Бал у Князя или невероятные приключения Нежданы Приваловой (СИ)

— Вот, могу предложить «Графские развалины», не совсем то, конечно, но безе и орехи присутствуют, или «Троянда», самый ближайший аналог «Киевского», но в рецептуре есть некоторые отличия.

Мы внимательно изучили возможные варианты и единодушно сошлись во мнении, что «Троянда» лучше. Очень милый круглый тортик, кроме шикарной надписи «Троянда», украшали три розы: желтая, розовая и почти белая.

— Прекрасный выбор, — сказала продавщица, перевязывая коричневую с бежевым рисунком коробку, широкой лентой, — приятного аппетита и счастливого Нового Года.

— Спасибо. И вам счастливых праздников, — ответила мама.

Я взяла коробку с тортом за завязанную ленточку.

— Мама, как думаешь, это правильный выбор. На торте розочки, — засомневалась я.

— Это правильный выбор, — повторила мои слова мама, — что за привычка во всем и всегда сомневаться?! Сама подумай и торт, как хотел именинник и букет цветов. Как в рекламе говориться: «Два в одном».

Я улыбнулась и потерлась носом о её щеку. «Она у нас умница, красавица, уверенная в себе оптимистка. И нас этому учит. «Можно сомневаться пока не сделал, говорит мама, — а если сделал, то, зачем сомневаться?! Пожинай последствия».

— Ты права. Все-таки дарить развалины на День Рождения, пусть даже и графские, совсем как-то не комильфо будет, — ответила я, вдыхая родной и близкий запах мамы с едва уловимым ароматом новых духов.

— У тебя новые духи? — спросила я, немного отстраняясь и заглядывая в глаза.

— Да. Сделала себе подарок к празднику. Нравится?

— Очень. Дашь попользоваться на Новый Год?

— Обязательно, — ответила мама и чмокнула меня в нос. — Идём, дорогая, у нас впереди самый лучший день в году.

— Ещё и вечер, — подхватила я.

— Ещё и ночь, — не осталась в долгу мама.

Мы еще немного погуляли по предновогоднему городу и отправились домой. Запланированные на этот день маленькие и большие радости не могли больше ждать.

Вот так в атмосфере ожидания праздника и пролетел последний день декабря. Мне вызвали такси и, посадив в него, велели обязательно звонить, не скучать и хорошо провести время. Дверца машины захлопнулась, машина мягко тронулась, унося меня в новогоднюю ночь и оставляя у дома моих родителей. Стало немного грустно.

— Почему загрустила, Красавица? — спросил водитель, ловя мой взгляд в зеркало заднего вида.

Врать ему не хотелось, говорить банальности тоже.

— Грустно, потому, что это первый Новый Год, который я встречаю отдельно от своей семьи.

— Это родителя тебя провожали? Красивая пара, — сказал дядечка водитель, — не грусти. Вот увидишь, все будет хорошо. Хочешь, могу поискать что-то новогоднее по радио.

Я улыбнулась в ответ и не стала ничего говорить. А что говорить?! На что жаловаться?! Раз сама согласилась, теперь не жалуйся. Я смотрела за окно и ничего не видела, только огоньки от гирлянд и неоновый свет рекламы. Тонированные стекла и достаточно большая скорость не позволяли рассмотреть что-то еще.

— Не нравится мне твое настроение, — через некоторое время сказал водитель. Он пощелкал каналы магнитолы и, услышав мелодию остановился.

— Не знаю как тебе, а мне новогодняя песня АВВА, всегда нравилась. Давай послушаем. Я сделаю немного громче.

Из динамиков лилась знакомая мелодия, и приятный голос пел о счастливом Нового Годе. Я ехала и ни о чем не думала, просто расслабилась под звуки знакомой и такой уютной музыки. «А может, я зря грущу. И все что не делается, все к лучшему», — думала я, и как подтверждение моих мыслей сразу после АВВА, зазвучала веселая песня Верки Сердючки «Хорошо».

— Видишь, девонька, даже по радио передают, что всё будет хорошо. Так что не грусти, мы почти приехали.

Машина свернула к ярко сверкающему коттеджу. Оставалось несколько метров до ворот. Я набрала номер мамы, потом папы, но они не брали трубку, видимо не слышали, готовясь встречать Новый Год. «Интересно, куда они в этом году пойдут, и каким будет их праздник», — думала я, набирая текст сообщения о том, что добралась без приключений. Кто бы знал, как я в этот момент ошибалась!

— Спасибо Вам большое, — сказала я добродушному водителю, — и с наступающим праздником!

— И тебя с наступающим, дочка! Счастливо повеселиться! — сказал водитель, развернул машину, посигналил мне напоследок и уехал.

Я осталась одна, на заснеженной улице, в трёх шагах от празднично украшенного дома, с тортом в руках и сомнениях в душе.

«А, была, не была. Чего приехала, если сомневаешься, — мысленно одернула я себя, — соберись тряпка, возьми себя в руки. Где твоя улыбка? — продолжала я себя чихвостить. — Ты ж не на поминки приехала, а на праздник. Так вот, будь добра соответствовать»! На этой ударной ноте я бодро пошла к дому. До Нового Года оставалось совсем ничего и если я продолжу само копания, то есть большая вероятность встретить его в компании тортика, на улице.

В дом вела широкая лестница, в неверном свете фонарей, очень напоминающая мрамор. «Не думаю, что это действительно мраморная лестница, но идти следует очень осторожно, — рассуждала я про себя, аккуратно поднимаясь со ступеньки на ступеньку. — Может быть скользко. Мрамор, вообще, очень скользкий. А тут снег, — у меня начался мысленный понос, — везде снег. Лестница хоть и почищенная, но может быть скользкой, а я на каблуках. Вдруг поскользнусь и упаду. Нос разобью, или еще лучше, ударюсь головой и потеряю сознание».

Я не успела остановить этот мысленный поток, как нога соскользнула со ступеньки и я, не удержавшись, полетела вниз. Только тортик перед глазами и засверкал.

«До каркалась, в смысле додумалась», — была последняя связная мысль, и я погрузилась в темноту.

Часть вторая

ЧАСТЬ 2

— Оу, ты пришла в себя, моя дорогая! Слава Богу! — воскликнула незнакомка. — Давай поднимайся скорее. Нечего разлеживаться на холодной лестнице. Еще заболеешь, а мне потом отвечай.

— Вы кто? — спросила я женщину и попыталась встать.

— Не так резко, моя милая. Вот так. Понемногу. Обопрись на мою руку. Теперь поднимайся. Молодец! Ты справилась. Теперь тебя следует отряхнуть от снега и можно идти.

— Куда идти? Подождите, пожалуйста. Скажите кто вы, и куда меня ведёте?

— Смотри, как тебя приложило, об этот чертов мрамор, чтоб ему пусто было, — странно выругалась женщина. Потом заглянула мне в глаза и, увидев там непонимание сказала: «Дорогая, я Роза», подхватила меня под руку и повела вверх по ступенькам.

«Странно, — пришла ко мне в голову мысль, — когда я только начинала по ней подниматься, лестница казалась совсем небольшой, ступеней десять, максимум двенадцать, а теперь она просто уходит в небо».

Мы не спеша поднимались вверх по бесконечной лестнице, а я все думала, почему же лестница не заканчивается.

— Ну, что пришла уже в себя? — спросила меня странная женщина и опять заглянула в глаза.

Я не знала, что ей на это ответить. Вот честно, не знала и все.

— Куда мы идем, Роза, — спросила я, не надеясь, что ответ хоть немного прояснить ситуацию.

— На бал, куда же еще столько подниматься, — слегка ворчливо ответила Роза, — но ты не должна расстраиваться раньше времени. Это того стоит.

«Не стоит идти на бал или расстраиваться раньше времени, — подумала я, — и что из этого того стоит?»

Так как не высказанная мысль осталась без ответа, мы продолжили не спеша подниматься вверх по бесконечным ступеням.

— Что Это, Роза? что не стоит того? — мне показалось, что если я обращаюсь к женщине по имени, она охотней отвечает. Правда мне все равно ничего еще не понятно, но надежда, как известно, умирает последняя, а я умирать не собиралась.

— Да, все, дорогая. Все. И этот подъем бесконечно долгий и другие неудобства. Все это стоит твоего терпения потому, что бал прекрасен.

«Так, спокойно, — сказала я сама себе, вернее, подумала. Ехала на вечеринку, а приехала на бал. А, что?! Вполне возможно. Чего только нашим мажорам в голову не придёт?! Захотел Влад назвать неформальную вечеринку — Балом, вот вам, пожалуйста. Бал, едрить твою в качель!», — смачно в мыслях выругалась я, и на душе как-то сразу полегчало.