Зубейда (СИ)

Ковёр скрадывал шаги, и Зубейде показалось, что он просто исчез. Растворился в полумраке коридора. Перед ней остался только Идель. Герой, на которого она всегда хотела равняться, когда запоем читала хроники войн с дивами и подшивки еженедельника "Мираг сегодня". Сколько он сделал в прошлом и сколько продолжал делать сейчас.

"И вместо того, чтобы заниматься делами первой важности, он ищет меня!"

Страшно было представить, как долго Люсия обрывала провода, чтобы поговорить с ним, и как рыдала в трубку, умоляя вернуть заблудшее дитя. Мать умела настаивать на своём. Усталый вид и застывший взгляд амеджи только убедил в ужасной догадке, ведь сама Зубейда как-то так и выглядела после домашних ссор.

Едва уловимый жест - и способность двигаться вернулась. Она взмахнула руками, заваливаясь назад, но устояла.

- Зубейда, - сказал Идель, - должен извиниться за настойчивость и за резкость. Уверяю, я просто хотел поговорить.

- И вы... тоже извините.

Голос дрожал как осенний лист на ветру. Тихий, неуверенный, детский. Такой никто и не услышит.

- Успокойтесь, прошу вас, - Идель подошёл ближе. - Дышите глубже. Я не собираюсь возвращать вас в Мираг...

Зубейда шмыгнула носом, пытаясь сдержать слёзы.

- ...не разобравшись, что к чему. Мы можем немного поговорить об этом сейчас?

Кивнув, она вернулась в комнату и рухнула на кушетку. Мир тонул в воспоминаниях о прошлом, и с большим трудом глаза различали, как Идель осмотрелся, как развернул кресло, чтобы устроиться напротив, как сел и сдавил виски пальцами одной руки. Ладонь почти полностью скрыла его лицо.

Повисло молчание. Зубейда не знала, с чего начать. Мешало волнение и странный шум в ушах. Она мотнула головой. Не помогло.

- Если вам интересно, могу рассказать, как я здесь оказался.

В полной темноте его голос звучал иначе. Зубейда сразу успокоилась и слушала историю уже в приятном оцепенении, иногда не улавливая смысла слов. Кажется, он говорил, что прилетел в Осков по своим делам и уже намеревался отправиться дальше, в Каварду, чтобы составить компанию Виктору, как вдруг услышал о забавном происшествии: в университет патрульный привёл девчонку, молоденькую, без документов, а Максим, вместо того, чтобы начать ворчать, принял её как родную.

- Накануне мне звонила Люсия, - закончил Идель. - Она была в отчаянии. Сказала, что уже неделю не может найти пропавшую дочь. Казалось бы, просто совпадение, но я решил проверить.

- Мама никогда не говорила, что знакома с вами.

Идель позволил себе усмешку и долго смотрел, прежде чем сказать:

- Дело не в нашем знакомстве. Просто в Мираге не каждый день бесследно исчезают дети. Допустим, - он подался вперёд, - я не удивлён, что вы захотели сбежать, но как у вас это получилось? Кто вам помог?

- Никто.

- Зубейда, - Идель улыбнулся, но как-то вымученно, словно бесконечно устал от этой истории, - острова окружают три кольца миражей, которые не чета обычным иллюзиям. Начинающему магу пройти сквозь них не по силам. У вас был сообщник.

- Зимка.

- Зимка?

- Моя аклу, - Зубейда опустила взгляд. - Миражи видят только люди, а Зимке они не преграда. Я завязала глаза, заткнула уши, и она довезла меня до другого берега.

- Сами додумались?

- Сама.

- Потрясающе.

Зубейда почувствовала в сказанном подвох, но так и не поняла, какой именно, и недоверчиво посмотрела на Иделя. Уж не смеялся ли?

- Нет, правда, - он улыбнулся снова. - Отличное решение. Но Дичь - странный выбор.

- Мой отец был дивом.

- Я слышал другое.

Все друзья и знакомые Люсии считали, что Зубейда - приятное последствие её последнего путешествия по Небесному Союзу. На это намекало и выбранное для дочери имя, и время рождения. Мать не спешила опровергать их догадки. Зубейда сама узнала правду не так давно.

Накатила злость, ладони сжались в кулаки.

- Вы слышали ложь, - выдохнула она.

Внутри всё закипало, но нельзя, нельзя, нельзя было выплёскивать гнев на того, кто не имел никакого отношения к больному вопросу! И всё же Зубейда не смогла промолчать:

- Когда я спросила, кто на самом деле был моим отцом, Люсия ответила, что один целитель из Северной Дичи. Она его даже не любила, называла чудаковатым мужичком. Ей просто стало интересно, что окажется сильнее: дар мага или дар оккультиста. Такой... эксперимент!

Закрыв глаза, Идель сжал переносицу и тяжело вздохнул.

- Я могла бы это понять, если бы ей хоть раз хватило смелости взглянуть на настоящий результат, а не тот, который она себе придумала! Люсия никогда, - Зубейда ударила кулаками по кушетке, - никогда не замечала мои способности к оккультизму и не хотела признавать, что я страдаю от конфликта магий! Последние полтора года в Мираге были настоящим кошмаром!

Она сорвалась на крик и, поняв это, потрясённо замолчала. Что такое на неё нашло? Словно все обиды разом встали перед глазами. В голове пульсировала едва ощутимая боль - теперь стало ясно, что болит чужая голова. Иделю было тяжело слышать громкие звуки, тяжело думать, тяжело даже просто сидеть в кресле.

"Если бы ты хотя бы иногда думала перед тем, как что-то сделать, ничего такого не случилось бы!"

Зубейда закрыла лицо руками, пытаясь прогнать все мысли и сосредоточиться на собеседнике. Её ощутимо замутило. С помощью заклинаний маги могли улучшить самочувствие, остановить кровь, удержать себя или другого на этом свете до прибытия помощи, но исцелять по-настоящему умели далеко не все. А тот дар, что достался ей от отца, и вовсе лежал за гранью понимания Старших.

- Люсия знала? - спросил Идель, не меняя позы.

- С тех пор, как она отказалась говорить со мной об оккультизме, я ничего ей не рассказывала. Я отправилась сюда, чтобы стать целителем.

- Так вы хотите изучать оккультные практики? Боюсь, с этим будут проблемы.

- У меня есть талант! - выпалила Зубейда. - Неужели вы не верите?

- Я не...

Он не успел договорить, как она уже поднялась и дотронулась до его виска. Продолжая движение, пальцы коснулись волос, потом замерли, не доходя до затылка.

- Сейчас у вас болит голова, вы чувствуете себя очень плохо.

- Терпимо.

Зубейда встретилась с ним взглядом. Сколько раз она представляла что-то подобное - и гнала эти мысли прочь.

- В Мираге было очень тяжело унимать боль, - отчего-то вместо уверенного голоса снова получался испуганный шёпот, - но здесь всё иначе. В поезде я вылечила коленку Дениса Павловича, а потом помогла одной женщине. У неё случился приступ. Не знаю, получится ли с вами, никогда не пробовала помогать Старшим...

- Я постараюсь не мешать.

Второй рукой Зубейда накрыла лоб Иделя и сосредоточилась, ощутив знакомое неприятное покалывание. Оно медленно поднималось и успело дойти до локтей, прежде чем головная боль утихла.

"Получилось!"

Сделав шаг назад, она опустилась на кушетку, всё ещё не до конца веря, что смогла. Идель коснулся виска, прислушиваясь к чему-то внутри себя, и вдруг изумлённо поднял брови - над левой остался только едва заметный шрам.

- Невероятно.

От этого шёпота её бросило в жар.

- Я поговорю с Люсией, - глаза амеджи сверкнули, - совершенно очевидно, Зубейда, что с таким дарованием нельзя долго находиться в Мираге, но и здесь... - он нахмурился. - Здесь тоже придётся непросто.

- Непросто? Почему?

- Не хочу огорчать, но это лучше знать заранее: Ветлицкий, декан факультета оккультных практик, терпеть не может нас и тем более наших детей. Делает всё, чтобы они не могли сдать вступительные экзамены. Виктор борется с этим, но у него здесь мало влияния. Как и у меня.

- Разве не всё решает талант?

- Не всегда.

Зубейда не могла поверить, как такое возможно: отвернуться от человека, у которого есть способности, есть желание чему-то учиться. В Мираге это было немыслимо. Потому её и задело поведение матери.

"А здесь, оказывается, никого бы не удивило".