Но косяк шел с подветренной стороны, да и ветер был не ахти. Поэтому, пока они делали галс за галсом, рыба ушла.

Теперь они возвращались. Берег еще только намечался на горизонте, в дымке ничего было не разглядеть, да и начинало постепенно темнеть. Но рыбаки были спокойны. Шлюпка медленно приближалась к берегу, рыбаки как будто ждали чего-то.

– Сейчас зажгут маяк, – пояснил капитан Волку. – Они его всегда зажигают, как только темнеет. Идти будет проще. Где-то там.

Старик показал на одному ему ведомую точку берега, где, как он был уверен, скоро должен был проявить себя маяк.

Шлюпку закачало.

Мугра удивленно огляделся. Волны слабо бились о шлюпку. Да и не наблюдалось больших волн, наступило вечернее затишье.

Казалось, что в шлюпку ударилась большая аморфная рыба, недостаточно твердая, чтобы развалить посудину на части, но достаточно большая, чтобы серьезно ее встряхнуть.

Капитан озирался вместе с ним, из чего легко было сделать вывод, что старик тоже ничего не понимает.

Шлюпку качнуло снова, на этот раз резче. После повторения стало понятно, что ничего общего с волнами эти качки не имеют. Что-то схватило их снизу, схватило и трясло.

Рыбаки озирались по сторонам. Кто-то схватился за багор, кто-то разворачивал парус резче к ветру, чтобы разогнать суденышко.

Капитан лишь крепче схватился за штурвал.

– Зацепились за водоросли? – чуть ли не с надеждой спросил он.

И в этот момент шлюпку дернуло по-настоящему сильно. Несколько рыбаков вылетело за борт. Кто-то кинулся на помощь. В воду полетели спасательные круги.

Мугра осматривался, не участвуя в суматохе. Именно поэтому он первым заметил щупальце, лишь ненамного высунувшееся из воды. И тут же рыбак, барахтающийся среди волн, беззвучно ушел под воду. Он даже не успел вскрикнуть – настолько быстрым был рывок.