Тайная библиотека. Рыцарь Дальней стороны (СИ)

Витольд поближе придвинулся к собеседнику и заговорил доверительным тоном:

— Скажу откровенно, мне не доводилось видеть мудрецов Магонии, но уверен, король Магнус не уступит ни одному из них.

Принц вдруг осенила догадка:

— Так может, вы и впрямь ученик короля-чародея?

— Да получается, что так, ваша милость!

— Тогда почему крестьяне той неприветливой деревеньки отнеслись без должного почтения к вашему званию и даже напротив, пришли в негодование, едва вы назвали себя учеником короля?

Витольд отпил из кружки вина и, улыбнувшись принцу, сказал:

— Тут целая история. Как вам должно быть известно, ваша милость, король вдовец и кроме дочери, принцессы Аделины, у него нет наследников. А между тем, есть что наследовать и помимо королевства. При всей любви к принцессе, а он, смею вас уверить, хороший отец, что бы там ни говорили, король Магнус не желает смотреть на дочь как на преемницу своих великих знаний. А преемник, как и любому мудрецу, королю необходим. Так вот, много лет назад государь набрал двенадцать учеников, в их число посчастливилось попасть и вашему покорному слуге. Не могу точно сказать, почему именно столько. Возможно, ту связь с числом сыновей короля Бергора.

Принц усмехнулся.

— Думаю, Витольд, она слишком очевидна.

— Ну что сказать, ваша проницательность делает вам честь. Я, признаться, не знаю, какой план был у государя, но только при всей своей доброте, он обладает несколько вспыльчивым нравом. Спустя три года он выгнал в шею сразу пятерых учеников. Через пару лет еще двоих, потом еще… Последним был изгнан, пожалуй самый даровитый из нас. И в результате, три года назад при короле остался я один.

— Думаю, вам было нелегко пройти этот суровый отбор, — улыбаясь заметил принц. Он очень заинтересовался рассказом Витольда и отнюдь не из простого любопытства.

— Уж будьте уверены! — отозвался хранитель. — Но речь не обо мне. Некоторые изгнанники, успели научиться у короля дешевым фокусам: высекать пальцами огонь, готовить хоть сколько-нибудь действенные эликсиры, гадать на разный манер и тому подобное. До настоящей мудрости они так и не дошли.

— Того, что вы перечислили, уже немало!

— О да, чтобы тешить досужую публику на ярмарке или навести страху на суеверного крестьянина! Многие из них, не во гнев им будет сказано, промышляют именно такой нехитрой работенкой. Они называют себя учениками знаменитого короля-чародея Магнуса Мудрого. Иногда это спасает от побоев и нередко увеличивает сборы. Как вы сами понимаете, всякий недоучка, берясь за дело, неминуемо его портит. Вот и эти несчастные «ученики короля Магнуса» немало наломали дров и сильно подпортили репутацию моего доброго государя как чародея. Не удивлюсь, если в Щучьем Логе, где мы столь счастливо встретились, и впрямь скисло молоко по вине одного из моих бывших товарищей.

Витольд замолчал, и принц некоторое время смотрел на него, то ли ожидая продолжения, то ли просто внимательно разглядывая своего собеседника.

— Стало быть, крестьяне не слишком ошибались, называя вас колдуном? — наконец спросил он.

— Я полагаю, колдун не самое подходящее звание для ученика мудреца, — возразил хранитель.

— Но вы не станете отрицать, что собирали на кладбище травы?

— Не стану. Меня постигла неудача. Мне нужно было подготовить один важный опыт, а я, как последний шалопай, увлекся описанием чудес Магонии, которые упоминаются в «Необыкновенном путешествии» Эренуса Рукса пропустил время и не добавил в отвар толченого малахита. Зелье перекипело, а травы для нового уже не хватило. Тенник алый растет лишь в сырых лесных балках или на заросших кладбищах. Король не знает, что я испортил опыт и отлучался из города. Однако, думаю до завтрашнего утра смогу все восстановить. Придется не поспать ночку. Да мне не привыкать.

— Неужели король Магнус так страшен в гневе?

— Если на мою голову обрушится гроза, она повредит ему больше, чем мне. В последнее время государь неважно себя чувствует.

— Витольд, вы рассказываете о магических опытах, запросто говорите о таинственной Магонии! Может я и впрямь попал в волшебную страну? Вот сижу в трактире и беседую с самым настоящим магом?

— Что вы! Я все еще хожу в подмастерьях и, думаю, буду долго ходить, хотя… надо сказать, кое в чем преуспел, — Витольд наклонился к принцу и тихо добавил: — ваше высочество.

Принц Корфул вздрогнул, торопливо огляделся и пристально посмотрел на собеседника.

— С чего бы это, господин хранитель, вам вздумалось присваивать простому странствующему рыцарю титул наследника одного из двенадцати престолов Благословенного Края? — тихо, но очень настойчиво поинтересовался принц Корфул.

— Не удивляйтесь, принц, и не пугайтесь. Коли вам угодно, я никому не скажу, что вы — младший сын правителя Озенгорна короля Эркора Третьего, принц Корфул.

Принц был потрясен. Никто в Озенгорне не знал, куда он отправился и никто в Норриндоле не мог знать его в лицо. Принц позаботился, чтобы ни на доспехах, ни на конской попоне, ни на щите, короче, нигде не было ни королевского герба, ни какого либо иного знака его принадлежности к королевскому дому Озенгорна. И что же? В первый же час пребывания в Баргореле его секрет раскрыт.

Он помолчал немного и, не без досады, проговорил:

— И вы называете себя всего лишь подмастерьем?

Молодой хранитель рассмеялся.

— Ваше высочество! Помилуйте! Тут нет никакого волшебства. Все очень просто. Я воспитывался при дворе и могу отличить обычного стража Пятиречья от принца. Ваш взор, манера разговаривать выдают человека привыкшего не только отдавать приказания, но и принимать почести. На вашем лице лежит печать горного солнца. В Баргореле бывает много гостей, и отличить горца от жителя Южного Побережья, поверьте, не составляет большого труда. А виртуозное владение плетью напоминает об Эркоре Первом Ловком — вашем прадеде. Как видите, всего лишь наблюдательность и никакой магии.

Принц улыбнулся.

— Действительно, все очень просто. Короля Магнуса не зря называют Мудрым, коли у него такие ученики. Но прошу вас, господин хранитель, не говорите никому, что принц Корфул в Баргореле. Мне бы хотелось оставаться для всех рыцарем Дальней Стороны.

— Неужели вы здесь против воли вашего отца, короля Эркора!

— Разумеется нет, причина в другом. Но я вряд ли смогу объяснить… Словом, я могу рассчитывать на ваше молчание?

— Не только на молчание, но и на помощь, ваше высочество.

Витольд посмотрел на принца весьма многозначительно. А тот готов был поклясться, что его собеседник догадывается о том, что принцу так трудно было выразить. Однако вслух он лишь заметил:

— Надеюсь что не все в Баргореле обладают такой проницательностью, как вы.

— Полагаю, что да. Но если вы захотите нанести визит королю в качестве рыцаря Дальней Стороны…

— О нет, это не входит в мои ближайшие планы.

Принц Корфул подумал некоторое время и, вздохнув, добавил:

— Мне, скорее всего, понадобится ваша помощь, мой друг. Не возражаете, если я стану вас так называть?

— Нисколько, ваше высочество.

— А раз так, мне нужно кое-что вам объяснить.

— Охотно выслушаю.

— Дело в том, что мой отец, несмотря на более чем прохладное отношение к занятиям короля Магнуса, к самому ему питает неизменное уважение. Он часто предается воспоминаниям об их совместных ратных подвигах на последней войне с кочевниками Тыштырона. Отец уже давно собирался представить меня королю Магнусу и…

— Просить для вас руки его дочери?

— Прямо об этом он не говорил. Я ничего не имею против этого брака, тем более, что по всему Благословенному Краю идет молва о необыкновенной красоте принцессы Аделины. Но я поклялся, не попрошу руки ни на какой красавицы под небесами, если не полюблю ее, и если она не ответит мне взаимным чувством.

— А что по поводу такого обета говорит король Эркор?

— Выражает недовольство. Говорит, что любая принцесса Благословенного Края достойна самой горячей и преданной любви.