Краденая победа (СИ)

- Да. Мне пришло письмо от темесского священника, одновременно и темесского

посла в Джайсалмере. Они требуют тебя выдать. Но пока я раджа, этого не будет.

- А что обещают, если повелитель не подчинится?

- Много чего, - махнул рукой Валладжах. - Торговую блокаду, неприятности от

союзников - это раньше Маюрам и Аркот не были нам противниками, да и под Темесу

особо не стелились. Теперь и они могут навредить... Но главное - тогда посол

поддержит претензии Бахадура на трон.

- Угрозы достаточно серьезные. Повелитель, что бы не случилось, до

совершеннолетия вашего сына вы должны остаться раджой. Если к власти придет

Бахадур - он угробит Джайсалмер. Я поклялся, что помогу вам сохранить престол,

повелитель, значит, сейчас должен настаивать на... выдаче.

- Да, но на выдачу не согласен я, - произнес Валладжах, и адмирал Лал не

сдержал гордой улыбки. Сейчас воспитанник, как никогда, походил на непреклонных

отца и деда. Но чтобы жил Джайсалмер, сегодня ему придется поступиться

принципами - выдать врагу последнего из отцовых соратников.

- Джайсалмер должен выжить! - непреклонно возразил Лал.

- Он не выживет без вас, адмирал.

- Со мной тоже!

- Скажите, если вы сдадитесь, что им помешает передать трон Бахадуру - он ведь

уже сейчас готов на все. Прознатчики доносят¸ дядя встречался с миссионерами

Единого.

- Они поклянутся, что не причинят тебе вреда.

- Они держат клятвы, когда им это выгодно, - парировал правитель. - А когда

невыгодно - с легкостью нарушают. Вам ли не знать! А на Бахадура мы вместе

найдем управу.

- И влезем в войну, а война - конец Джайсалмера.

- Согласен, риск есть. Но все мы когда-нибудь умрем. По-вашему, лучше медленно

сгнить, во всем повинуясь северянам? Раммохан-джи, вы ли это говорите?

- Сказать на людях я бы не решился, но мы одни... Не знаю, что вам

посоветовать, повелитель.

- Зато я знаю, - нетерпеливо произнес Валладжах. - Прежде всего - у нас есть

наследник. Если случится худшее, и нас полностью уничтожат - даже в этом случае

он должен выжить. Нужно спрятать его, да там, где ни Бахадур, ни темесцы не

додумаются искать. Тогда мы с рани сможем бороться, и даже поражение не будет

означать конец всему.

- Смысл есть, - задумчиво ответил адмирал без флота. - Но кто может спрятать

наследника так, чтобы не попасть под подозрение? Все наши придворные, увы, или

держат сторону Бахадура, или...

- Или нашу, но сражаться за наше дело не будут.

- Не всем же быть воинами.

- Не всем... А если кто и согласится, придворных проверят в первую очередь.

Это не годится. Может, кто-нибудь из твоих офицеров...

- А кто остался? Самые лучшие полегли! А нынешние командиры... Они все под

дудку Бахадура пляшут или тоже не захотят связываться.

- А храм Ритхи, или какой другой?

- И храмами Бахадур займется, уж поверь мне. Даром он, что ли, со жрецами

Единого общался? Может, кто из торговцев и ремесленников, что дворец обсуживают?

Они, конечно, нам не ровня, торговые касты - но годятся все, кроме

неприкасаемых... Погоди, есть мысль... Падмалати!

- Что за Падмалати?

- "Роза Сирохи", "жемчужина в короне Джайсалмера", "повелительница грез"...

Как там еще подхалимы зовут?

- Да что за роза такая?! - нетерпеливо спросил Валладжах.

- Она из квартала Марджани...

Раджа сделал над собой видимое усилие, но сдержался. Только в голосе

прорезались опасные нотки.

- Не будь ты мне как отец... Раммохан-джи, как вы даже помыслить могли? Чтобы

мой сын - МОЙ СЫН! - и жил в этом грязном доме?! Чтобы его вскормила публичная

девка?!

- Но ведь их прикосновение не оскверняет... особенно мужчин, - парировал

адмирал. - И разве они не дышат тем же воздухом, что и мы, не едят ту же еду, не

страдают от боли и не радуются от любви? И они тоже ваши подданные.

- То, что вы говорите, Раммохан-джи, дерзко и необычно. Но вы правы: если там

и будут искать, то в последнюю очередь. Я никого из них не знал и никогда туда

не ходил...

- А я, хе-хе, многих. На некоторых из них можно положиться, как на самого

себя. Вот, к примеру, есть такая Лачи...

- Если хоть одна рискнет...

- Я так ее награжу, что ей больше никогда не придется торговать своей честью!

Как по команде, раджа и адмирал обернулись. В дверном проеме стояла юная

девушка в роскошной, расшитой золотом талхе. Изящные кисти были унизаны

золотыми, браслетами инкрустированными бриллиантами, в ушах сверкали массивные

серьги. Женщина накрывала голову анчалом - концом талхи, но из-под расшитой

ткани озорно блестели черные, как ночь, глаза. Глядя на гибкую, грациозную, и в

то же время царственно-величественную походку, раджа тепло улыбнулся: пришла

рани Кайкея, чью красоту славили поэты, чьи ум, верность и храбрость не раз

благословлял муж. Увидев адмирала, девушка смутилась, еще больше надвинула на

голову анчал и добавила:

- Я тоже об этом думала. Но к Падмалати обращаться не стоит. У меня есть

служанка, на нее можно положиться.